Об исканиях девушки с ангельской душой Кристины и об участии в е. Тематика: Голые девушки в сауне

С древних времен философов мучила вечная проблема души и тела. С каждым приходящим веком огонь страстей не утихал, распаляя сердца юных созданий.   Именно об одном таком юном создании пойдет речь в этой интригующей истории.

Тайные желания плотских наслаждений начали одолевать Кристину с детства. Росла она девушкой потрясающей красоты и кроткого нрава. Уже в двенадцать лет ее прекрасные розовые бутоны обрели форму упругих холмов, способных свести с ума сластолюбца любого возраста. Стройный стан ее был подобен волне несуществующего на Земле моря, светлые волосы золотом облегали ослепительные плечи, а глаза блистали ярче звезд на небесах.

Столь раннее взросление организма Кристины не могло не отразиться на  формировании ее мировоззрения. Постепенно у нее рождались странные ощущения, которые она не могла объяснить. Ею обуревали фантазии, поделиться которыми она ни с кем не могла. Ведь обитала она в монастыре, где вместе с ней воспитывалось много других девушек, которые являлись образцами целомудрия и покорности. Да и сама Кристина жила духовной жизнью, стараясь не грешить. Это несчастное дитя никогда не сталкивалось с мирской суетой, поэтому не могло даже представить, что ее охватывает природный зов плотской любви, которому регулярно подчиняются все, кто живет за оградой монастыря. Ей же казалось, что ее душой хочет овладеть дьявол, и, чтобы подчинить ее волю себе, пробуждает в  голове непостижимые фантазии. Она пыталась бороться с этим, читая молитвы, но темные силы не желали отступать. Все чаще и чаще, в своих снах она видела то, отчего по телу проходила дрожь. Просыпаясь среди ночи,   она  находила свое нижнее белье мокрым от любовных капель, которые, словно роса, окропляющая зеленый покров земли, поблескивали под светом Луны на лепестках ее женственности.  

Бедняжка потеряла аппетит, на закате она зажигала свечу и лежала в постели с открытыми глазами, боясь забыться сном. Даже молитвы не приносили ей душевного покоя. Проходя по коридорам монастыря, она часто в изнеможении припадала к холодным каменным стенам, поскольку ее милая головка постоянно кружилась, но даже ледяные камни не могла остудить ее пыл. Ее тело диктовало ей условия, тело указывало Кристине, что она должна сделать во избежание дальнейших мучений. Кристина знала, что стоит ей протянуть руку к своей раскрывшейся в ожидании пещере наслаждения, и все страдания закончатся. Но целомудрие и преданность высшим идеалам останавливали ее и заставляли принимать мучения снова и снова.

Наконец, когда Кристина поняла, что через некоторое время  испустит дух, она решилась открыться своей лучшей подруге монашке Луизе.

Луиза  была примером для Кристины. Ее спокойствие и умиротворенность всегда выделялись среди прочих ее добродетелей. Она  соблюдала все правила монастыря и была одной из лучших послушниц. Глядя на нее, Кристина чувствовала себя грешницей, поскольку чистота Луизы была настолько безупречна, что в ней не было даже намека на какое-либо стремление к плотским утехам.

Для Кристины Луиза была последним шансом на спасение. Только она могла направить ее на путь истинный и помочь изгнать из больной души все низменные пороки.

И вот, после обедни, они уединились в келье. Кристина долго не решалась начать беседу, поскольку очень стыдилась своего положения. Луиза, как  старшая подруга, не торопила ее и старалась успокоить Кристину.

- Ты можешь довериться мне, сестра, - произнесла Луиза, взяв ладонь плачущей Кристины в руки, - какая печаль гложет твое несчастное сердце?

- О, сестра, мне кажется, я скоро умру.

И Кристина рассказала ей все с самого начала. Сквозь слезы она поведала о своих переживаниях, страхах и, конечно же, о тайных желаниях, захвативших ее с головой. Все это время Луиза внимательно слушала Кристину, внимала ее горю, принимая его как свое.

- Теперь ты видишь, как я грешна. Даже небо отвернулось от меня. Оно мне не внемлет, - вытирая слезы, сказала Кристина.

Луиза нежно посмотрела на нее и провела рукой по волосам.

- Так в чем же твой грех, сестра моя?

Кристина с удивлением посмотрела на Луизу.

- Как?! Я же рассказала тебе такие страшные вещи. Такого позора мне  не смыть с себя за всю жизнь!

- Тебе не в чем стыдить себя, сестра моя, - умиротворенно продолжила Луиза, - мы все созданы из плоти и крови.

- А как же душа?

- Душа – это главное, что есть в нас. Именно из-за нее мы живем в монастыре, читаем молитвы, постимся. Тем самым мы очищаем ее и усмиряем. Но тело тоже ждет нашего внимания, и, чтобы усмирить его, я обычно делаю так.

С этими словами Луиза легла на деревянную скамью и задрала полы своего монашеского одеяния, предоставив для обозрения изумленной Кристины свои женские прелести.

- Что ты делаешь, сестра моя! – не верила своим глазам Кристина.

Луиза очень умело теребила клитор своими быстрыми пальчиками, одновременно растирая по половым губам обильно выделяющийся любовный сок.

- Посмотри, нам монашкам нужно немного, чтобы распалиться.

Глядя на извивающуюся в сладких конвульсиях Луизу, Кристина, не выдержав, запустила руку себе между ног. Менее чем за секунду вся ее рука была влажной. Переступив черту своей сдержанности и вкусив запретный плод, Кристина мгновенно впервые в своей жизни испытала оргазм. Это было как обрушивающаяся волна во время цунами. Высшее плотское наслаждение охватило всю Кристину, каждую ее часть, каждую клеточку ее юного организма.

Луиза тоже кончила. Как более искусная в любви, она залила всю скамью, на которой предавалась греху.

- Вот видишь, а ты боялась, - сказала блудница, улыбаясь Кристине.

Кристина не знала, что сказать. С одной стороны ей было безумно хорошо, но сквозь развратный туман, в ее милую головку вновь возвращалась совесть, которая приводила в ее разум стыд, раскаяние и самоуничижение.

- Как ты могла, Луиза. Я словно во сне, не верю своим глазам.

- Ты думаешь, никто не занимается этим в монастыре? Наивное дитя, мы все только и ждали момента, когда в тебе проснется желание.

Кристина была шокирована. Она все поняла. Каждая из монашек предавалась греху рукоблудия, не стыдясь и не раскаиваясь. Даже Луиза, образец послушания, была развратницей.

- Сегодня ты сделала первый шаг, - сказала Луиза, - но немедленно нужно сделать второй.

- Какой второй шаг?

- Раскаяние, сестра моя, конечно же, раскаяние! Ты согрешила и должна признаться в своем грехе.

- Да я чувствую себя рабыней ада, как мне очиститься и искупить вину.

- Сестра моя,   ступай к аббату Гарно и признайся во всем. Только он поможет тебе, - посоветовала Луиза.

- Да, я немедленно побегу к нему, - сказала Кристина и выбежала из кельи.

Луиза продолжала лежать на скамейке и смотрела вослед Кристине.

- Беги, беги. Только когда аббат проймет тебя до кишок своей дубинкой, ты почувствуешь истинный вкус сладострастия.

Но этих слов Кристина, к ее сожалению, не слышала. Несчастная девушка не могла догадаться, что ожидает ее. Какую цену она должна будет заплатить за свое прегрешение.

Кристина долго не решалась войти в келью аббата Гарно, но зов ее невинного сердца заставил отворить двери и преступить порог своего раскаяния.

Аббат Гарно лежал на своей кровати после сытного обеда. Он был весьма грузным человеком с черными, как смоль волосами, остриженными под горшок, и большим острым носом с горбинкой. Незваная гостья не удивила его своим появлением, а скорее, заинтриговала. Он давно ждал эту прелестную послушницу. Сколько раз его развратный рассудок представлял ужасающие своим бесстыдством сцены, в которых Кристина была главной героиней. Если бы она не пришла сейчас сама, он через несколько дней приволок бы ее к себе в келью силой.

Кристина стояла, опустив глазки, ибо очень стеснялась. Она не замечала, что аббат Гарно разглядывал ее нагло и бесцеремонно, оценивая каждую часть ее божественного тела.

- С чем ты пришла ко мне, дочь моя?

- Я грешна, отец мой, очень грешна.

- В чем же твой грех, милое дитя? – еще более ласково спросил Гарно.

- Мною овладели грязные желания, и, не удержавшись, я рукоблудничала, - сквозь слезы промолвила Кристина и упала на колени.

Аббат Гарно встал с кровати и подошел к плачущей малютке.

- Грех твой ужасен, дочь моя, и простить его я не могу. Небо не видело столь юной и презренной грешницы, - строго сказал наставник, - ты заслуживаешь самого тяжелого наказания.

- Я готова принять все.

Аббат Гарно вплотную приблизился к Кристине и со всего размаху залепил ей пощечину. Красный румянец, появившийся на ее нежной щечке еще более распалил служителя церкви, и он начал хлестать несчастную девушку двумя руками. Кристина не сопротивлялась ударам, поскольку считала, что они вполне заслуженны. Азарт захватил Гарно, и он продолжал бить ее по лицу уже не ладонями, а кулаками. Из носика Кристины хлынула кровь.

- Ага, дитя мое, вот ты и готова к самому главному наказанию.

Он снял со своей талии поясок и, обвязав его вокруг шеи Кристины, придушил ее. При этом его ряса упала, и аббат остался совершенно голым. С трудом, ловя ртом воздух, Кристина успела заметить огромный напрягшийся орган, который свидетельствовал о том, что аббат уже распален.

- Не отбрось копыта раньше, чем я кончу,   - закричал Гарно, видя, что девушка начала закатывать глаза.

Он облил ее голову прохладным вином из кувшина, и рассудок Кристины вновь прояснился.

- Взгляни, дитя мое, что я припас для тебя, - засмеялся Гарно и начал тыкать своей дубинкой Кристине в рот, - такого священного жезла нет ни в одном храме мира!

Кристина сжала губы, но орудие аббата было столь мощным, что ему удалось проникнуть в ее ротик. Кристина почувствовала неприятный вкус. Бедняжка не знала, что утром аббат уже успел воспользоваться своим членом,   поэтому на нем остались следы его нечистого семени.

- Клянусь всеми святыми, что даже если бы у тебя были четыре руки, ты не смогла бы обхватить мой член! – кричал Гарно, проталкивая свою дубинку все глубже и глубже в рот Кристине.

Кристине казалось, что ее глотка разорвется от ударов могучего молота. Ей тяжело было дышать, она закашлялась и вновь начала терять сознание.

Аббат Гарно хорошенько встряхнул ее и бросил на дубовый стол. Он схватил своими ручищами миниатюрные ножки Кристины и стал с жадностью облизывать ее крохотные пальчики. Когда каждый из них был обильно смочен его грязной слюной, нечестивец раздвинул бедра девушки, обнажив ее сочный плод, предназначенный для первых любовных утех.

- Да поглотит меня ад, если я не отдеру тебя в эту дыру!

Аббат с жадностью щипал нежные половые губы Кристины, зубами покусывал пушистый лобок. Бедняжка уже выбилась из сил и не могла сопротивляться. Она лежала спокойно, лишь иногда вздрагивая от прикосновений наставника.

Наконец, аббат Гарно вонзил свое могучие орудие в сочащийся плод несчастной Кристины, которой хватило сил лишь на то, чтобы издать слабый стон. Она была лишена невинности, она не сможет отдать самое дорогое любимому человеку, все ее сокровенное было отдано, а вернее, насильно взято аббатом Гарно. Он совершает мощные толчки, погружаясь в недра своей жертвы, и смеется. Он упивается своей властью над ней.   Его распаляет еще больше вид появившейся крови.

- Это подарок судьбы, что ты оказалась девственницей. Я разорву тебя на куски! – орет он, - ты получишь сполна, тварь, за свои прегрешения!

От бешеных ударов, наносимых Кристине, все тело аббата покрылось каплями пота. Он был похож на кузнеца, работающего с наковальней. Он начал целовать девушку в полуоткрытый рот, когда из него стала выделяться белая пена.

Но даже у развратников, изощренных в искусстве плотской любви, заканчиваются силы. Нет, аббат Гарно не кончил, просто ему надоело пользоваться монашкой.

- Ты не стоишь даже моего семени, дочь моя.

Он оставил истерзанную Кристину на столе, а сам устало сел на скамью. Он мысленно жил сегодняшним вечером, на который он назначил ужасающую по своим выдумкам оргию. Предвкушая события и представляя развратные картины ближайшего будущего, он вновь обратил внимание на Кристину. И тут его осенило.

- Да будь я проклят, если не лишу невинности каждую из твоих мерзких дыр!

В одно мгновение он вскочил на ноги и развернул Кристину на живот. Его взору предстали круглые упругие девичьи ягодицы. Аббат любовался ими и с силой раздвигал их в разные стороны, обнажая крохотное отверстие, которому вскоре предстояло стать алтарем для жезла сластолюбца.

- Сжальтесь надо мной, - прохрипела Кристина.

Аббат Гарно сжалился над Кристиной. Все-таки он был духовным наставником, поэтому не мог совершить такого зла. Его жалости хватило на то, чтобы смазать слюной вход в ее филейную часть.

- Посмотри, дочь моя, я не так строг с тобой, - властно сказал Гарно, - теперь моя дубинка не причинит тебе боли, хотя без смазки я получил бы куда более изощренной наслаждение.

Аббат Гарно протолкнул свой член  в анус девушки. На этот раз Кристине хватило сил, чтобы закричать, даже завизжать. Боль пронзила ее тело насквозь. Ее крик только раззадорил наставника, и он, что есть силы, попытался протолкнуть орудие вглубь, но его член был столь огромен, что входил едва ли на половину. Совершая адские по мощи движения, аббат Гарно тряс головой от наслаждения и раздирал ногтями спину бедняжки.

Кристина была в истерике. Все ее лицо было залито слезами, а юное тело запачкалось собственной кровью. Но это были не все жидкости, которые предстояло ощутить Кристине на себе. Аббат Гарно почувствовал, что его семя подступило к шишковидной головке его дубинки и готово бурным потоком вырваться наружу.

- Сейчас, сука, ты увидишь источник мироздания!

Он вышел из девичьего зада и развернул Кристину к себе лицом. Разминая в руках свой влажный член, аббат Гарно глядел на лицо девушки и выбирал место, куда излиться. Благо, аббат не страдал недостатком семени, поэтому он мог покрыть своим любовным соком несколько таких Кристин. Но раз он решил наказать ее, то уж надо наказать. Как только первые капли семени стали, как фонтан, выплескиваться наружу, аббат Гарно втолкнул головку своей дубинки Кристине в рот. Поначалу бедняжка глотала семя, но его было столько много, что она начала захлебываться. Наставник весь дрожал от сладости оргазма, а его семя стекало по щекам Кристины, которая уже перешла с кашля на хрип.

Когда аббат испытал последний приятный толчок в половых органах, он нажал на член и смахнул последние капли семени Кристине на волосы.

- Я отпускаю тебе твои грехи, дочь моя, - сказал он, плюнув ей в лицо.

Несчастная девушка, не видя вокруг себя ничего, выползла из кельи наставника.    

Растерзанная и униженная, Кристина с трудом добралась до бочки с холодной водой, где монашки обычно совершали омовение. Забравшись туда, она потеряла сознание, но боль, пронизывающая ее израненное тело вновь вернула  девушку в реальность. Около часа Кристина просто сидела в бочке, не двигаясь, и лишь могильная дрожь беспокоила ее время от времени. Она смотрела в одну точку перед собой, даже не моргая. Спустя полтора часа Кристина начала приходить в себя. Она стала делать конвульсивные движения, пытаясь  стереть со своего тела следы мучений. Постепенно все случившееся стало яснее проявляться в памяти девушки. Прошлое не давало ей покоя. То, что произошло с ней, перечеркнуло всю ее не начавшуюся по-настоящему жизнь. Кристине стала жаль себя, ей вновь захотелось плакать. Но слезы не шли у нее из глаз, ибо все были излиты в келье аббата. Кристина плакала без слез, издавая странные звуки похожие на вой. Она не могла понять, за что ей было суждено такое наказание, что, она сделала не так, чтобы испытать такие терзания. Кристина не находила ответа. Перед глазами то и дело возникала фигура аббата Гарно. Жестокий духовный наставник, бессердечный человек, развратный слуга ада. Негодяй!

Кристина немного успокоилась, прохладная вода остудила ее горящие раны на теле, рассудок нашел временный покой. Она смотрела на стены монастыря и думала о своем будущем, есть ли оно после всего случившегося? Внезапно в голове промелькнула мысль, которая ужаснула ее. Она была настолько неожиданная и страшная по своему смыслу, что Кристина вздрогнула. Ей даже показалось, что этой мысли и не было, но мысль снова вернулась к ней в голову. Кристина попыталась осознать, что явилось причиной подобной идеи, но не смогла этого понять. Кристина почувствовала, что с приходом этой мысли она стала другим человеком, и, что это предопределило всю ее дальнейшую судьбу. А мысль была следующая: ей неожиданно показалось, что моменты, проведенные с аббатом Гарно, были самыми счастливыми в ее жизни.