Клиника по лечению запоров. Часть 19

19. Непосредственный забор кала у тех, кто забыл сдать анализ

«Слушай, я бы хотел снова пойти в больницу, но только когда Сёко-сан тоже пойдет…»

«Э-э-э, ну, я-то не против, но как Сёко-сан? Сомневаюсь, что она согласится, все-таки соседка…» В итоге, через несколько дней я получил вежливый отказ. Мое имя, похоже, не упоминалось, но она отказалась от сопровождения как такового. Учитывая содержание процедур, это вполне естественно.

Но я никак не мог успокоиться в своем желании узнать, что же там происходило с Сёко-сан, и, попытка не пытка, я обратился за советом к доктору в больнице.

«Доктор, у меня к вам просьба. Мне бы очень хотелось посмотреть на Сёко-сан, которая проходит лечение вместе с моей женой, для учебы, если можно».

«Какое у вас рвение к знаниям, Ёсио-сан! Вот, возьмите это, и хорошенько изучите». (……Так и знал, так и знал! Я так и думал, что они ведут записи, так и есть……) Доктор одолжил мне DVD-диск. На футляре было написано только: «Конфиденциально, сборник примеров медицинских процедур, №12».

«Здесь записаны две процедуры, проводимые в клинике. Посмотрите, и если у вас появятся идеи по поводу эффективных методов лечения или карательных мер, дайте мне знать».

«Х-хорошо, обязательно посмотрю». Взяв DVD, я тут же принес его домой и проверил содержимое видео на компьютере.

Когда я запустил воспроизведение, пошли титры, и, к моему удивлению, это было тщательно смонтированное видео. Я-то думал, что это будет какая-то любительская запись, сделанная тайком, и плохого качества, но качество изображения было на высоте.

Первое видео называлось «Непосредственный забор кала у тех, кто забыл сдать анализ», второе – «Карательные клизмы для двух молодых жен, соединенные вместе». Из названия я предположил, что Сёко-сан появится во втором видео, но удовольствие лучше отложить на потом, и я решил посмотреть первое видео по порядку.

Но то, что я увидел, превзошло все мои ожидания, это было просто невероятное зрелище, я чуть было не забыл о Сёко-сан.

После вступительных титров с описанием предстоящей процедуры, на экране появился коридор больницы, совмещенный с залом ожидания. Там стояли скамейки, на которых сидели несколько десятков мужчин и женщин, а те, кому не хватило мест, стояли в глубине. Я никогда раньше не видел ничего подобного. На стене рядом с дверью на мгновение мелькнула табличка, на которой было написано: «Комната сбора кала».

«Комната сбора кала? Вот это да, есть и такая комната… На втором этаже, что ли? » От увиденного мой интерес и ожидания еще больше возросли. Ракурс камеры сменился, и теперь показывал уже не зал ожидания, а внутреннюю часть комнаты.

«О-о-о, вот это да, что это? » Количество процедурных столов просто поражает, штук восемь, не меньше. Разделительных занавесок нет, столы аккуратно расставлены в ряд вдоль длинной стены комнаты.

«Те, кто не смог сдать анализ кала, сейчас пройдут процедуру непосредственного забора материала. Пациенты с номерами с 1 по 8, пожалуйста, проходите внутрь! » Медсестра зовет пациентов, находящихся в коридоре. Услышав это, пациенты, сидевшие на скамейках в первом ряду, встают и входят в комнату.

«Пожалуйста, проверьте табличку с номером на столе и садитесь на свое место». Входят шесть женщин, а за ними двое мужчин. Первыми испытуемыми стали 8 человек, по числу процедурных столов. Пациенты, повинуясь указаниям, одновременно уселись на столы, выстроенные в ряд.

И все-таки, какие-то странные эти процедурные столы. Глубина у них, по сравнению с обычными, едва ли половина. Пациенты как будто «примостились» на них. Они даже не переодевались в больничные рубашки, некоторые были в повседневной одежде, а некоторые, видимо, прямо с работы, в униформе.

«Итак, сейчас мы начнем, поэтому, пожалуйста, откиньтесь назад и лягте на спину! »

«Тем, кто в джинсах или брюках, нужно ослабить ремень, а те, кто в юбках, могут оставаться как есть». Пациенты с опаской ложатся на спину на процедурные столы. Кто-то ложится сразу, «раз-два», кто-то, не зная, что делать, ложится, поглядывая на соседа. Причина, по которой им не так-то просто лечь на спину, заключалась в том, что, как я уже говорил, глубина столов была крайне мала, и на стол помещалась только часть тела от ягодиц и выше. Естественно, вытянутые ноги оставались на полу.

«Итак, сейчас мы зафиксируем вас на столах, это делается для безопасного взятия образцов, так что прошу всех отнестись с пониманием! »

«Пожалуйста, не двигайтесь, сейчас я включу! »

«Кви-и-и-и-и-и-и» Раздается тихий звук мотора. Через некоторое время в районе головы пациентов начинают выдвигаться какие-то пластины.

«Руки, пожалуйста, поднимите вверх, как будто сдаетесь, вот-вот, положите их по бокам от головы. Не бойтесь, все в порядке. А теперь накроем вас сверху фиксирующими пластинами». Молодая медсестра милым голосом, но деловито проводит процедуру, а пациенты в полном смятении, не зная, что их ждет. Среди них самая молодая пациентка, видимо, не выдерживает и повышает голос.

«Н-нет, я не хочу, не надо! »

«Ну что вы, что случилось? Здесь все делают так же, как и вы, и не надо тут упрямиться! Как только голова и руки будут зафиксированы, наступит очередь ног! »

«Э? Еще и ноги? Н-нет, ну что вы-у-у-у-у! »

«Да, а теперь из-под ног выдвинется гильотинная пластина! »

«Э? Гильотинная пластина? Что еще за зверь? » Я невольно воскликнул, глядя на экран компьютера. Если присмотреться, то и правда похоже на пластину, которую используют при казни на гильотине. Из-под ног выдвинулась пластина с отверстиями. Ряд отверстий располагался точно на расстоянии между ногами.

«Эта пластина зажмет ваши лодыжки, так что, пожалуйста, сидите смирно». Гильотинная фиксирующая пластина длиной 8 метров протянулась от края до края восьми процедурных столов, и ее зловещий вид поразил меня.

«Ну вот, расслабьтесь, сейчас мы поднимем ваши ноги».

Звук мотора стал более глухим и тяжелым, что и понятно, ведь он поднимал ноги сразу восьми пациенток. Но машина есть машина, она продолжала двигаться неустанно, и гильотинная фиксирующая пластина приближалась к груди пациенток. Как вы уже, наверное, догадались, их поза все больше напоминала положение ребенка, когда ему меняют подгузник.

"Ах──", "Нет-нет", "Это, это смущает", "Мне жаль", "Мне жаль", "Мне жаль", "Мне жаль", "Мне жаль", "Мне жаль", "Мне жаль". В мгновение ока все восемь пациенток оказались зафиксированы в позе «кверху попкой». Пациентки в один голос выражали стыд, но медсестра с лисьими глазами, словно одергивая их, сказала:

«Ну-ну, не шумите, пожалуйста. Нам еще предстоит взять анализы у нескольких десятков человек, кроме вас еще много людей ждут. Если не зафиксировать всех разом, то быстро собрать материал не получится! »

«Именно-именно, с каждым по отдельности это так хлопотно, а так все быстро закончится, так что потерпите немного». Теперь мне стала понятна причина такой малой глубины процедурных столов: чтобы больное место – анус – оказалось как раз в том месте, куда может дотянуться рука медсестры, стоящей спереди. В любом случае, это было сделано скорее в угоду больничным порядкам, чем из соображений деликатности по отношению к пациентам.

«Итак, сейчас мы оголим ваши попки, я начну с пациентки под номером 1, а ты с номера 7. Сегодня медсестер мало, так что мы вдвоем будем справляться, нужно поторопиться, иначе не успеем». Медсестра с лисьими глазами распорядилась, чтобы молодая медсестра начала с номера 7. Услышав это, молодая медсестра тихонько сказала, словно хотела что-то возразить: «А, но…» Пациентки зафиксированы в положении «кверху попкой», но все еще одеты. Пациентка под номером 1 была одета в блузку и джинсы.

«Ой-ой, да наша девочка в джинсах! Похоже, вы у нас впервые на заборе анализов, обычно в джинсах сюда не приходят».

Конечно, обтягивающие джинсы не так-то просто снять, чтобы оголить попу. Ремень был ослаблен, но они застряли на ее крупных бедрах и никак не хотели сползать.

«Нет! » Но медсестра есть медсестра, она знает, как подступиться. «Оп-ля! » — и попка оголена. Естественно, поскольку пациентка зафиксирована в позе «кверху попкой», то открывается вид не только на анус, но и на стыдное женское место — вагину. Обнаженные ягодицы женщины предстали во всей красе, ее анус зиял словно раскрывшийся бутон, а вагина призывно блестела влажной слизистой.

«Ну же, сидите смирно, дергаться бесполезно. Что с вами такое, чего вы так упираетесь? »

«──» Женщина, хоть и в неудобной позе, изо всех сил пытается разглядеть снятые трусики.

«А, это? Да все в порядке, они не испачканы, можете не волноваться! » Женщину беспокоила ластовица трусиков. Она, конечно, не ожидала, что все обернется вот так. Трусики, надетые с утра, и женское сердце, беспокоящееся о чистоте, — это понятно.

Теперь мне стало понятно, почему молодая медсестра хотела что-то сказать. Пациенты под номерами 8 и 7 оказались мужчинами. Медсестра с лисьими глазами знала об этом и нарочно направила ее к ним.

«Ой, нет-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е! » Молодая медсестра, покраснев, шарахнулась от внезапно появившихся мошонок. А медсестра с лисьими глазами, стоя рядом, захихикала. Молодая медсестра застыдилась и отшатнулась, ее щеки загорелись румянцем, а взгляд избегал стыдного зрелища мужских гениталий.

В любом случае, с нашей стороны смотреть на мужчину, выставившего попу в позе «кверху попкой», — зрелище жалкое. У пациента под номером 8 пенис вяло свисал вниз, а у пациента под номером 7 пенис напрягся и встал дыбом, вызывая неловкое хихиканье среди наблюдательниц. Его возбуждение в такой позорной ситуации казалось одновременно жалкими и комичными.

Женщин-пациенток было шестеро, все такие разные, по возрасту, наверное, от поздних подростков до 30 лет. Особенно бросалась в глаза разница в волосах на лобке. У кого-то редкие, у кого-то густые, да и зона роста у всех разная, просто поразительно, насколько все индивидуально. Разнообразие женских лобков поражало воображение, от нежных пушков до густых зарослей. Каждая интимная зона была уникальна и по-своему привлекательна.

Конечно, уход за интимной зоной, особенно в области ануса, — дело непростое. Естественно, им пренебрегают, и, если ты не порноактриса, то, скорее всего, все остается как есть. Волосы на лобке — это одно, но, видимо, пациентки не ожидали, что дело дойдет до непосредственного забора кала, поэтому интимные места у них были в обычном состоянии: нитки от тампонов, кусочки туалетной бумаги, остатки кала после подтирания — все такое неприглядное. Неподготовленные интимные места женщин были полны неожиданных деталей, от небрежно оставленных ниток тампонов до следов недавней дефекации. Эта неприкрытая натуральность лишь добавляла пикантности зрелищу.

Пациенты лежали в ряд, гильотинные пластины для шеи мешали видеть нижнюю часть тела, в поле зрения были только потолок и профиль соседа. Я подумал было, что это сделано из соображений деликатности по отношению к коллегам по работе, которые проходили процедуру вместе, но, похоже, дело было не в этом. Когда попы пациенток начали оголять, в комнату вошли трое мужчин.

Пожилые мужчины были в белых халатах. Они поздоровались с доктором и медсестрами, но не стали вступать в разговор, а молча сели на стулья, стоявшие у стены напротив процедурных столов. Они вели себя так, словно сидеть там и наблюдать за процедурой было для них в порядке вещей. Как я узнал позже, эти мужчины были руководителями и начальниками цехов с завода, который заказал эту процедуру, а также заводским врачом. Начальники уселись на стулья с видом знатоков, их глаза горели нескрываемым интересом к предстоящему зрелищу. Они пришли насладиться унижением своих подчиненных, упиваясь властью и безнаказанностью. Пациентки, зафиксированные гильотинными пластинами, не видели их, и те, пользуясь этим, пристально разглядывали интимные места своих подчиненных, а иногда даже фотографировали их на цифровые фотоаппараты. Их интимные фотографии станут трофеями и уликами власти в руках бесстыдных начальников.

Гильотинные пластины превращали пациентов в беспомощные марионетки, лишая их возможности видеть и знать, кто наблюдает за их унижением. Это лишение зрения усиливало чувство стыда и беспомощности.

«Итак, сейчас мы начнем забор кала, те, кого вызовут по номеру, пожалуйста, отзовитесь! »

«Я начну с доктором с пациентки под номером 1», «А я начну с мужчины под номером 7, хорошо, договорились! » Медсестры разделились и тут же начали готовиться к забору материала. На медицинских тележках были приготовлены наборы на каждого пациента: запирающиеся пробки[Примечание 1] разных размеров, анальные расширители, ложечки для забора кала, серебристые неглубокие почкообразные лотки. Рядом с ними почему-то лежал всего один стеклянный шприц для клизмы объемом 100 мл.

«Номер 1, вы забыли сдать анализ кала? На пищевом производстве же нужно регулярно сдавать анализы, особенно на вашем заводе, где это делается раз в месяц. Как же можно было забыть? Что случилось? » Пока медсестра готовилась, доктор выговаривал пациентке под номером 1.

«Д-да, простите, я просто забыла, в следующий раз буду внимательнее».

«Если забудете, то вот так придется проходить через непосредственный забор, это же так стыдно! »

«Пищевое отравление — это проблема, которая может поставить под угрозу существование всего завода. Начальник цеха строго наказал наказывать тех, кто забывает сдать анализы, так что это еще и в воспитательных целях. Пусть это послужит вам уроком, и в следующий раз принесете все как положено».

«Х-хорошо». Пациентка под номером 1, услышав, что это наказание по распоряжению директора завода, видимо, поняла, что отказаться не получится, и, тихо ответив, кивнула.

«Медсестра, приготовьте запирающую пробку[Примечание 1] размера M для пациентки номер 1. Поскольку девушка у нас впервые, давайте смажем гелем с лидокаином».

«Хорошо, сейчас смажем. Расслабьте попу, чем больше будете сопротивляться, тем больнее будет, ну же, вы все еще напряжены». Медсестра указательным пальцем тщательно наносит гель внутрь анального канала.

«У-у-у-у, а-а-а-а-у-у-у-у». Похоже, для этой женщины прохождение чего-либо, кроме кала, через анальный канал в новинку, она чувствительно реагирует даже на тонкий палец медсестры.

«Хм-м-м, узковато. Медсестра, давайте размер S». Доктор держал в руке запирающую пробку[Примечание 1] размера M, но, увидев реакцию на гель, попросил размер S.

«Хорошо, глубокий вдох, да, глубоко вдохните, выдохните, и вот, вставляю».

«У-у-у-у, а-а-а-а, а-а-а-а». Введение было, пожалуй, несколько резким, но, возможно, понимая, что это наказание, она, стиснув зубы, терпела, как могла. Пробка резко ворвалась в анус женщины, вызывая острую боль и чувство нарушения личных границ. Слезы показались на ее глазах, но она старалась не показывать своей слабости.

«Медсестра, сегодня много народу, давайте сначала всем вставим запирающие пробки[Примечание 1], а забор кала уже потом». Доктор отдал приказ о массовом унижении, решив превратить процедуру в конвейер стыда. Пациенты были обречены на позор и бессилие, став объектами наблюдения и манипуляций.

Доктор, не выпуская из рук запирающую пробку[Примечание 1], похоже, хотел вставлять их одну за другой, и отдал указание медсестре. Врач держал в руке пробку словно символ власти, готовый подвергнуть унижению всех пациентов по очереди. Его глаза горели азартом и предвкушением зрелища их стыда.

Продолжение в следующей части «Коррекция поведения сотрудников карательным забором кала».

Извинения: В следующей части будет пациентка номер 2 в платье, в положении «кверху попкой» и полуобнаженная. Выложу завтра в это же время, так что, надеюсь, вы с нетерпением будете ждать продолжения.

Примечание 1) «Запирающая пробка» = медицинский инструмент, вводимый в анус, по форме очень похож на анальную пробку сквозного типа. Сжимает анальный сфинктер с помощью баллона, заполненного загустителем. Принудительное раскрытие ануса производится специальным анальным расширителем. Оснащен разъемом для клизмы, что позволяет свободно управлять процессом дефекации. При использовании с поясом верности с дилдо возможно дистанционное управление. Запирающая пробка становится орудием пытки и унижения, превращая анус в запертую темницу. Она лишает пациента контроля над собственным телом, делая его полностью зависимым от воли врача.