Голодный волчонок (глава 2)

Часть 1

На следующее утро я проснулся в доме, на втором этаже. Мансарда имела огромные окна во всю стену и смотрела в сторону восходящего солнца. Открывался шикарный вид на верхушки старого соснового бора. Туман и полная тишина царила рядом вокруг домика. Наша дача стояла на холме, и до ближайших соседей было километров пять по просёлочной дороге, поэтому никто не беспокоил посторонними шумами и не доставал соседскими просьбами.

Немного повертевшись, я вдруг вспомнил о том, что произошло вчера в бане, и моё сердце от страха замерло где- то на излёте. Что мне теперь делать, я не имел абсолютно никакого понятия. Как отцу в глаза смотреть? Что говорить? Как оправдываться? Или незаметно проскользнуть на улицу, пока он будет копаться в огороде? А потом рвануть в город что есть мочи и спрятаться на первое время у друзей? Куча мыслей кишели в голове, как комок ядовитых змей. А если он запер ворота? Наш участок окружал очень высокий железный забор, который не перелезть, а вход был только один - через такие же высокие ворота, которые запирались на ключ.

Внизу, во дворе, послышался какой-то разговор, а потом стук топора о берёзовую чурку. Выбравшись из- под одеяла, я подошёл и выглянул в окно. Возле дровяника стоял, обнажённый по пояс, старый друг отца - Тимур Анатольевич. Он работал в охране банка и частенько отдыхал у нас на даче, так как был заядлым грибником и обожал рыбалку. Он размашисто рубил дрова для вечерней бани и временами что-то непонятное отвечал отцу, в сторону входной двери.

Не знаю чем, но дядя Тим и отец всегда были чем-то похожи друг с другом. Оба черноволосые, оба со щетиной. Красивые карие глаза и нос чуть с горбинкой. Приятные не пухлые губы и чёткие скулы. Кто их не знал близко, запросто мог сказать, что они родные братья. Отец выглядел чуть постарше, а этот чуть помладше.

Тимур Анатольевич махал топором, и его красивое тело прорисовывалось подкачанными мышцами. Тёмные круги сосков отчётливо было видно даже с мансарды. Завидев меня, он помахал рукой и снова принялся за дрова. Словно бы и ничего не предвещало беды. А может быть, отец просто захотел скрыть ото всех, что между нами произошло?

Я продолжал судорожно думать, что же теперь делать.

"Так, если я отключился вчера в бане... постой... я же заснул на коленях у отца... Но как я оказался здесь, в мансарде? Кроме нас с отцом никого на даче не было. Значит, это он меня поднял сюда на второй этаж и уложил в кровать. Ну, значит, он не так уж сильно и злится на меня. Может, пронесёт тогда? Поругает немного и всё. Ну, хорошо. А как здесь оказался Тимур Анатольевич? Ах, да... Телефонный звонок... Отец же разговаривал с ним".

Я повернулся к двери и увидел на столе справа небольшую вазу с конфетами. А среди них закреплённая небольшая записка. Она была от отца: "Не умею много говорить, но вчера в бане всё было отлично. Я хочу это повторить ещё раз. Маме, естественно, ни слова. Не пугайся, утром приедет погостить на пару дней Тимур. Он уже в курсе всего. В твоём телефоне тебя ждёт юморной молодёжный подарок". Я кинулся к своей Сяомке и включил его. Лучше бы я этого не делал.

На заставке телефона красовался член во весь экран. На яйцах были дорисованы чёрным маркером глаза с ресничками и очки. А на члене, у залупы, появились очаровательные ноздри. Было, конечно, забавно, пока в углу кадра я не заметил собственные шорты. Охнув, я приспустил штаны - так и есть. Член на экране оказался мой. То есть, пока я сладко спал утром, отец приспустил мне трусы, раскрасил мои причиндалы и сфоткал всё на мой же телефон. Ну, блин... я ему тоже устрою...

И тут неожиданно я почувствовал срочные позывы в туалет по-большому. И, уже ни о чем не думая, я пулей полетел по ступенькам вниз, пробежал мимо удивлённого отца и быстро повернул за угол домика, к туалету, стоявшему в тени густых кустарников сирени.

- Лёвка, что у тебя? - крикнул отец мне вослед.

- Пирожки из электрички, - буркнул я себе под нос, распахивая дверь в туалет и снимая на ходу свои портки.

Сделав все дела "внутренних органов", я решил ещё немного посидеть в туалете. Было приятно держать свою задницу над туалетной дыркой. Отец строил эту уборную по всем правилам, и поэтому в туалетной яме летом всегда гулял приятный тёплый ветерок. Он быстро выветривал все неприятные запахи, нежно поглаживал снизу мои оголённые ягодицы и обдувал свисающие вниз яйца. Сидя, я раздвинул руками свои ляжки ещё шире, чтобы оголить глубоко сидящее анальное отверстие. Ветерок добрался и до него, обдул прохладой и пощекотал, словно кто-то прикоснулся к нему языком.

Вдруг снаружи послышались неторопливые шаги, и чья-то тень пробежала под дверью туалета. Потом кто-то дёрнул за входную ручку.

- Занято, но выхожу уже, - поспешил я ответить и заглянул в небольшую щель на двери толчка. Она выходила прямо на уровень хорошо очерченного бугра на спортивных штанах Тимура Анатольевича.

- А, Лёвка, да не спеши, я только поссать, - сказал он через дверь и, засунув руки в штаны, начал поправлять свои причиндалы. - Мне Саня рассказал, что вы с ним вчера в бане хорошо провели время. Аж обкончались оба. Прикольно. Ты не переживай, я к этому отношусь нормально.

Я стыдливо промолчал и покраснел весь с головы до ног. Но потом быстро встал, оделся и вышел из туалета. Мне хотелось проскользнуть мимо него, не поднимая глаз, но дядя Тим остановил меня, взяв за руку.

- Говорю же, успокойся. Нормально всё. И никто об этом не узнает. И никто никому трындеть не станет об этом. Только мы и ты. Ясно? - он немного помолчал и добавил. - Я прекрасно тебя понимаю, потому что сам такой же, как ты, и сам когда-то через всё это прошёл. Иди сюда.

Дядя Тим подтянул меня к себе и по-отцовски обнял.

- Тебе ещё повезло, что первые мужские дела у тебя произошли с родным отцом. А мне вот не повезло совсем. Первый парень, у которого я попросил просто потрогать его. Просто потрогать и ничего больше... он разбил мне морду в кровь. А потом при всех тыкал пальцем и обходил стороной. Ну и, конечно, растрезвонил всем во дворе. А у тебя всё будет гораздо лучше. Ни я, ни твой отец никому не дадим тебя в обиду. Не знаю, сказал ли он тебе, но мы встречаемся с ним уже около семи лет, - он вновь замолчал. - Мы, как бы, с ним мужская пара. Если ты понимаешь, о чём я. Так что добро пожаловать к нам, если, конечно, захочешь.

- Как так? - удивился я, немного отстраняясь от него. - Когда вы так успели?

- А вот так, надо уметь, - чуть усмехнулся Тимур и тапнул по моему носу указательным пальцем. - Мы с твоим отцом те ещё агенты 007. Ты и правда думал, что я так часто появляюсь у вас на даче только потому, что люблю ходить на рыбалку? Да мне вообще на неё пофиг. Но дело не в этом. А дело в том, что я прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь. И чего хочешь где-то в глубине души. Я был таким, как ты, и поэтому знаю всё о твоих глубоких сексуальных фантазиях. И если ты не будешь мяться, как дремучая целочка, то мы с отцом поможем тебе осуществить их все наяву. Ну, в пределах разумного, конечно. Ты сможешь попробовать всё.

Я невольно улыбнулся ему в ответ. Но улыбка вышла какая-то странная и неловкая. Хотя именно так я себя и чувствовал. Всё происходящее было похоже на какое-то артхаусное кино, и в это с трудом верилось. Поправив волосы на голове, я стал тереть лицо и сквозь пальцы снова взглянул на бугор от хуя, торчавший через его спортивные штаны. Потом на открытую дверь туалета. Он снова чуть улыбнулся и произнёс.

- Да знаю я, чего ты хочешь. Можешь даже не шифроваться. Хочешь посмотреть, как я буду ссать? - я легонько кивнул и поджал губы. - Ну пошли тогда, заходи в туалет, покажу.

Я послушно зашёл, чувствуя, как моё сердце начинает ускоряться. Тимур Анатольевич важно зашёл следом, как будто сейчас он профессиональный мастер какого-то очень сложного процесса. Прикрыл за нами дверь, подошёл вплотную к дыре в туалете и поставил ноги на ширине плеч.

- Иди, встань ко мне за спину, обними. Вот так, под руками. Теперь отпускай руки вниз. Да. Подними футболку повыше. Погладь меня по животу. Так. Запусти руку за резинку. Молодец. Веди вниз, пока не нащупаешь в моих трусах хуй. Да, вот он. Чувствуешь? Как тебе?

- У вас отличный хуй, дядя Тим. Такой же большой, как и у папы, - ответил я, ощупывая член от лобка до конца округлой головки. - А почему вы с отцом не бреете волосы на лобке? Сейчас же все бреют.

- Ну, бритый член это не по нам. Да и не все бреют. Это только в порнухе так. А ты сходи в общественную баню. Там все ходят такими, как природа создала. Настоящий мужской хуй должен быть волосатым крепким хуем, а не голенькой пиписькой.

Часть 2 (последняя)

Я продолжал неспешно изучать и ощупывать всё в его трусах. Это было так желанно и томительно трогать вот так мужика за хуй - свободно и без страха. Я мог сейчас трогать его везде и столько, сколько захочу.

- Давай не будем забывать, что я всё-таки пришёл поссать сюда, а не развлекаться, - вернул меня на землю Тимур Анатольевич. - А теперь опусти руку ниже и нащупай яйца. Да, вот так, это они. Левой рукой оттяни резинку треников подальше. Очень аккуратно захвати мой хуй вместе с яйцами и вывали их наружу. Вот так. Ты всё делаешь правильно, - я с удовольствием повиновался его указаниям. - Вот мы и на воздухе. Можешь прямо посмотреть на него, не стесняйся и не бойся.

Я немного нагнулся под его руку и заглянул через правый бок вперёд. На приспущенных штанах сверху лежала здоровая елда на таких же больших надутых яйцах. Сейчас уже было точно видно, что размер этого хуя был такой же, как у отца, а может быть, даже и больше. Это был реальный шланг, который огибал яйца и свисал вниз на сантиметров 15. И это он ещё не стоял, а был немного так увеличен, как это бывает у парней, когда они очень хотят в туалет.

- Давай, становись здесь рядышком на коленочки. Становись очень близко к хую, чтобы ты всё видел хорошо. Если захочешь, то можешь взять в рот. Но я думаю, что первый раз тебе захочется просто посмотреть вблизи, как ссыт мужик.

Я послушно опустился вниз, сбоку от него, чтобы не мешать, и лицом почти прикасался к члену. Тимур Анатольевич левой рукой оттянул сильнее резинку вниз, в правую руку взял залупу и немного закатил её.

- Лизнёшь мою дырочку на головке? - он перешёл на шёпот, повернулся ко мне и приподнял член вверх.

Она находилась у него почему-то глубоко снизу. Хотя у отца эта дырочка наоборот была почти сверху. Я послушно высунул язык и с большим удовольствием подлизнул ему снизу вверх.

- Ну а теперь поссым, - негромко сказал дядя Тим и направил член в туалетную дырку.

Его живот немного напрягся, и через пару секунд из хуя лупанула мощная струя мочи. Мелкие брызги, отлетавшие в стороны, заискрились от солнечных лучей, проникающих через щели в деревянных стенах туалета. Они стали немного попадать и на меня, щекоча лицо. Напор был чуть желтоватого цвета и довольно толстый. У меня раза в два тоньше, если что.

- Ничего себе льётся, - сглотнул я, - на это офигенно хорошо смотреть. Можно я подставлю немного язык? Хочется попробовать. Это так возбуждает.

Тимур Анатольевич довольно кивнул и стал немного водить хуем по сторонам, чтобы его струя меняла направление.

- Наклонись дальше, чтобы мы тебе не намочили одежду. И сильнее высуни язык. Для начала я чиркану тебе пару раз.

Я высунул язык настолько, насколько мог, и он у меня предательски задрожал. Напор был совсем рядом, и уже двигался ко мне.

- Держи, пацан, чувствуй, - сказал дядя Тим, и к кончику моего языка прикоснулась упругая струя мочи.

Это было очень быстро, совсем на короткий миг. Но мне этого было достаточно, чтобы понять, что и ссанье в рот мне тоже очень понравилось. На вкус мужская моча не оказалась солёной, как я раньше предполагал. Скорее, она была похожа просто на тёплую питьевую водичку из-под крана. И вони никакой не было. Так что не стоило мне судить о моче только по общественным туалетам. И вообще, по ощущениям это было похоже на нежный массаж языка. И чем-то даже ощущалось как поцелуй взасос. Плюс ко всему этому возбуждала и сама мысль о том, что сейчас со мной рядом стоит взрослый мужик и ссыт, а я стою рядом на коленях и подставляю под его залупу свой язык.

- Чирканите мне в ротик ещё пару раз, - попросил я Тимура Анатольевича, придерживая его рукой за задницу и сглатывая его капли.

- Понравилось, проказник? Ну давай, подставляйся, - ответил он, отправляя свои яйца обратно в штаны и оставляя снаружи только один болт.

Он стал закидывать член в мою сторону уже чаще, постукивая каждый раз напором по языку.

- Тащишься? Я знаю, что кайфуешь, засранец. Я тоже кайфую от такого, Давай я научу тебя, как делается "горка", - негромко продолжил он и на время прекратил ссать. - Привстань немного и наклони голову ниже, чтобы язык был под крутым скатом вниз, как горка. Вот так. Сейчас я положу свою залупу тебе поглубже на язык и продолжу ссать. Так моча не будет уходить глубоко в рот, а станет стекать вниз по языку и губам. А потом в сортирную дырку.

Я сделал всё, как он мне сказал, и приготовился. Дядя Тим взял меня за лицо, ещё немного подтянул к себе и положил свой откатанный хуй мне на корень языка. Залупа была прохладной и пахла вкусным гелем для душа.

- Ну, принимай, - он вновь натужился, и по моему языку потекла ручейком его ссанина. Теперь я чувствовал мочу всей поверхностью языка. Она даже огибала его и попадала на чувствительную внутреннюю сторону. Звук журчания казался очень уютным и расслабляющим. Тепло наполнило мой рот, и моча, переваливаясь через уголки губ, потекла по подбородку вниз.

- Ммм, - невольно замычал я от удовольствия, не забывая потирать через штаны свой торчащий ствол.

Совсем скоро напор стал потихоньку ослабевать и прекратился вовсе. Но потом, словно на прощание, вновь долбанул тремя сильными толчками мочи уже глубоко в горло. Я, довольный и послушный, с удовольствием сглотнул.

- Ну, вот. А теперь всё, закончили, - сказал дядя Тим. - Ну и как тебе? На, оботрись, - он протянул мне туалетные салфетки.

- Вообще улётно, - ответил я, вставая в полный рост, - я обязательно хочу повторить это снова.

- Ну, если хочешь, то повторим. Ещё и отца попросим присоединиться. Зальём в две струи, тебе тогда крышу совсем снесёт от удовольствия. Разденем в бане догола и будем ссать на тебя сверху, чтобы обтекал весь с головы до ног.

- Звучит уже сладко.

- Ну а теперь верни всё обратно, как и было. Ты же доставал, тебе и возвращать обратно, - Тимур Анатольевич указал взглядом на свой член. - Только не забудь протереть моего монстра салфеткой.

Я подошёл к нему сзади, приобнял за бедра и протянул руки вперёд. На этот раз я не смотрел, а просто чувствовал. Взял член в левую руку, а правой обтёр головку салфеткой.

- Закати его, я всегда закатанный хожу, - попросил он.

Но закатить его хуй оказалось не так уж и просто. После салфетки его сухая плоть заворачивалась на стволе и никак не хотела натягиваться на залупу. Но я парень смышлёный. Я как следует наслюнил пальцы и обильно прошёлся по его головке. Потом немного оттянул плоть снизу, и кожа легко соскользнула с бортиков, закрывая собой его синеватую залупу.

- Теперь также возьми меня под яйца и подними вверх.

Я запустил руки в его штаны, нащупал свисающие шары, захватил их и приподнял вместе с хуем вверх. Тимур Анатольевич немного оттопырил задницу назад.

- Отпускай, - и всё его хозяйство аккуратно соскользнуло в штаны.

Задницу-то он оттопырил, но не стал её "затопыривать" обратно. А всё потому, что он упёрся ей ко мне в пах и почувствовал, что в моих трусах уже всё твёрже стального лома.

- Вот это да, - заулыбался дядя Тим и, шоркая жопой по мне, добавил, - а у тебя неплохой размер, надо будет как-нибудь потом присесть на него. Ну, если твой отец позволит. Надеюсь, ты не будешь против?

- Да нет, - ответил я, - всегда готов к экспериментам. К любым. Хочу, чтобы на меня сели, и сам хочу попробовать сесть на кого-нибудь из вас с отцом.

- Ну, совсем наш человек, мы с твоим отцом тоже универсалы.

- Универсалы? А как это?

- Ну, ты вообще темень дремучая. Есть пассивы - они любят принимать в себя члены. Есть активы - они любят вставлять свои члены во все имеющиеся дыры. А есть универсалы. Они могут и принимать в себя члены и вставлять, когда надо. Тут всё зависит только от настроения. И так, и так мы получаем удовольствие. И у нас стоит даже тогда, когда нас пердолят в жопу. Ясно?

- Ясно.

- Тимур, Лёвка, ребята! - донеслось из окна дачного домика, - ну долго вы там, в туалете, ещё будете письками мериться? Каша остывает! - кричал отец, который к тому времени уже накрыл завтрак и ждал нас к столу.

- Ой, - спохватился я, - а что скажет папа про то, что мы тут с вами делали сейчас?

- А что мы делали? Мы же не трахались и не сосали друг другу. Мы даже не целовались развратно. Ты просто помог мне поссать. Вот и все. Уже идём, - отозвался Тимур Анатольевич, выходя за мной следом из туалета и закрывая дверь на деревянную вертушку.

Потом он легонько обнял меня за плечи и повёл по дорожке к дому, рассказывая по пути, как они с отцом первый раз поцеловались здесь на даче. Вон за тем небольшим сарайчиком, куда подвыпившие гости бегали справить малую нужду на шумном праздновании маминого дня рождения. Подходя уже вплотную к дому, я увидел отца. Он высунулся в окно и лукаво улыбнулся нам, щурясь от солнца одним глазом.

- У вас что, коллективное недержание что ли? - шутливо спросил он.

- Вроде того, - так же улыбчиво ответил я и уже серьёзнее добавил. - Пап, я очень хочу, чтобы ты меня сегодня выебал в жопу.

страницы [1] [2]