Сумасбродства

Солнце слепит глаза. Полусонные, мы зачарованно смотрим на молодую немку, повторяя замысловатые фразы. Пугающе красивая женщина мило улыбается. Ее облик доставляет физическое и духовное наслаждение. У нее роман со стройным смазливым военруком. Когда она румяная и поэтому еще более красивая выскакивает из кабинета любовника, одноклассницы, улыбаясь, мечтательно закатывают глаза. Заметив на себе пристальные изучающие взгляды подростков, она интригующе прячет свои красивые темно-карие глаза под длинными ресницами. На перемене бесшабашно озорная соседка Валерия устраивает эротическое шоу. Подсев к моему белобрысому товарищу, она обворожительно издевается над ним.

— Приласкай меня, дорогой, — стрекочет она, притягивая к своей гибкой талии боязливые руки мнимого партнера. Она пытается всем телом прикоснуться к нему, а он краснеет.

— Отстань, — робко лепечет парень с пунцовым лицом и масляными глазами. Он нерешительно как бы пытается освободиться из ее изящных рук. Поощренный такой формой отдыха, Сергей, самый распущенный из подростков, отыскал жертву. Маринка, имеющая самый авторитетный торс, привалилась грудью на парту, разговаривая с подругой. Безобразник подкрался к ней сзади.

— О-о-ооо, а-а-ааа, — истошно и артистично вопит он, крепко схватив Маринку за талию и непристойно изображая единение. От ритмичных ударов сзади Маринка елозит грудью по парте. От грубого бесстыдства уши и лица девушек краснеют.

— Подлец, — вырвавшись, с визгом устремляется за ним Маринка. А взгляды подростков уже прикованы к Светланке. Стройная, с небольшими острыми выступами на груди, она неотразимо соблазнительна. С наивным бесстыдством она вихляет бедрами при ходьбе и явно любуется собой. Пристальные взгляды преследуют ее повсюду. У Светланки большие голубые глаза и в последнее время вспухшие губы. Это делают с ней взрослые парни.

— Фыр-р, — трепещет Светка губами, брызгаясь слюной, когда более смелые одноклассники прижимают ее где-нибудь в укромном уголке, пытаясь поцеловать в губы. Ее полные, четко очерченные губы притягательны. Прикосновения чужих рук ей приятны и она сладко щурит глаза.

— Вот это да! — вдруг изумляется Светка, когда я, с безукоризненной репутацией, прижимаюсь к ней. Однако к концу учебного года я преображаюсь. Покорив красавицу своей эрудицией, я целуюсь с ней в беседке. С трепетом я касаюсь маленьких твердых бугорков. Задрав подол халата, терзаю разгоряченными руками упругие бедра.

— Не надо, — нетвердо заявляет она, опуская глаза, когда мои руки пытаются проникнуть под резинку ее трусиков. Прикосновения к чужому телу, поцелуи томительны. Распаленная моими ласками Светланка шире расставляет стройные с крепкими икрами ноги.

— Там, — сама шепотом просит она. Я с трепетом трогаю ее мокрые трусики.

— Ляжем, — робко решаюсь предложить я. Расположившись на скамейке сверху на Светлане, я касаюсь ее мокрых трусиков, однако это не позволяет утолить мои желания.

— Сними, — прошу я и, не дожидаясь ответа, стягиваю их.

— Только сверху, — заявляет она, помогая освободиться от лишнего. Ее трогательный бугорок потрясает меня. От моих прикосновений к телу трепещущая Светка подрагивает, терзая руками скамью.

— Делай так, — взволнованно шепчет разгоряченная Светлана. Прервав томительные ласки, я решительно, без всякого на то позволения, погружаюсь в нее, ощутив блаженство проникновения.

— А-а-а-х, — трепеща телом, стонет Светлана. Ее тело извивается подо мной.

— А-а-а, — впервые, еще громче кричу я. — Только туда не надо, — как заклинание вдруг жалобно и испуганно встревоженным голосом просит опомнившаяся Светка. Однако, уже поздно.