Очень странная семейка. Тематика: Очень откровенные рассказы Часть 2

Странная семейка.

Часть 2

Денис проснулся позднее обычного, так как лег спать позже из-за вечернего чая. Этот чай требовал выхода, иначе он мог бы спать еще дольше.

Вспоминая вчерашний разговор, он задумался:

— «Одеваюсь или нет? »

Он прислушался — мать, кажется, еще не встала. Решил быстро пробежать до туалета без одежды, а потом уже одеться. Ведь кто знает, что мама говорила ночью?

Приоткрыв дверь, он осмотрелся и прошлепал к туалету. Его член раскачивался из стороны в сторону.

— «Было бы интересно, если бы она позволила так ходить. И... сама бы разделась? »

В туалете он с облегчением помочился — какое блаженство! Не зря визирь в истории с халифом выбрал пиво и заставлял монарха терпеть. Хотя, — подумал он, — им же алкоголь запрещен? Но с другой стороны, Омар Хайям воспевал вино.

После душа он вытерся полотенцем и повесил его сушиться, затем вернулся в комнату. Выйдя из ванной, он увидел мать в конце коридора, но успел быстро скрыться в своей комнате.

Он надел трусы, штаны и футболку, спустился вниз и заглянул в холодильник.

— Привет, соня! — услышал он голос матери.

— Доброе утро, — слегка смутившись от воспоминаний о разговоре, ответил он. — Но я встал раньше.

— Сейчас?

— Да.

— Я уже просыпалась, так что это спорно. Но поднялась позже, да. Посмотри макароны в шкафу.

— Хорошо, сейчас поставлю.

Мать вышла из кухни, а он поставил вариться макароны и натер сыр, достал кетчуп.

— Мама! Готово! — позвал он.

Алёна вернулась в красном шелковом халате с драконами понизу и на поясе.

— Красиво! — вырвалось у Дениса.

— Я рада, что тебе нравится, — ответила она. — Садись есть.

За едой она спросила:

— Денис, какие девушки тебе нравятся?

— Такие, как ты! — сказал он.

— О, но я не могу быть твоей девушкой, я твоя мама и старше. Что значит «как я»? В чем это выражается?

— Ну...

— Лицо, прическа, одежда?

— И это тоже.

— «И это» — значит, еще что-то?

— Да...

— Говори. Я хочу это услышать.

— Ну... я не знаю, как... Ты будешь меня ругать.

— Не буду, не бойся.

— Мне... мне нравится фигура... как у тебя.

— Потому ты и подглядываешь за мной и прячешься за диван?

— Нет... прости. Я больше не буду.

— Я уже сказала — не сержусь.

— За диван тогда, просто так получилось, мне некуда было скрыться, пришла соседка.

— Понятно. Я тебя видела.

— Но как?

— В отражении стекла.

— Я тоже видел... тебя... потом...

— Ох! — теперь настала очередь Алёны смущаться. — Но что?..

— Ну... там было... сзади, в общем... ну мокрое пятно.

— Извини, я не подумала, — сказала Алёна.

— То есть... я боюсь спросить... тебя это тоже возбуждало?

— Ну, раз уж у нас был вечер откровений... и настало утро сказок Шехерезады... В общем, да. Но я боялась, чтобы соседка тебя не увидела или не услышала. Себя я еще как-то контролировала, а тебя...?

— У нас одни и те же страхи! — засмеялся Денис.

Алёна тоже рассмеялась.

— Хорошо, что все обошлось. Мне бы не хотелось, чтобы она что-то знала.

Денис смотрел на ее плотно облегающий грудь халат и видел, как при воспоминаниях о вечере у мамы напряглись соски. На халате проступили точки.

— «Она без лифчика», — понял он.

— «А есть ли трусы? » — его член напрягался, и он был рад, что стол это скрывает.

Чтобы отвлечься, он попросил маму передать кетчуп. Стал выдавливать на макароны, и пластиковая бутылка вместе с кетчупом выдавила воздух, кетчуп распылился и перепачкал ему низ футболки и штаны.

— Вот черт! — вырвалось у него.

— Снимай это быстро и застираем, — сказала Алёна, — а то потом засохнет и останутся пятна.

Денис снял футболку и направился к мойке.

— А штаны? — сказала вслед Алёна. — Тоже запачкал.

— Я... потом застираю, — ответил Денис.

— Нет, сейчас давай.

— Я не могу... — сказал он.

— А-а... Ясно, — лукаво заметила мать. — Ты без трусов?

— Да... Я сбегаю, одену.

— Не надо. Ты же хотел ходить так?

— Но это неприлично...

— Ночью ты так не считал. Дневной свет смущает?

— Да...

— Я не буду сердиться. Снимай.

— Нет...

— Тогда я сама сниму, — она встала, подошла к нему, наклонилась, Денис не удержался, чтобы не заглянуть в вырез красного блестящего халата, а Алёна тем временем взялась за бока штанов.

— Мама... что ты делаешь? — взмолился он.

— Хочу почистить твои штаны, — сказала она, потянув вниз.

— Да? Похоже, не только, — нервно ответил Денис.

Алёна потянула дальше, смотря на бугор под штанами. Он не давал резинке опуститься.

— «Бедный, наверное, болит», — подумала она, но спросить не решилась.

— А-а-ай..., — ойкнул Денис.

Резинка наконец преодолела путь и соскочила, член выпрыгнул наружу и закачался перед её глазами.

— О-о-о! — простонал Денис. — Мама! Не надо!..

Мать спустила его штаны до пола и заставила переступить.

— Так, давай к мойке и замывай.

Он в прострации взял штаны и отошёл. Простирнул майку, потом штаны. Не выдержав возбуждения, вздрогнул и передёрнулся, и тут же кончил и облил дверцу под мойкой.

— Ничего, сын, все хорошо, я понимаю. Давай сюда вещи, я повешу сушиться, а ты вытри то, что наделал.

— Извини... я не мог... никак...

— Да все нормально, — и она вышла с его штанами и футболкой, а Денису ничего не оставалось, как вытереть салфетками свою сперму с дверцы.

После этого он, осторожно выглянув за дверь, отправился в ванную помыть член. И если раньше его походы удавались (только Алена знала, что не всегда — так она его и «спалила»), то сейчас прямо у ванной он наткнулся на мать и покраснел, попытался тут же прикрыться.

— Вот ты где, — проговорила она. — Мыться?

— Да...

— Давай тогда, — открыла она дверь, пропуская его, и зашла следом.

— Мама... выйди... — смущённо сказал он.

— Сына, мы уже говорили — пока папы нет, мне придётся следить за твоим здоровьем.

— Но я сам могу!

— Вот буду уверена, что можешь — будешь сам.

— Но... что ты хочешь?

— Чтобы ты помыл член при мне.

— Зачем?!

— Проверю, как ты это делаешь.

— Нет! Это неприлично...

— Я твоя мама, я тебя видела с детства, все-все.

— О господи...

— Давай-давай. Залезай в душ и повернись лицом, — ему пришлось это сделать, он был красный, как рак.

Алёна стояла перед дверцей душевой кабины.

— Теперь оттяни кожицу с головки и промой водой. Вот — видишь это белое вещество?

— Да...

— Знаешь, что это и как называется?

— Нет...

— А говоришь, сам можешь. Это смегма, скопление остатков спермы, грязи и бактерий. Её надо тщательно вымывать. Сперва водой, потом намыль и смой ещё раз.

Когда Денис стал намыливать рукой обнажённую головку, его член встал во всей красе, несмотря на стыд, и он дёрнулся и выбросил сперму. Часть её упала на пол, но часть на подол халата Алёны.

— Безобразник, — улыбнулась Алёна. Она текла под халатом, бедра были мокрые, но показывать ему это не собиралась. — Теперь и мне стирать халат.

Денис рассмеялся сквозь стыд. Он домыл опавший член и спросил:

— Все? Можно идти?

— Иди, дорогой, — сказала Алёна. — Я тоже помоюсь.

— А... это... можно мне... посмотреть?

— Нет. Нет не сейчас, — и она подтолкнула его к выходу.

«Не сейчас», — думал Денис. — «Значит, потом? Есть надежда! » — его член снова стал подниматься. Он вернулся к себе и оделся, не хотелось снова прикрываться при матери.

Он оставался у себя, читал, потом вышел погулять, когда погода улучшилась, но уже одетым.

* * *

В последующие дни он часто хотел раздеться и ходить голым, ведь мама ему это разрешила, но каждый раз краснел и откладывал это на потом. В своей комнате перед компьютером он всегда сидел или лежал на кровати голым и смотрел фильмы или общался с друзьями. Как только слышал голос мамы, он настораживался и прислушивался, что она ему говорит, и если мама звала на помощь, натягивал свои шорты и спускался на кухню. Денис без споров старался во всем угодить и помочь маме, так как понимал, что от её настроения зависят его прогулки по дому голым, а он очень хотел это делать и делать так, чтобы иногда или как бы случайно мама его замечала или обнаруживала в потайных уголках комнат их большого загородного дома.

— Сынок, вынеси мусор, — крикнула мама, и Денис, натянув шорты, выбежал из комнаты. Спустившись вниз, он зашел на кухню и спросил:

— Что выносить?

— Вон в углу два пакета стоят, — показала рукой мама, даже не повернувшись в его сторону.

Денис взял пакеты и вынес, затем вернулся на кухню и спросил:

— Что-то еще нужно сделать?

— Да, я сейчас в магазин, потом на работу заскочу ненадолго, а ты помой посуду на кухне и прибери. Приеду, тогда пообедаем.

— Ладно, — ответил Денис, не скрывая своей радости — как только мама уедет, он снова будет бегать голым и делать всё, что ему поручили.

Через полчаса мама уехала в город, и Денис, раздевшись, болтая огромным членом из стороны в сторону, стал выполнять порученную ему работу. Помыл и вытер посуду. Вымыл пол на кухне и расставил всё по местам. Осмотревшись и поняв, что всё вроде сделал, как надо, он взял правой рукой свой торчащий член и, играя им, подошёл к окну и стал наблюдать за дорогой, не появится ли кто-то, чтобы на него по дрочить, маяча перед окном. Но, увы, никого не наблюдалось. Был выходной, и все отдыхали или дома, или в городе, да и погода была не очень для прогулок. С утра моросил осенний дождик, но потом тучи разошлись и иногда выглядывало солнышко, которое почти уже не грело. Сентябрь подходил к концу.

— Завтра в училище, — подумал Денис, но как ему этого не хотелось после того, что с ним случилось в последние пару дней.

Денис бесцельно бродил по дому, заглядывая в разные комнаты. Иногда он останавливался у окна, долго глядя на сосновый лес, где летом часто гулял с родителями. Он всегда мечтал бегать там без одежды, но пока ему это не удавалось — возможно, не хватало смелости. Прогулки на 50 метров от дороги не в счет. Лес был огромным и простирался на несколько километров за поселком. Помечтав немного, Денис поднялся в свою комнату и заметил на полу свои трусы и футболку, испачканную спермой.

— Как я мог забыть о них? — вздрогнул он. — Хорошо, что мама сегодня не заходила.

Собрав одежду и убрав следы ночного онанизма, он спустился в подвал и загрузил белье в стиральную машину, запустив стирку. Задержавшись в подвале, он не услышал, как щелкнул замок входной двери и вернулась мама.

— Денис, ты дома? — крикнула она.

Первый раз он не услышал из-за шума набирающей воду машины, и только когда мама крикнула во второй раз, а он уже направлялся к выходу, Денис услышал ее голос. Он испугался и обрадовался одновременно, растерявшись и не зная, что делать — подняться наверх голым или найти что-то в подвале и надеть?

Алёна, не дождавшись ответа, поняла, что сын дома, и решила искать его сама, начав с подвала. Спустившись, она столкнулась с Денисом на лестнице. Он растерялся и не мог ничего сказать, только прикрывал рукой свой стоящий член. Алёна тоже была удивлена, не ожидая встретить сына в этом темном подвале.

— Что ты тут делаешь? — спросила она, собравшись с мыслями.

— Закинул одежду в стирку, — ответил Денис.

— Уже успел испачкать, пока я ходила в магазин? — с иронией спросила Алёна.

— Нет, просто вчера забыл постирать, — оправдывался Денис.

— На тебя стирального порошка не напасешься! — сказала Алёна. — Может, тебе лучше без нее, чтобы не пачкать. Мы же обсуждали это ночью на кухне, и я не против.

— Как-то неудобно, — пробормотал Денис, краснея.

— Ладно, мой руки и пойдем обедать, — позвала мама и пошла на кухню.

Денис стоял в раздумье — одеться или пойти голым?

— Что стоишь, как вкопанный? Быстро мой руки и за стол, — прикрикнула мама.

Не желая ее сердить, он проскользнул голым в умывальник, помыл руки и, прикрываясь ими, сел за стол. На столе уже все было готово, и от супа шел восхитительный аромат.

— Как вкусно, — воскликнул он.

— Ешь, пока не остыло, нагулял аппетит, — сказала Алёна, садясь за стол в одном халате.

Денис заметил это, но не подал виду. Повернувшись за хлебом, он уронил ложку и, наклонившись, чтобы поднять ее, застыл. Мама сидела без трусиков, и ее ноги были слегка раздвинуты, позволяя увидеть выбритую промежность. Это было его первое такое наблюдение в реальности.

— Что там потерял? — спросила Алёна.

— Ложку, — ответил Денис, вылезая из-под стола и показывая ее.

— Ешь, пока не остыло, — скомандовала мама и продолжила обедать.

Вечер прошел без особых происшествий, но Денису удалось дважды помочь маме, оставаясь голым и лишь слегка прикрывая рукой свой постоянно стоящий член, который только после разрядки на несколько минут опускался и болтался между ног.

* * *

С понедельника начались занятия в училище, и возможность бегать голым была только вечером пару часов после выполнения всех уроков. Конечно, он занимался тоже голым. Иногда Денис встречал маму в коридоре или на лестнице и виновато улыбался, бормоча:

— Я в туалет.

— Ну-ну, — иронично шептала вслед Алёна, чтобы он не слышал.

Во второй половине октября иногда шел снег, но было тепло, и Денис иногда выбегал голым во двор или в сарай по просьбе мамы. За обедом или ужином Алёна спрашивала:

— И не холодно тебе голым на улицу бегать?

— Нет, это полезно для закаливания. Читал в интернете, — отвечал Денис, уже меньше стесняясь. — Еще буду умываться снегом, когда его станет больше.

— Смотри, не отморозь чего-нибудь, — смеялась Алёна.

Но Алёне нравилось видеть сына голым в доме, особенно когда он был на участке. После занятий он раздевался и оставался голым до утра, чувствуя себя свободнее, хотя иногда напрягался, когда его член вставал.

Алёна пока не могла заставить себя раздеться, хотя спала голой и часто думала о том, чтобы ходить по дому без одежды. Иногда она это делала, когда ей нужно было позже на работу, а Денис уходил в ПТУ. Она заходила в его комнату, ощущая запах спермы и мужского тела, что вызывало у нее возбуждение. Пару раз она ругалась про себя, и эти слова еще больше ее заводили. Спустившись в подвал к стиральной машине, она находила одежду сына, пропитанную спермой, проводила пальцем по пятнам, принюхивалась и, ругая сына, сама возбуждалась, после чего шла к себе в комнату, чтобы немного расслабиться.