Его мама госпожа. Секс рассказы мама и сын

Андрей находился на коленях, бережно держа в вытянутых руках ногу своей матери, и нежно целовал её подошву. Чмок-чмок-чмок! В его глазах сияло счастье, он наслаждался каждым мгновением. Ещё! Ещё сто поцелуев!

Слёзы радости текли по его щекам, пока он старательно покрывал поцелуями ступни своей Госпожи, не оставляя ни одного сантиметра без внимания. Они казались ему великолепными. Он любил каждую складочку на них. Из обуви мамы доносился лёгкий аромат — она провела весь день в закрытых туфлях и лишь теперь позволила сыну-рабу поклониться своим ногам. Андрей обожал этот запах; в этот момент он ощущал, что целует не просто что-то, а именно женские ноги.

Он понимал, что Госпожа останется невозмутимой и чуть высокомерной, несмотря на все его проявления подчинения. Она не позволит рабу перейти границы дозволенного и вовремя остановит его жажду поклонения. Она может легко оттолкнуть его ногой и произнести: «Хватит, раб!»

Когда матери не было рядом, Андрей предавался целованию её обуви с полным удовольствием. Как же он любил прикасаться губами к домашним шлёпанцам мамы, которые будто бы всё ещё хранили тепло и аромат её прекрасных ног! Дрожь восторга охватывала его, когда он падал ниц перед ними, вдыхая их магический запах. Это было настоящим наслаждением и счастьем!

Идеальные для него отношения между сыном и матерью начались год назад. Тогда Алла Николаевна наткнулась на книгу Леопольда фон Захер Мозоха «Венера в мехах» в комнате сына. Она пролистала страницы и заметила выделенные карандашом строки — явно сын серьёзно изучал это произведение. Подчёркнутыми оказались самые интригующие моменты, когда главный герой почитал свою госпожу Ванду.

Алла Николаевна сразу поняла, что её сын стремится к мазохизму и хочет преклоняться перед женщинами. Она, обдумав это, внутренне одобрила его намерения. Будучи властной и решительной личностью, управляющей небольшой компанией, Анна Николаевна считала, что место мужчины — у ног женщины. Почему бы её сыну не оказаться под материнским каблуком, а затем и под контролем своей будущей жены? Однако сначала ей хотелось поговорить с Андреем и выяснить все детали.

Тем же вечером Андрей был приглашён в кабинет матери.

— Что это такое? — спросила Алла Николаевна, указывая на книгу на столе.

Андрей заметил «Венеру в мехах» и сильно покраснел.

— Ты внимательно читала её. Я заметила подчеркивания на страницах.

Андрей смутился и молчал.

— Тебе понравилось?

— Было интересно... Там такие необычные отношения...

— Я не вижу ничего странного в том, чтобы мужчина поклонялся женщине, — заявила мать.

— Правда? — с надеждой спросил Андрей.

— Да! Это нормально, когда мужчина подчиняется женщине. Если бы так было повсюду, мир стал бы лучше. Согласен?

— Не знаю... может быть, — ответил Андрей с некоторой неловкостью.

— Скажи откровенно: ты читал эту книгу не один раз и мечтаешь оказаться на месте Северина? Желая служить и поклоняться Госпоже?

— Не знаю... — всё ещё смущался он.

— Говори искренне! Смотри мне в глаза! Хочешь ли ты стать рабом женщины?

— Да... я... я хочу! Очень хочу! — наконец-то решился признаться юноша.

— Молодец! А представлял ли ты меня в роли твоей Повелительницы? — с улыбкой спросила Алла Николаевна.

— Да, мама, я об этом думал. Много раз… — снова смутился Андрей.

— Негодяй! Извращенец! Ты мастурбировал?!

— Нет, мама, мне и в голову не приходило…

— Это хорошо. С этого момента я запрещаю тебе заниматься этим вовсе! И звать меня будешь не мама, а Госпожа-мама. Или просто Госпожа. Понятно?

— Да, Госпожа-мама...

— А почему ты все еще стоишь? На колени! Опусти колени передо мной. Теперь ты всегда будешь так стоять передо мной.

Андрей опустился на колени. Его лицо пылало от стыда, сердце стучало в унисон с волнением, а внутри он испытывал радость. Наконец-то осуществлялась его мечта. Он оказался на коленях перед Женщиной — своей матерью, которую он обожал. Как прекрасно, что она оказалась такой понимающей и дает ему то, о чем он давно мечтал. Теперь он станет её покорным слугой. Все так, как он хотел!

— Вот видишь, так гораздо лучше. Почтительный сын на коленях перед матерью. Согласись, это правильно? Тебе это нравится?

— Да, Госпожа...

— Тогда в знак твоего почтения и покорности поцелуй мне ногу! — произнесла Алла Николаевна и выставила вперед ногу; юноша склонился и приник к ней губами.

Целуя ногу матери, Андрей чувствовал себя на вершине счастья — «Я раб! Теперь я настоящий Её раб!» — восторг переполнял его.

Андрей давно испытывал особенные чувства к своей статной матери; мысленно восхищался ею и только сейчас осмеливался открыто проявить свои чувства преданного слуги. Он лишь пытался делать для неё небольшие одолжения: приносил кофе в постель или подавал плащ и обувь. Иногда же в знак благодарности целовал ей руку с взглядом верного подданного.

С трепетом он смотрел на лицо матери — всё так же привлекательное, но с нотками высокомерия. Она резко толкнула его босой ногой в лицо.

— Раб! — прозвучал её мелодичный, но требовательный голос.

Сын вновь ощутил сильный удар по лицу.

— Раб! Ну что, ты получил то, чего желал? Это ещё не всё! Каждое Мое желание теперь для тебя — закон! Если осмелишься встать с колен при Мне — я тебя накажу. Подумаешь не исполнить Мое указание — буду бить до крови. Поэтому всегда оставайся покорным и послушным, — ласково произнесла Повелительница, улыбаясь своему рабу.

Грациозно она протянула ногу для поцелуя. Андрей поспешил прижаться губами к её стопе, слезы наворачиваясь от переполняющих его чувств.

— А теперь, чтобы подтвердить твой статус раба в нашем доме, я тебя накажу. Принеси ремень! — отдала команду мама своему покорному сыну.

• • •

Юноша быстро адаптировался к новой жизни и уже не понимал, как мог прежде так свободно обращаться со своей Госпожой: сидеть в её присутствии или звать свою Богиню на «ты». Теперь он старался искупить свои прежние ошибки, стремясь предугадать желания Повелительницы. Однако порой совершал промахи, за которые мать его наказывала. Чем строже были наказания, тем усерднее работал новообращённый раб.

Каждое утро Андрей просыпался на коврике у двери спальни своей великолепной Хозяйки за час до её пробуждения. Он торопился умыться и бежал готовить кофе для неё так, чтобы в момент её пробуждения благоговейно склонить колени перед царственным ложем с маленьким подносом ароматного напитка и бутербродом. Она медленно открывает прекрасные глаза и снисходительно улыбается ему.

Он, оставив своё подношение на столике у кровати, с благоговением преклонил колени перед божественной стопой, выглядывающей из-под одеяла. Андрею было запрещено наблюдать за тем, как Госпожа умывается, одевается и наносит утренний макияж. В это время он обязан был находиться на коленях в гостиной, терпеливо дожидаясь момента, когда сможет восхищённо взглянуть на свою Царицу и произнести несколько комплиментов, после чего лечь лицом к её прелестным стопам. Сидя в кресле, Госпожа вытирала подошвы о его лицо и шлёпала по щекам с доброй улыбкой. Это наслаждение обычно длилось лишь несколько минут, пока водитель служебного автомобиля Аллы Николаевны не подавал сигнал спуститься к машине. Рабу оставлялся список домашних дел, которые он должен был выполнить за день.

Чистя паркет до блеска и пылесосом убирая ковровое покрытие, Андрей радовал себя мыслью о том, что трудится по велению своей Повелительницы и что такая преданная работа приносила ему удовольствие.

Одной из главных обязанностей Андрея было поддержание постоянного запаса свежих розг в доме. Периодически юноша срезал новые прутья в парке и замачивал их в ёмкости из кладовой. Если Госпожа замечала какие-либо недостатки в поведении раба или ошибки в уборке — розги немедленно применялись. По субботам наказания носили профилактический характер.

Алла Николаевна строго наказывала.

— Порка должна быть не просто формальностью, — говорила она. — Ты должен осознать свою вину и стараться больше не допускать подобных ошибок в поведении.

В доме была создана особая лавка для наказаний, на которую Андрей ложился с глубоким уважением. Он снимал брюки и обнажал ягодицы.

— Порка должна проводиться только по голой коже, — наставляла его мать.

— Это добавляет определённую долю унижения и стыда для виновного.

Андрею предстояло терпеливо переносить удары до завершения порки, стараясь не вскрикивать и не прикрывать свою попу руками. Попытка потереть повреждённое место до окончания наказания каралась дополнительными ударами. Обычно мать назначала от 30 до 50 ударов. Его ягодицы покрывались розовыми и красными полосами. Если Алла Николаевна злилась и наказывала сильнее, на теле появлялись багровые следы, а иногда выступали капельки крови. Однако такие случаи случались редко, в основном Андрей хорошо себя вел и почти никогда не вызывал гнев своей Госпожи. После порки юноша выражал благодарность матери, целуя ее руку, которой она его секла, а также её ноги. Затем он отправлялся в угол стоять на коленях с обнаженной задней частью тела. Он должен был оставаться там ровно час или полчаса на горохе.

За это время ему предстояло подумать о том, как он любит и почитает свою строгую мамочку и как будет впредь покорно ей служить.

• • •

На протяжении своего рабства Андрей прекрасно развил слух, так что мог уловить любое движение своей Повелительницы: её властные шаги по дому, шорох её платья, тихие слова...

Когда мать возвращалась домой, он старался сосредоточиться и понять, в каком настроении находится его Владычица.

Однажды она пришла не одна. Андрей услышал незнакомый женский голос. Что бы это могло значить?

— Раб! К ноге! — позвала сына Алла Николаевна.

Андрей вышел в коридор и увидел, что рядом с матерью стоит молодая девушка лет двадцати.

— Ну что, застыл как столб? Забыл, как встречать свою Хозяйку?

Сначала смущенный присутствием незнакомки, Андрей решил следовать своей роли и опустился на колени перед дамами.

— Это госпожа Наташа — журналистка, она пишет статью обо мне как о бизнесвумен для женского журнала. Она любезно согласилась прийти в гости, — объяснила мать сыну.

— Ты помнишь правила встречи женщин и девушек в нашем доме?

Андрей кивнул, подошел к ногам гостьи и склонившись поцеловал её туфельки, а затем повторил этот жест с ногами матери.

— Видишь, Наташа, какой у моего сына галантный манер поведения. Я считаю, что именно так мужчина должен относиться к дамам — быть им верным рабом.

Тем временем Хозяйка и гостья уселись пить кофе в гостиной и разговорились, а Андрей заботился о них. Они обсуждали вопрос, касающийся непосредственно его судьбы.

— Можно сказать, я сдаю его тебе в аренду на время. Дадим ему шанс привыкнуть к тебе и потом примем решение.

— Согласна, — ответила госпожа Наташа. — Пусть послужит мне пару дней. Если он не умрет от счастья за это время, значит поступим по нашему плану.

— Тогда можешь забрать его прямо сейчас. Раб! Припади к ножке госпожи Наташи!

Андрей послушался: на коленях подполз к ногам гостьи и приклонился к её изящной туфельке.

— С этого момента Наташа становится твоей Госпожой! Исполняй её приказы так же старательно, как мои! Такова моя воля!

Госпожа Наташа села в автомобиль и, одним движением руки, указала Андрею на место рядом с собой. Машина плавно выехала за ворота и устремилась по дороге к окраине города. Они остановились у небольшой рощицы.

— Пойдем прогуляемся, — предложила новая Владычица.

Войдя в рощу, Андрей опустился перед ней на колени.

— Зачем ты унижаешь себя? Почему позволяешь так обращаться с собой? — спросила она.

— Я не могу поступить иначе, Госпожа... — чуть дрожащим голосом произнес Андрей.

— Не называй меня Госпожой! Я просто обычная девушка. И не бойся ничего!

— Слушаюсь, Госпожа... Простите...

— Говори "прости", а не "простите"! — улыбнулась Наташа и продолжила с укором: — Разве тебе не хочется быть свободным? Разве ты не можешь быть нормальным человеком? Создавать свою жизнь самостоятельно, а не подчиняться властной матери? Тебе действительно хочется лишь валяться у её ног? Это ли твоя мечта?

Андрей, оставаясь на коленях перед девушкой, взглянул на неё:

— Да, Госпожа Наташа, именно об этом я мечтал. С тех пор как себя помню, я был очарован женской красотой. Мне всегда нравилось наблюдать за женщинами, девушками и даже девочками. Но особенно мне были дороги те, кого можно было бы назвать Дамами. Я всегда хотел завоевать их расположение и покориться им. Ещё в подростковом возрасте я решил склоняться к их ногам. Я не знал как это сделать в реальной жизни, поэтому погружался в свои мечты о том, как преклоняюсь перед ними... тайно…

— Что ты имеешь в виду? — недоумевала Наташа.

— Я тайком целовал их обувь.

— Ты извращенец! Фетишист!

— Да, именно так...

— То есть ты не собираешься избавляться от своей зависимости?

— Нет, свобода пугает меня. Лучше быть под контролем властной и строгой Госпожи, особенно если она красивая...

— Вот у тебя будет жена, и ты окажешься у неё под каблуком, верно?

— Надеюсь, что мне повезёт найти девушку, которая примет меня под свой каблучок.

— Ты же дурак! Она ведь может тебе изменять!

— Тогда я буду просить у неё прощения.

— За что? За её измены?

— Да. Если женщина не права, то виноват её мужчина...

— То есть она будет тебе изменять, а ты будешь целовать ей ноги за это? Может быть, и там внизу после её измен?

— Если она этого захочет...

— Не понимаю! Как можно быть таким ничтожеством?! Зачем тебе жить на этом свете?! Ради чего?! Чтобы удовлетворять свои извращенные желания?!

— Возможно... не знаю.

— Я думала, что делаю доброе дело! — с презрением произнесла Наташа. — Пыталась вытащить тебя из этого сладкого ада и вернуть к нормальной жизни! Но тебе это не нужно! У тебя свои фантазии! Убирайся куда подальше! Глаза бы мои тебя не видели!

Андрей попытался потянуться к её ногам — он всегда так прощался с Госпожой и её подругами. Но Наташа грубо оттолкнула его ногой.

Стоя на коленях, он смотрел вдаль за уезжающим автомобилем, а затем поднялся и направился в сторону города.

После того как Наташа отвергла его, ему пришлось долго извиняться перед матерью. Три часа Андрей провёл на коленях у спальни Госпожи, вымаливая прощение. В конечном итоге Повелительница заявила, что простит своего раба только после строгого наказания. И Андрей счёл это справедливым.

Андрей находился на скамейке, приковавшись веревками, купленными специально для этого случая. На этот раз его мать-госпожа решила перестраховаться. Вдруг виновный не выдержит наказания и закроет ягодицы руками или, что еще хуже, вскочит со скамейки. Его ждало серьезное взыскание — триста ударов.

Юноша был полностью обнажен. Его руки и ноги были связаны и прикреплены к ножкам скамейки. Туловище в области поясницы было зафиксировано ремнем. Ноги под коленями также были привязаны, чтобы ограничить его движения как можно больше.

Андрей откровенно признался Наташе в своих проступках, но осознавал, что это сильно ее расстроило. Девушка осталась крайне недовольна им; такое рабу не прощают. Он сам хотел жестокого наказания. Пусть мать накажет его по-настоящему строго, думал он.

— Ну вот, пришло время. Терпи. Хотя можешь плакать и lamentировать о своей вине, — произнесла Госпожа Алла, несколько раз взмахнув розгой и производя свистящий звук.

— Считай удары и проси прощения! — приказала мать своему покорному сыну.

— Раз! Ой! Простите...

Наказание началось.

— Два! Ой! Простите... Три! Простите... Четыре! Пять! Ой! Больно! Простите!

После пятидесяти ударов Госпожа сделала небольшой перерыв и вышла из комнаты. Андрей услышал щелчок замка входной двери — мама кого-то впустила в дом. Это уже происходило раньше; иногда она приглашала своих подруг посмотреть на экзекуцию, чтобы те тоже могли воспитать своих непослушных сыновей так же строго. Не имея возможности увидеть пришедших, Андрей принял публичность своего наказания как данность и приготовился к следующей порции ударов. И они последовали: еще пятьдесят розг оставили на его ягодицах яркие рубцы. Андрей расплакался; слезы лились рекой из глаз. Терпеть такую экзекуцию без всхлипываний и мольбы о пощаде было невозможно — он просто рыдал горько.

— Тебе не стыдно за то, что огорчил Наташу? — спросила мама.

— Да, мне очень стыдно!

— А ты бы хотел извиниться перед ней лично?

— Да, я очень этого хочу! — Андрей говорил именно то, что мать хотела услышать.

— Тогда подойди и поцелуй ей ногу!

Перед ним на лавке оказалась нога девушки в босоножке.

— Наташа, дорогая Наташа, прости... — произнес Андрей сквозь слёзы и коснулся губами её ноги.

— Поцелуй ей ногу, а я продолжу тебя наказывать. Один удар — один поцелуй, — распорядилась Алла Николаевна.

Чем сильнее розга впивалась в тело Андрея, тем нежнее он прикасался к ноге Наташи. Сто поцелуев — сто ударов.

Последнюю сотню наказаний мама предложила Наташе выполнить самой.

Девушка согласилась. Хотя её удары были не слишком мастерскими, они все же причиняли немалую боль. Когда экзекуция завершилась, ягодицы Андрея выглядели ужасающе: исполосованные красными следами и кровоточащие, они пылали как закат.

Алла Николаевна обработала его раны и нанесла заживляющую мазь.

Вставая с лавки, Андрей прикрывал своё тело руками от взгляда Наташи. Он поблагодарил маму за строгое наказание и поцеловал её руки и ногу, после чего отправился стоять на коленях на горохе. Ему было приятно слышать слова Наташи:

— Я прощаю тебя, Андрей. И принимаю твоё решение быть рабом. Ты доказал своим терпением, что имеешь на это право.

Отличный слух Андрея позволял ему слышать разговоры матери с её гостьей в гостиной.

— Андрей прошёл испытание. Я пыталась пробудить в нём ощущение собственного достоинства, чувство свободы. Но он не сдался! Похоже, ему по натуре быть настоящим подчинённым.

— Ты бы хотела держать его под контролем?

— Да, такой мужчина мне подходит. К тому же, он не будет ревновать, если я захочу провести время на стороне.

— Правда?

— Да, мы это обсуждали. Он сказал, что попросит прощения у жены, если она его изменит.

— Этому я его не учила. Молодец, сам до этого додумался.

— Да, он умный парень.

— Отличник. Не зря я занимаюсь с ним каждую неделю.

— Алла Николаевна, знаете, мне тоже нравится заниматься этим, хотя я пока не очень уверена в своих способностях.

— Ничего страшного, ты научишься. Станешь моей невесткой и всё освоишь.

— Да, это было бы замечательно. Осталось дождаться от Андрея предложения.

— Это дело простое. Я просто прикажу ему.

— Прикажите ему влюбиться в меня?

— Прикажу так: пусть станет на колени и попросит тебя стать его женой и Госпожой!

— Прекрасно! У вас такая чудесная семья.

— Да, у нас идеальные отношения между матерью и сыном.

Андрей стоял на коленях; мелкие горошины впивались в кожу, но он улыбался. Его судьба решалась именно сейчас, и этот момент определённо приносил ему удовольствие. Теперь у него будет две Госпожи — зрелая и молодая. Это великолепно!