Я тебя забрюхатил

Отрывок из повести: «Оботрите, пожалуйста, кровь. » ( часть 2)

Подходило время Нового года. Меня Манков пригласил на Новый год в Чаган, была уже готова программа, выпадало целых три дня быть вместе. Я купила чёрную тоненькую шерстяную кофточку, достала одна знакомая со склада. Кофточка была в обтяг, с глубоким вырезом, длинными рукавами по которым шла красная полоса, а по кромке этой полосы беленькая тоненькая полоска. Юбочку сделала сама, просто отрезала черную трикотажную майку, и она мне была как раз в обтяжку по бёдрам, пошила место для резинки и вставила резинку. Юбочка прикрывала мне только, ну, в общем, была очень–очень коротенькая. Глаза и ноги, это мой козырь, это и надо показывать, этим и надо брать. На глаза я собралась наложить как можно больше макияжа. В ночь на новый год мы собрались все вместе идти на маскарад, маскарад в офицерском клубе считался просто тем, что все должны быть в гражданках, в форме пускать не будут. А маски и костюмы, это ввиду не имелось.

И вот мы там. На маскараде, мы танцуем с Манковым, надо отдать должное, он очень чувствует музыку, и очень хорошо может двигаться – танцевать. У меня нет комплексов, есть чувство, где и как можно позволить себе танцевать, я очень люблю танцевать, и не стеснялась в движениях. Тогда так не танцевали, но я да, сейчас так танцуют эстрадные певцы на сценах, а тогда нет, тогда это было каким–то чудом, но для меня обычным делом, у меня не было комплекса, а это самое главное. Конечно, в ресторанах мы устраивали оргии, танцевали так, такие экстазы выкидывали, что не передать словами. Здесь я, конечно, танцевала на много скромней, но уверяю Вас, очень красиво. Мы танцевали с ним, неожиданно быстро образовался вокруг круг парней, а я танцевала в середине. Манков был горд, а круг всё рос и занял весь зал.

Я в воздухе то снимала с себя всё невидимое, то одевала, выглаживала себя руками, выкидывала повыше ножки, наклонялась так, что трусики были видны всем. Один парень наклонился к Манкову и, танцуя его, спросил громко: Чья эта куколка? Манков гордо ответил: Моя жинка!!! Эстрадники подзавелись и музыка играла нескончаемо, как в ресторанах. Мы все уже были потные, и это всё стало походить на марафон: я их всех перетанцую, или меня весь офицерский клуб. В конце концов, Манков приблизился ко мне, и я ему упала в объятия, мы стали целоваться, а вокруг захлопали в ладоши и перешли хлопки в овации и громкие похвалы, сыпалось всюду: Спасибо девочка, спасибо куколка, здорово!!! Мы пошли в буфет выпить, парни гурьбой шли за нами, не сводя с меня глаз. Манков меня потащил к выходу, быстро получили в гардеробе его шинель, мою дублёнку и выскочили на улицу:

- Ну, ты молодец, вот здорово! Да они там все кончили, всем клубом, тут они все голодные и вдруг такое, ну ты даёшь!!! Завтра тебя рыскать будут, искать по

всему городку.

Мы пошли в общагу, там посидели - полежали до десяти, потом пошли к Светке с Лёшей, те уже вернулись с маскарада. Света и Лёша были тоже в восторге:

- Ну, ты даёшь!

- Вот здорово, всех на уши поставила.

- Вот, Татьяна, молодец!

- Ну, Танька, ты всем ****ям *****, учиться у тебя надо!!! Праздник устроила, жаль, что Вы ушли, такой стимул ты там подняла, потом так все раскрепощено танцевали, такое было!!!

Это мне Света сказала. Легли спать на кухне, а потом, к обеду у нас всех намечался на острове шашлык. Ребята из общаги, и пары семейные: Я и Манков, Лот со своей любовницей Таней, Слава с подругой Тани, Лёша и Света и ещё несколько офицеров без женщин. Перешли Иртыш, каждый что–то нёс. Пришли, парни стали собирать ветки для костерка, устанавливать шашлычницу, женщины расстелили большую скатерть на снегу, раскладывали еду, питьё.

Лот подошёл ко мне:

- Руки замёрзли? Сейчас у костра погреешься, давай подую, согрею?

Он взял мои ладони и стал дуть на них.

- Ты вчера так классно танцевала, почему я тогда у Светки не был, я бы тебя

обязательно заарканил?

Произошло так быстро и внезапно, просто молниеносно, что–то Лота сбило с ног и покатилось дубасить его, Лот отбиваться. Это мой Манков лупил Лота, то Манков был над ним, то Лот. То они соскакивали на ноги и налетали друг на друга с

кулаками. Все стояли молча в круг и наблюдали за дракой.

- Манков опять в своём репертуаре, может, хватит?

- Манков, ты хоть бы при Танюхе не дрался?

- Манков, может, хватит, а?

- Манков, ты рехнулся?

Я стояла молча, а потом пошла в сторону городка через Иртыш. Он меня догонял, я плакала.

- Тань, постой?

Я побежала. Манков меня догнал.

- Он твои руки целовал, да?

- Уйди, ты – дурак, он мне руки грел, дурак!!!

- Он целовал! Я видел!

- Всё, забудь меня, уйди, ты – дурак!

Он меня свалил в снег, начал целовать и расстегивать дублёнку, снимать стягивать вниз колготки:

- Сейчас всё улажу, прости, сорвался!

- Уйди, уйди, нет, я пошла домой!

Он судорожно расстёгивал свою прореху.

- Сейчас, сейчас. Всё!!! А–а–а... Уладил! Уладил! Всё–о–о–о!!! Хорошо-то как уладил!

Он плюхнулся на меня и тяжело дышал.

- Сань, ты чё? Чё уладил?

- Всё, ты беременная, от меня, пацанами, двумя. А избавишься, как Светка будешь бездетная. На неё Лёшка помолится и бросит, какая–нибудь, родит ему и бросит. Кому нужны бездетные бабы? Всё, ты – беременная! Я это понимаю, когда беременная, я сейчас тебя забрюхатил! Двумя сынами! Теперь ты моя, всё!

- Сань, ты чё?

- Всё, ты моя!!! Моя, поняла?! Моя!!!

Дурак, я знаю, что не забрюхател, у меня воспаление сильное по-женски и пока не вылечу, не забеременею. Санька, Санька, как мне приятно, что так мужчина меня любит и так хочет именно со мной иметь общего ребёнка! Сколько девок бегает брюхатые за парнями, унижаются, просят на них жениться, а со мной так! Нет, я всё же не такая как все, я могу влюбить, а может Светка права: везёт нам – ****ям?

- Саша, я люблю тебя....

- А–а, что, испугалась? Не бойся, я не подлец, ты – моя жена, мы на днях поженимся.

- Давай весной?

- А как ты, с таким животом большим, невестой будешь?

Я посмотрела ему в глаза, и на донышке его голубых глаз прочитала: да, он не врал, он верил, что именно сейчас, на снегу, посереди реки Иртыш я от него забеременела. Мы пошли в общагу, за нашими спинами горел костёр, звучала музыка, и жарился шашлык. До них ли нам и до нас ли им?

2005