Герань

Я иногда картины рисую. Не так уж, чтобы шедевры, но неплохие. Недавно нарисовал девушку Инну без одежды. Стоит , знаете ли, в центре комнаты голая красивая Инна. В полупрофиль, так, чтобы всё видно было и спереди , и сзади. На любой вкус. Стал придумывать название. Все плохие, банальные в голову лезли, а хорошие и оригинальные не придумывались. «Обнажённая Инна»? Нет, нехорошо. Зачем буквами писать то, что и так видно. И тут такая мысль мне пришла, очень даже оригинальная! Я нарисовал на заднем плане маленький цветочек в горшке. С розовато-фиолетовыми цветочками. Они очень неплохо гармонировали с розовато-белом телом Инны, тёмными сосками её грудей. И назвал я теперь картину «Герань цветёт»! Разумеется, не просто так нарисовал, а отнёс на местную выставку. Там картину разместили в хорошо освещённом зале, я стал прогуливаться вокруг картины, вроде как праздношатающийся. Мне очень всегда интересно мнение о моих картинах, а об этой тем более. И вот что я услышал перво-наперво:

- Ничего себе герань!

Надо же — человек сперва название прочитал, а потом на картину глянул.

- Определённо расцвела!

И этот сперва название изучил.

- А что, там герань где то нарисована?

Товарищу отвечает его спутница, чтобы тот надел очки.

- А… Вижу!

Не хочет выглядеть слепым и глупым перед своей, возможно тоже, Инной.

- Мммм… Очаровательная герань!

Женский голос. Наверняка работает секретаршей, но при этом имеет высшее образование. Чуть-чуть незаконченное.

- У художника самого … расцвело?

Немного краснею. Сдерживаю улыбку удовлетворения. Да, у меня расцвело! Чем очень горжусь! У тебя бы самого так цвело!

- А это не герань. Это декабрист!

- Декабрист! Ну, цветок такой.

- Декабрист краснее! — ещё одна специалистке по флоре.

- Нет, он именно такой! И у герани цветочки розочками!

Надо было назвать «Инна и Декабрист». Оригинально, не переименовывать не буду.

- Тут целая ягодка!

Тут много ягодок — две спереди, две сзади. Очень даже зрелые, в самый раз.

- Без штанов, без ночнушки … И цветок.

С какой то брезгливой интонацией сказано. Не везло, наверное, с такими Иннами мужчине.

- Тысячи подобных… Начиная с Яблонской.

Тот же брезгливый. Он эстет, оказывается. Большой спец. Но с Иннами ему точно не везло. А мне надо посмотреть, припомнить , что там было у Яблонской, с которой всё оказывается началось.

- Художнику лет пятьдесят. Самое время думать о герани.

Тьфу ты, в точку. Почти пятьдесят. Глазастая!

- А где герань?

Ещё один недохохмач. Желает видеть на холсте именно то, что в названии. По другому никак. Ему скоренько объясняют, мир и гармония восстановлены.

- Сто баллов за название!

Далось оно им это название. Уже сильно раздражать начинает. Я то ждал, что кто-нибудь заметит, что у моей Инны слишком толстая попка. Хотя попка в самый раз, но для кого то может показаться толстой!?

- Это чистый Фрейд. Но ассоциативный ряд так себе. Вместо герани тут был бы уместен кактус. У него не только цветочки, но и колючки. Об этом стоит помнить!

Эрудит, адепт Зигмунда Фрейда. Не раздражает, но и не греет.

- Оригинальное у девчонки имя — Герань!

Без тени юмора в голосе. Она — Инна. У неё такие блестящие сисечки, чуть вьющиеся волны ниже пупка. Ножки тренированной балерины или волейболистки, а вот руки, особенно запястья, тонковаты.

- По моему рисовала женщина… Ой, нет! Мужик! На букву С, с какой то нерусской фамилией.

Спасибо! Что ещё на такой комментарий ответить, пусть даже мысленно!?

- Квартира у Герани хорошая!

- Зашибись, квартирка!

В самом деле квартира у Инны неплохая… Люди, вы куда смотрите!? Как я старался, как выписывал, подбирал краски, чтобы глаза Инны были точь-в-точь как в жизни. Они у неё фантастические, у какого то писателя, кажется Нагибина, такие глаза были названы «цвета берёзового сока». Как такое изобразить!? А мне вот удалось!!! Но кто смотрит на глаза? Даже на низ живота не очень то любуются, хоть там тоже есть на что глянуть.

- Сколько , интересно, она стояла в такой позе, когда позировала?

- Да, нелёгкое дело.

Нисколько. Я рисовал Инну по памяти, даже немножко нафантазировал. Ведь я не профессиональный художник, могу и без натуры… А ведь действительно — не один час ушёл бы. И я бы больше устал чем она. Рядом такая девушка, без одежды, а ты чего то малюешь, вместо того, что бы…

-  Мне кажется, она рожала. Совсем недавно.

С чего это, тётенька, тебе такое кажется? Не рожала… И пока не собирается.

… — Ну, почему же?

Начало фразы не расслышал. Остальное тоже. Быстро ушли в следующий зал. И ладно.

- Отождествление с Карлом Иосифовичем…

С другой стороны отголосок фразы. Тоже проходят мимо. Моя Инна и я, её художник потихонечку засасываемся в воронку бессмысленных фраз.

- Если на неё надеть майку, получится интрига!

На свою жену надевай. Или правильно одевай?

- Ага, в майке, а трусы надеть не успела…

Какая то ерунда. Но трусы , да, надевают, а не одевают.

- Диван пропылесосить забыли!

Начинаю уставать. Диван, цветочки-розочки… Рожала-не-рожала. А моей Инны для них всех нет. С берёзово-сочными глазами, нежными румянцами, ягодами цветущими , что спереди, что сзади. Сейчас я рад был бы услышать даже грубое слово… А мне про диван.

- Всё цветёт — весна в голосу, бес в ребро!

По голосу трудно определить и возраст, и пол. Оборачиваться, чтобы посмотреть на того ( ту? то? ) ни малейшего желания.

- Чем художник думал, тем и рисовал!

Всё… Надо уходить. Устал. Воронка засасывает всё сильнее, нужно выбираться! И безумно жаль оставлять здесь Инну. Пойти к начальству выставочному, да и забрать картину. Пусть нелепо, но нужно именно так!

- Прелесть голопопая!

Оборачиваюсь — милая женщина, постарше Инны, произнесла эти слова, чем пролила живительного бальзама на моё сердце. Помимо попы там и остальное без всякого прикрытия, но милая женщина отметила то, что отметила. Спасибо! Может, потом догоню, вслух ей это скажу, не постесняюсь.

- Декабрист ещё называется зигокактус!

Зигующий кактус!? Мне неожиданно становится весело! Романтично, красиво, молодо!

- В кабинет бы эти сиськи и попку. Вместо президентского портрета!

Шуточка так себе, но по делу. И мне по прежнему весело.

- Черный квадрат отдыхает…

И красный отдыхает.

- Новшества нет. По сути, почти плагиат.

Мне ещё веселее. Сам он почти плагиат, с нормального человека стянутый. Я не новшества искал, я рисовал Инну. И … Зигующий кактус!

- О, немного разврата! Люблю!

Не оригинален ты, милый. Приглядись, увидь зигокактус.

- Не декабрист это и не герань! Это эпифиллум.

Это я слышу уже покидая зал. Всё таки замечательные люди посещают наш выставочный зал. Грамотные, образованные, неравнодушные. Выхожу на улицу, а там мороз и солнце — самое любимое моё время в году. Вот сколько радостей-прелестей за один день! А самому мне почти 50 и у меня расцвело! По настоящему, сквозь отступающий, ранневесенний холод.