Петербург для двоих. Сонечка. Часть 2

Я и сам уже еле себя сдерживал. Раздвинув розовенькие, покрытые блестящими как капельки росы выделениями губки, я подвел головку члена к перламутровому входу в её нежную вагинку. Сонечка подала таз мне навстречу, и я провалился в её омут.

— Ах,  — с восторгом выкрикнула она,  — как хорошо, наконец-то он во мне. Саша, Сашенька, как я долго ждала этого.

Она обвила ногами мою спину, притянула голову и стала стрстно целовать, не забывая при этом нанизываться на мой член. Я в ответ тоже обнял её за плечики, прижался к её очаровательной груди. Сонечка уже не говорила, а визжала, выла подо мной как сучка, царапала в экстазе ногтями мою спину, что ещё больше меня распаляло.

— Сонечка, шепнул я ей на ушко, какая же ты хорошенькая!

Она визжала, рычала, кусала меня в плечо, извивалась подо мною так, что я чувствовал поочередно все стеночки её мокренькой писечки, и шишечку пульсирующей матки в глубине.

— Да, да, Сашенька, сейчас, ещё, глубже,  — в восторге кричала она при этом,  — ещё.

Не закончив этот свой страстный монолог, она выскочила из моих объятий, встала на колени, элегантно прогнулась как кошечка, игриво подставила мне пухленькую розовую попочку.

— Так хочу,  — шаловливо улыбнувшись, сказала она, и, нащупав одной рукой мой член, направила его в блестящую от любовных соков письку, а другой с неистовством стала теребить клитор. Я был просто очарован видом этой её перламутровой жемчужинки.

— Давай же, Сашенька, давай, дари мне радость. Смелее, давай, глубже, быстрее. Я уже, уже... подхожу.

Не люблю это сравнение, но я заработал в её киске как отбойный молоток, а её писька летела мне навстречу, как мотылек на пламя свечи, не боясь сгореть.

— Да, да!  — с восторгом шептала она,  — я сейчас, сейчас...

Не договорив, она затряслась, задергалась всем телом и упала грудью на подушку, ещё сильнее выставив свою попку. Сильнейшие оргазмы, один за другим накрыли её. Она дрожала как в лихорадке, плечи и попка поочередно дергались, как бы встречая и провожая каждый оргазм. Я специально не считал, но их было точно, не меньше десятка, и каждый из них сопровождался не только сокращений мышц тела, но и влагалища. Она играла его мышцами, как на флейте, пробегая по стволу члена и сдавливая его, как бы давила на регистры вздувшихся от возбуждения вен.

Но, постепенно дерганья тела прекратилось, и, сыграв финал, музыка «флейты» тоже угасла. Сонечка с минуту лежала на подушке без движения, и я уже начал беспокоитьс, всё ли с ней в порядке.

— Сонечка, тебе плохо?

— Какой же ты дурачок,  — повернув ко мне лицо и открыв глаза со смехом ответила она,  — мне очень хорошо, так хорошо, что не передать словами. Такого у меня не было никогда. Сашенька, ты волшебник!!!

— Я же тебе уже говорил, что только учусь!

— Уверена, что ты первый ученик в школе волшебства! И этот прилежный ученик не кончил? Прости меня, милый, я ужасная эгоистка, думающая только о 

том, как бы получить побольше удовольствия. Ничего, сейчас я это исправлю.

С этими словами она толкнула меня в грудь так, что я упал на спину.

— Где та стрела Амура, что поразила меня в самое уязвимое место? Сейчас мы вложим её в уютный колчан!

Она наклонилась надо мной, одной рукой направила член в ротик а другой стала играть с влажными от её выделений яичками...

Я приподнялся на подушке и с наслаждением наблюдал, как она умело работает своим язычком. Честно признаться ещё утром я даже не мог помыслить, что у нас с Сонечкой так быстро всё дойдет до секса. А о минете я даже и подумать не мог. Не потому, что не приемлю этого, скорее наоборот, мне очень нравится, когда женщина проделывает подобные манипуляции с членом. Но Сонечка превзошла все мои представлении об оральном сексе. Как она ловко орудовала своим язычком. Обвела вокруг головки, задержалась на уздечке, так, что я даже прибалдел, затем спустилась по стволу к яичкам, с причмокованием облизала их, взяла в рот и ятала там их перекатывать.

— Сонечка, голубушка, ты волшебница, и я перехожу в ученики к тебе, шептал я, поглаживая её распущенные волосы.

— Угуу...  — услышал я в её клокотанье, что видимо означало: «да, я согласна иметь такое наглядное пособие для обучения мастерству! »

Освободив из добровольного плена яички, она взяла в свой умелый ротик головку, как чупа-чупс пососала её и вначале зглотила член наполовину, вынула, покрыла слюной и теперь уже полностью проглотила, продвинув головку в горло. Такого кайфа я не испытывал до этого ни с одной женщиной. Горлышко её дергалось, сдерживая порывы рвоты, чудесные глазки наполнились крупными горошинками слез, но, я понял, что она в этот момент тоже испытывает непередаваемый словами кайф.

Проделывая всё это с моим членом, она слегка развернулась ко мне попкой, я увидел совсем рядом её сочащуюся мокренькую киску и аккуратненько перебросив стройную ножку припал к этому волшебному колодцу, наполненному до краев любовным напитком. Казалось, она только и ждала момента, чтобы вылить мне в рот порцию сквирта. Я едва успевал поглащать его, её вагинка резко сокращалась, выталкивая мне навстречу божественную влагу, амброзию. В такт этим волнам, Сонечка погружала и вынимала из горлышка мой член, так что я готов был кончить. Видимо она почувствовала это, потому, что нанизалась на член полностью и замерла. Сперма толчками пошла в её горло, но она умело двигала язычком, глотала, стараясь не упустить ни капельки. Но, у меня во время воздержания накопилось очень много спермы и она всё равно выливалась изо рта, текла по подбородку и шее, капала мне на живот и яички. Сонечка в экстазе завыла, стала рукой теребить клитор, судорги вновь пошли по телу и она забилась в экстазе. На этот раз оргазмов было поменьше, но она опять чуть не потеряла сознание, вынула член изо рта и упала на мой живот. А я продолжать выдаивать 

и высасывать её любовные соки. Она бессознательно дергала попкой навстречу моему языку и постанывала. Обессиленные мы несколько минут лежали в этой позе.

— Ущипни меня, Сашенька,  — подняв голову и открыв глаза, произнесла Соня,  — боюсь, что я испытала всё во сне! Я последние дни мечтала об этом и мои мечты и желания воплощались во сне. Ой! Больно! Ты что, дурачёк, не мог нежнее это сделать?

— Прости, Сонечка! Вот видишь, какой я грубый мужлан!

— Нет, Сашенька, мой любимый дяденька Сашенька, ты хороший, самый лучший на свете. Я тебя таким и надумала, и ты полностью совпал с этим моим идеальным образом. Кажется в кибернетике это называется — конгруэнтностью, совпадением при наложении.

— А ты то откуда это знаешь? Ты же гуманитарий?

— А папа у меня кто? Вот именно, физик. Это, кстати, его любимый термин. Он вообще помешан на точных определениях. Помню как-то на даче, мы собирались на электричку, мама сует ему пилу и говорит:

— На, засунь её в рюкзак!

А папа так серьезно ей отвечает:

— Как же я её туда засуну, ведь она имеет конечную длину!

Мама ему чуть этой пилой голову не пробила. Представляешь, спешка, каждая минута на счету, а тут эта его фраза:

— Она же имеет конечную длину.

— Но, моя девочка, я предлагаю пойти в душ и помыться. Мы же все в наших выделениях.

— Сашка, ты обалдел, что ли, смывать всю эту вкусняшку в канализацию. Я с удовольствием подберу всё это. Мало того, что это всё вкусно, так ещё и полезно. Столько гормонов. Это лучше, чем глотать гормональные препараты, которые разрушают печень

— Да, Сонечка, милое моё дитя, гляжу я на тебя и думаю — какая между нами пропасть пролегла. Нам бы в те годы такие знания жизни.

Но, пока я продолжал рассуждать, Сонечка своим язычком прошлась по моему влажному члену, слизнула последнюю каплю спермы, повисшую на головке, обсосала залитые спермой яички и живот, а потом собрала остатки со своей шеи и щек и поднесла к моему рту.

— Попробуй, как это вкусно! Любовный коктейль.

Я, неуверенно облизнул мизинчик, посмаковал всё это во рту и проглатил.

— Ну, что скажешь?

— Ничего, необычно как-то, но вкус приятный.

— Ничего? Это же материальный продукт любви, то, что мы подарили друг другу. Мысли, чувства, желания и оргазмы превратились в эту биомассу, в любовный бальзам, живую воду!

— Сонька,  — я впервые так её назвал и это обращение, похоже, ей очень понравилось,  — да ты прям философ! Я не перестаю тобою восхищаться. Мало того, что ты красавица, но, ещё и умница такая! Может быть ты меня усыновишь, такого несмышленыша?

— Сашка,  — в свою очередь она тоже впервые так назвала,  — оставим это на потом, а сейчас я действительно хочу в ванную. Желаю, чтобы ты меня помыл.

Сказав это она перепрыгнула через меня и побежала в ванную. Пока я сообразил что к чему, поднялся с кровати, нащупал тапки и притащился в ванную, она уже 

стояла под душем, вся раскрасневшаяся, с мокрыми волосами и открытой грдью, по которой скатывались веселые струйки теплой воды, собирающиеся между ножек, и стекающие по широким красивым бедрам.

— Сонька, ты сейчас похожа на Афродиту, вышедшую из пучины морской!

— А ты мой Уран, обмой меня и отнеси в постель! Только сейчас поняла, как устала. Ведь ночь почти не спала, собиралась, да думала, как всё у нас с тобой пройдет?

— Ну и как? Нормально прошло?

— Лучше, чем я предполагала. Ты превзошел все мои ожидания!

Я обмыл её богатое прелестями тело, легонько прошелся мягкой губкой по божественным бугоркам груди. Сразу же вспомнились строчки Бёрнса:

А грудь её была кругла,

Казалось, ранняя зима

Своим дыханьем намела

Два этих маленьких холма.

Нет, господин поэт, у Сонечки холмики большие, а вишенки сосков всё ещё оставались возбужденными, так что я не удержался и по очереди поцеловал их. В ответ моя девочка развела слегка ножки, так, что прямо под узенькой полоской волос на лобке выглянула розовая кнопочка клитора.

— Как же ты умеешь заводить меня,  — прошептала Сонечка, и просунула ладошку в свою промежность,  — неси меня в постельку, сам обмойся и приходи. Я буду ждать тебя с нетерпением.

Обмотав её розовое тело большим полотенцем, уложив в кровать, побежал в ванную, быстренько обмылся и вытираясь на ходу вернулся.

Но, несмотря на то, что эта процедура длилась не больше пары минут, я застал Сонечку уже погруженной в царство Морфея. Одеяло лежало на полу, она разбросала по постели мокрые волосы и загорелые ножки. Я присел в кресло и стал любоваться её красивым юным телом.

— Ну, за какие такие заслуги мне привалило счастье обладать такой куколкой, и как долго будет длиться моё счастье?

Я укрыл её одеялом, прилег рядом и стал осторожно поглаживать её бархатистую нежную кожу. Она повернула ко мне своё личико, улыбнулась во сне, и довольно засопела.

— Милая моя девочка, я всё сделаю, чтобы ты была счастлива со мной!