День Т Часть 1

Первый этаж и подвальные помещения фабрики – это складские помещения, цех предварительной обработки заготовок, раскрашивания и упаковки, а также длинная железная змея самого конвейера. Здесь штампуют, наносят, поворачивают так и эдак, проверяют и, наконец, увозят на погрузчике на хранение. Лязг металла, визги тормозов и урчание резиновых шин погрузчиков, запахи краски и медной стружки, нервные крики бригадира…по полотну ползут заготовки, с громыханием резко переваливаются с одной секции на другую…Не зевай, снимай или переворачивай, пока она не проползла мимо…А там уже другая на горизонте. Команда…она довольно часто меняется, так что упомнить всех поименно невозможно, да и в лицо я может быть знала двух-трех…Не больше. Как они выдерживают в таком аду? Серо-зеленые комбинезоны, тельняшки или майки. Небритые, хмурые – таких большинство или глуповато-улыбчивые. Смолящие сигарету за сигаретой в часы перекура. Неотесанные мужланы, взмокшие от труда, напряжения. С усталыми глазами, в которых таится злость на себя, весь мир, маленькую зарплату, ворчащую жену и другие вещи. Забежав сюда по делу, поневоле желаешь поскорее покинуть эту обитель Труда. Труда, который мы, несомненно, ценим и который приносит нам доход. Но смотреть на который мы не в силах.

Зато второй и третий этажи – полностью в нашем распоряжении. Сюда не доносится шипение, лязганье, крики и хрипы Индустриального Зверя. Негромкая музыка, ветки фикусов и сансевиерий, шелест модных женских журналов, аромат духов, еле слышное щебетание по телефону, клики мышью и пластиковые щелчки клавиатуры. Смешки, шушуканья, в перерывах – просмотры мужских картинок с полуобнаженными мачо, обзоров современной моды и разных дизайнерских причуд. Большая часть нас была незамужем, кто-то встречался, а кто-то и вовсе не обсуждал свое положение дел. Мужчины заходили либо с верхнего третьего – это были солидные топы, в очках, с дипломатами и в костюмах, либо с нижнего – мастера-производственники, в потертой рубашке или комбинезоне, со следами масла или краски. С неизменной ухмылкой или, что хуже, с выражением досады на устах. Когда в дверном проеме появлялась мужская фигура, на нее тотчас впирались десятки глаз. В них был вежливый интерес, приветливость, дружелюбие и…что-то пугливое. Менеджеры, бухгалтерия, маркетинг, юридический отдел…. блондинки, брюнетки, шатенки…Настоящее женское царство. Не знаю, было ли так задумано, но получилось весьма интересно. Я хорошо знала здесь троих: Таня – главный юрист. Строгая, всегда в темно-синем блейзере и светлых брючках, Лена – пухленькая бухгалтерша-блондинка. Добрая, открытая в коралловом платье, но слегка глуповатая, но в старательности ей было не отказать. Кира – менеджер по экспорту. Русые волосы до плеч, голубые глаза делали ее настоящей красавицей в моих глазах, я ей жутко завидовала, конечно. Маленькая упругая грудь, тонкая талия и кружевные розовые танго, которые аппетитно открывались взору, едва она нагибалась за упавшей ручкой или развязавшимися шнурками, делали ее соблазнительно-привлекательной.

Небольшой спортзал с бассейном был доступен в любое (кроме воскресенья) нерабочее время. Наша зарплата была существенно выше, чем у обитателей Подземелья (как мы их называли), Таня гоняла на «Ауди», «Кира» серьезно присматривалась к «Фольцу», автопарк остальных впечатлял серьезно. После 18 ч. урчание моторов разносилось по всей округе, увозя мягкие женственные попки в разных направлениях.

Было только две вещи, которые нас беспокоили. Год назад прошел слух, что нас «смотрят». Причем, если к мерцанью красного огонька в зале все привыкли, то слухи о том, что кто-то видел «глазок» в туалете и раздевалке просто ошеломили нас. Якобы, кто-то получил доступ к комнате охранников и когда этот кто-то посмотрел на множество мониторов, каждый из которых был разделен на 4 части и трансляция велась из…Боже мой! После недели шушуканий и испуганных взглядов выяснилось, что беспокоиться не из-за чего, т. к. источника сплетни не нашли. Осадок все же остался и до сих пор я хожу в туалет не без волнения.

А скоро появился День Т. День, о котором не принято было говорить вслух. День, который разворошил наш уютный женский мирок и глухой стеной встал между нами и миром. В эту стену можно было барабанить руками, ногами, кричать, но она не сдвинулась бы ни на миллиметр.

Во-первых, нам слегка повысили зарплату. А через день сказали, что штрафов больше не будет, а будет Т…. Табель, тирания, Тема…мы не знали, нам оставалось только подмахнуть бумажку. Оснований пугаться вроде бы не было, ведь это точно не угрожало нашему положению и кошельку. Беспокойство пришло потом. Когда Лена и Марина перепутали накладные и Красноярск с Краснодаром. Они не вернулись с обеда, а появились только под вечер с раскрасневшимися опухшими лицами, слегка растрепанные. До конца дня они ерзали по стулу, морщились и слегка постанывали…Расспрашивать их было некогда, а потом забылось, да и не знакома была с ними лично.

Через несколько недель я поняла, как они работают. Штрафов и правда не было. Были серьезные разговоры и вызовы на «ковер», но как все происходило, выяснить мне не удавалось. Все либо отмалчивались, либо делали вид, что ничего не происходит. Девушки не пропадали, их просто вызывали куда-то, и они уходили. По возвращении мы видели что что-то не так с ними. Но они ничего не рассказывали, испуганно молчали и иногда всхлипывали только, поправляя помятые сарафаны и блузки.

Осенью-зимой все шло своим чередом. Хеллоуин, Новый год, праздники, карнавалы, каникулы... Зимняя расплата пришла в марте – Анюта, Анжела и Галя исчезли в пятницу вечером. Нет, они появились в понедельник и, кажется, все с ними было нормально. Но во взгляде до сих пор можно было заметить опустошение.

Конец апреля. Компания празднует 10-летие, после которого гости и сотрудники разъедутся по дачам и домам отдыха, а кто-то улетит заграницу отдыхать – длинные майские выходные вот-вот начнутся.

Телефонный звонок.

-«Наташа, вы сделали заказ на ежедневники, ручки, подарочные пакеты и визитницы для гостей? »

- «Да», - от сердца отлегло. Говорить правду приятно и здорово. Еще на прошлой неделе я созвонилась с типографией и сделала этот заказ.

- «Приедет Пауль из Франкфурта, Луиджи и этот, китаец наш – наши учредители. Вы заказали для них иностранные версии полиграфии? »

- «Да. Я поручила ребятам со склада завтра поехать в аэропорт и встретить контейнер с нашим заказом. За это у них будет потом отгул».

- «Хорошо, спасибо»

Мы готовились с осени к этому юбилею. Ресторан, праздничная программа, подарки для первых лиц были заготовлены заранее, дорогие подарки куплены, наша полиграфия – это так, «вишенка» на торте. Приятный, но бесполезный бонус. «Зря главный волнуется»

В 12 часов с хвостиком я вышла на крыльцо и приятно потянулась всеми членами тела, пока никого не было. Теплый весенний ветерок приятно обвевал лицо, в воздухе носилось щебетанье птиц, гудение производственного цеха, пахло полевыми цветами и все более поглощающей мир Весной. «Скоро-скоро уже май», - невольно подумала я и начала мечтать про дачу, про поход за грибами, на речку…

Вернувшись в зал, я набрала по внутреннему Татьяну и спросила весело:

- «Ну что, юрист, совсем скоро de jure и de facto обед…Пошли места занимать? »

- «Наташ, зайди ко мне, только быстро…», - что-то в голосе обычно спокойной Тани мне не понравилось.

Зайдя к ней в кабинет ее вид мне не понравился еще больше. Она сидела, скрестив руки на груди и отрешенно смотрела куда-то в сторону.

- «Что с тобой? »

- «Полиграфика» мне отписалась только что…Заказа не будет, не успевают», - одними губами пролепетала она.

- «Что?! Что за бред, я им звонила в понедельник же. Заверили, что будет».

- «Не знаю…вот – письмо от них».

Я повернула к себе монитор и бегло просмотрела текст. Сухие холодные извинения и заверения, что после праздников все точно сделают.

- «Что за ерунда? После праздников гости разъедутся, нам до праздников надо. И чем раньше, тем лучше».

Я закусила губу, и принялась нервно ходить по комнате. «Нет заказа – нет подарков. Нет подарков – главный в ярости, а учредители-то и не узнают ничего… Если главный узнает – под раздачу попадут все, а это и маркетинг и юристы и кто-нибудь из топов». Остановившись посередине комнаты я неожиданно хлопнула себя по лбу и сказала.

- «Мы их засудим. Где договор, ты составляла, помнишь? Мы решили подстраховаться еще…Так, по неустойке, они нам вроде 5000 евро должны будут…»

Таня отрицательно замотала головой и потупила взгляд.

- «50 всего»

«50?! Ты серьезно? но как?

- «В процентах ошибка…Не 0,1, а 0,01 стоит. Вот тут, смотри…»

Я так и застыла на месте.

- «Не может быть…», - после паузы проговорила медленно. Посмотрела на Таню. Она захлебывалась в беззвучных рыданиях, закрыв лицо руками.

- «Подожди, давай им позвоним и спросим…Потом, начальство надо предупредить, что не мы виноваты…»

- «Начальство в копии стояло, так что они уже в курсе…Оригинал договора тоже у них». Таня сделала растерянный жест рукой и приняла жалостливый вид.

- «Наташа-а-а, они все знают…», - Таня опять сморщила лицо и начала всхлипывать. По лицу и щекам размазывалась дорогая тушь.

- «Н-да…вышло нехорошо. Ладно, после обеда что-то придумаю».

В задумчивости я дошла до своего места, открыла окно браузера и машинально почту. Через секунду все звуки мира для меня исчезли. Письмо от главного. Огромная буква «Т» и приписка «Предбанник, Склад, 13:30. Тебя отпросили».

Я испугалась не на шутку. Вся показная бравада слетела с моего лица, и я беспокойно стала озираться по сторонам.

Машинально собрала свои вещи и телефон в сумочку, отправила комп в спящий режим и выскользнула из-за стола. Пробираюсь между рядами стульев и столов. Сердце безумно колотится. Спустившись по винтовой лестнице на первый этаж, я иду к большой белой пластиковой двери, из-за которой доносится шум конвейера. «Предбанник» - это маленькая дверь, метров за 10 до входа. Я взялась за ручку двери и потянула ее…Увидела Таню в кресле. Она торопливо стягивала с себя кольца, сережки…Затем повернулась к зеркалу, ухватилась за цепочку и стала нервно расстегивать замочек.

- «Таня, ты здесь? Тебе…тоже пришло сообщение? »

- «Да и у нас немного времени осталось»

- «До чего? »

- «До наказания»

Справившись с цепочкой, Таня схватила все украшения в охапку и стала прятать в сумочку. Едва не сорвав молнию, она закрыла кармашек.

Вскочив с места, она сняла блейзер, выгнувшись сначала одним, потом другим плечом и швырнула его на спинку кресла. Затем положила пальцы на верхнюю пуговицу блузки.

- «Что ты смотришь на меня? Советую тоже раздеться по максимуму. Наказание будет – от склада»

- «От склада? »

- «Да…Понимаешь, в этом-то и соль. Мы получаем больше них, но взамен расплачиваемся собой. Штраф разложат на всех, но им в качестве компенсации выдадут тех, из-за кого косяк и произошел – нас с тобой. Это как бы наказание. Они и так мало получают, но имеют возможность на нас отыграться. Так яснее? Это и есть день Т. Они получают над нами власть на время и это стимулирует нас и им не так обидно…Черт, проклятый договор! »

- «Тань, а ты…откуда ты знаешь все? Галя с Анжелой рассказали? »

- «Да и не только. Зам главного тоже оставалась там, это всех касается. Ей тогда не повезло больше всех – пятница, вечер и с полдюжины рабочих. А ты раздевайся-раздевайся. Можешь не догола, конечно»

- «Почему раздеваться? »

- «Они могут забрать все. Ане оставили только трусики, мы спускались, ей приносили одежду хоть какую-то. Украшения все, цепочки. Это считается их, их территория. И в чем ты пришла – это трофеи их. Если повезет, то отдадут. Можешь в ящик положить тут…»

- «А белье? »

- «У них жены есть…»

Я замерла от испуга и покосилась на ящик. Стащила с себя браслет, часики и колечко. Обхватив топик за край, вывернула его через голову и щелкнула застежкой лифчика. Отстегнув замочек, я взяла чашечки аккуратно и сложив, убрала на полку. Не идти же в таком виде! Растянув в руках топик, я нырнула головой в шейное отверстие и расправила его на себе. Сосочки приятно привстали и виднелись сквозь материю. Сандалии и трусики я решила оставить. Во-первых, позориться раньше времени не хотелось, во-вторых, я все еще лелеяла надежду договориться и все объяснить.

Тем временем, Таня тоже избавилась от своего пуш-ап бюстика и уже вжикнув молнией, стягивала с себя брючки. Она носила трусики-слипы и они тоже отправились к ней в шкафчик. Затем снова натянула брюки и присела в кресло в изнеможении.

Мы осторожно выбрались из комнаты и заперли дверь. Подойдя к двери в цех, мы переглянулись грустно…Нас окутал шум предприятия, снующие туда-сюда рабочие, урчащие погрузчики с деталями.

Мы побрели к помещению склада – в дальнем углу цеха. Зашли в темную комнату – и тотчас раздался щелчок выключателя. Вспыхнул свет. Вокруг нас полукругом стояло 5 человек. Это они лишились премии, отгула и напрасно съездили в аэропорт сегодня.

Я только набрала в легкие воздуха, чтобы объяснять про ошибку, как двое из них направились к Тане. Она боязливо покосилась на них, и вся задрожала как осиновый лист. Встав от нее на полшага они хриплым голосом сказали: «Раздевайся! » И Таня покорно стала снимать пуговицу за пуговицей, обнажая свою грудь…Когда с пуговицами было покончено, она стащила блузочку с плеч и заозиралась по сторонам, куда бы ее деть…. Какой-то малый ловко схватил ее и бросил в угол. Таня продолжала дрожать и прерывисто дышать…У нее была прекрасная грудь! Чуть вздернутая, маленькая, со светлыми ареолами сосков. Какой-то рослый рабочий подошел к ней и залепил звонкую пощечину, от звука которой и я поежилась.

«Дальше! »…. Таня, поколебавшись, расстегнула пуговицу на брюках и раздалось жужжание молнии. Она осторожно приспустила брюки – и те едва слышно опустились до щиколоток. Неожиданно она остановилась…Все напряженно молчали, слышалось только учащенное дыхание и казавшееся громким биение сердца. Затравленно посмотрев по сторонам, Таня взялась за резинку трусиков и стянула