Дело было в Мавзолее. Тематика: Как это было в первый раз

— Сегодня под вечер, кукла Лена, я расскажу тебе страшную-страшную историю о Ленине.

— О, Господи, царица небесная! Во имя отца и сына Лукашенко, угомонись! Лучше бы Эйлат вспомнил (см. картинку над текстом).

— Нет, кукла Лена, слушай про Ленина:

Как-то возле Мавзолея гулявшие там гости столицы нашли тело Ленина.

— Представляю, сколько было всеобщей радости!

— Охваченные благоговейным трепетом, то есть с горяча, они даже хотели, было, вернуть бесценную находку в траурный зал Мавзолея...

— Роняя слезу умиления, я надеюсь? Не лапай меня.

— Сотрудники комендатуры Кремля, которые охраняют Мавзолей, были крайне удивлены (Ё-е-б-бёна вошь!!!), когда в двери усыпальницы увидели на руках каких-то мудаков еще одно до боли знакомое тело.

А командир караула сначала (от избытка чувств), даже воскликнул: «Спаситель, повернувся, рідненький! » Но потов быстро пришли в себя, бдительно обратив внимание на то обстоятельство, что новообретенное тело Ильича пахнет перегаром и громко храпит...  

А потому внести в вестибюль Мавзолея тело не дали, сославшись на отсутствие приказа вышестоящего командования. А так на то, что подготовка к церемониалу Второго Пришествия тела Вождя Мирового пролетариата в Мавзолей — это сложный и многоэтапный процесс.

Но, на всякий случай, отправили бойца из роты почетного караула посмотреть, на месте ли наш Владимир Ильич, настолько новое тело было похоже. Боец был приятной славянской наружности и роста более 180 см. — так что ему можно было смело доверять.

— Помню, и у меня одно время такой знакомый был. Ну влюбилась, запуталась. С кем по молодости не бывает.

— А как его звали?

— Имя у него было, но воспроизвести его я не берусь. Что-то прибалтийское. Но потом дотоле неприступную девушку один седой христопродавец вообще обольстил своим УАЗом Патриотом. Так что чего уж теперь...

— Возможности влияния женской красоты на противоположный пол безграничны, кукла Лена. Особенно если красота вопиет, а...

— Это ты зря отвлекся, мировая закулиса. Лучше продолжай свою классику Ленинианы. А то у меня еще плита включена, а я тебя знаю. Тем более, что от твоего рассказа о Ленине я получаю огромное эстетическое наслаждение. Как от посещения зоопарка.

— Кукла Лена, ты же женщина, а так ругаешься.

— А ты мужчина, и так ноешь. Дальше рассказывай, кому сказала!

— Старое тело вождя и то, которое было до инкарнации — один в один, — браво доложил вернувшийся с боевого задания боец, — Даже этот прямо жизнью дымит. А прежний то суховат был, да и несвежий какой-то. А лишать бывших советских людей их любимого развлечения нам никто не позволит.

— А не надо скатываться в дико-звериное людоедство, блин. Лежит тело Ленина, никого не трогает. Ну и пусть себе лежит спокойно.

— Моя кукла Лена, надо отдать ей должное, всегда была противницей потрясения основ. Хотя и нередко бывает одета провокативно...

— Опять, пока плита включена? А по башке?

— Так что я бы поменял старое тело, товарищ старший сержант, — тем временем продолжил бравый солдатик, — Ну, ввиду окончательного морального устаревания и высокой степени изношенности. Конечно, низко поклонившись и взяв на караул, чтобы все согласно уставу и согласно славным традициям...

— Думаю, далее пойдет описание процесса мучительного изобретения велосипеда. А вот это прошу тебя сократить до минимума.

Но тертый командир почетного караула эти разговорчики в строю пресёк...

— Решение великолепие по замыслу.

... и быстро выяснил следящее:

Гражданин подработал на выпить и закусить тем, что нарядился в вождя мирового пролетариата. Пользуясь своим некоторым внешним сходством с покойным усопшим. Да и костюм его, и галстук были пошиты по ленинским лекалам. И лысина у него была один в один, а бородка так вообще...

Так-то он еще вполне орел был как вождь, и даже позволял себе харрасмент на скамеечке. А тут вот на солнышке его разморило от выпитого, и он уснул на рабочем месте...

— Нет, это уже нормальной лексикой неописуемое. Опять безнаказанно он меня тискает...  

— А это потому, кукла Лена, что ты говоришь, что этот литературный жанр умер.

— В назидание, значит? А я-то, наивная, думала: «Мечта, а не мужик! Хватай и беги». А он...

—  Лениниана, кукла Лена, жила, жива и будет жить! Дай я тебя за это поцелую...