Как во городе было, во Турине. Тематика: Как это было в первый раз

Гениальный в то время режиссер и актер Никита Михалков, заметив не предустановленную персонажу легкость передвижения по железнодорожной платформе с задумчиво пыхающими теплом тепловозами, надрывно тащущими куда - то в пространство ободранные и загаженные пассажирами зеленые вагоны, тут же прервал съемки и подозвал к себе объемистую Нонну Мордюкову. Заставил ту открыть чемодан и буквально взъярился, обнаружив вопиющую пустоту внутри.

- Твою ж ты мать ! - орал он на ухмыляющуюся Мордюкову, за свою долгую карьеру видевшую и пьянущего в дупелину Тарковского, и ползавшего у ног Хрущева Пырьева и даже, страшно и вспомнить, старшого братана Никитки, ошеломившего Политбюру своим желанием поработать в Холливуде. - Ты тащишь здоровенный и тяжеленный чемодан ! Так какого хера ?

Он приказал помрежу метнуться на ближайшую стройку и купить у прораба груду кирпичей, не пожалев пару чириков на уважение. Вечером вся стройка гудела грозящей оборотиться запоем пьянкой, а Мордюкова, яростно матеря режиссера, ковыляла по платформе, таща набитый кирпичами чемодан.

- Станиславскай, - с важностью произнесла, почесываясь, интеллигентнейшая Аннушка Книппер, скосив на любопытствующего фюрера лукавый глаз, - не верю, грит, хучь вот лоб себе расшибите, гниды, а не верю вот ни х... я.

Переводивший Гитлеру Розенберг недовольно хмурился, но переводил чотко и ответственно, заменяя вычурные выражения своего родного русского наречия на тяжеловесный, как чемодан с кирпичами, верхне - немецкий, крайне обедненный и привычно приглаженный. Фюрер, заметив краем глаза улыбающихся Мюллера и фон Штирлица, оборвал рейхсляйтера и резко подскочил к веселившимся.

- Причины вашего веселья, господа, - зловеще тихо произнес фюрер, - лежат вне пределов моей компетенции, но все же хотелось бы знать.

- Над чем смеетесь ?! - патетически выкрикнула Аннушка, бывшая на самом деле Ольгой, просто немцам, как ни странно, всегда казалось, что наименовавшие Анной дочь родители совершили вопиющую ошибку, поправить которую - самое непосредственное дело высококультурной нации, коей, вне всяких сомнений, являлись тевтоны. - Над собой смеетесь !

- Разумеется, над собой, - легонько подтолкнул в спину фон Штирлица Мюллер, улыбаясь еще шире. - Анна или Ольга, на ваш выбор, мой фюрер, произносит совсем другие слова, а этот чопорный болван, жалея, видимо музыкальный тончайший слух нашего фюрера, заменяет ее выражения на нечто противоположное.

Гитлер в ярости повернулся к Розенбергу, сжав побелевшие кулаки. Мюллер шепнул фон Штирлицу :

- Демонстрируй. Или служить нам обоим на Восточном фронте в составе эйнзатц - комманден.

Фон Штирлиц, громко ухнув и сорвав чорную фуражку со своей тщательно причесанной головы, бросился в пляс, к месту присвистывая, топоча начищенными сапогами и развеваясь широченными галифе. Ошеломленные бонзы Третьего рейха незаметно для себя, но не для внимательного фюрера, начали прихлопывать в ладоши, унисонно раскачиваясь, а легкомысленная Ева, схватив под руку Лени Рифеншталь, присоединилась к буйствующему штандартенфюреру СД, зачем - то приспособив повязанный по шее газовый платочек от Коко Шанель на голову сверху.

- О - па, о - па, опассионата ! - завизжал фон Штирлиц, падая на одно колено перед Гитлером.

Фюрер поднял фон Штирлица и вот только тут - то и рассмотрел, что под личиной сотрудника РСХА орудовал бабьерожий Юрок Стоянов. Это надо понимать.