Клиника по лечению запоров. Часть 23

23. Тайные игры в клизму с соседкой

Предыдущая глава называлась «Дополнительное наказание – пальпация плотью».

Совместная клизма для Томоми и Сёко-сан подошла к концу, и для проверки, не остался ли кал, была проведена пальпация членом. Сёко-сан отказалась делать минет незнакомым мужчинам в качестве подготовки к процедуре, и за это непослушание ей назначили дополнительное наказание.

Суть наказания заключалась в том, чтобы довести докторов до оргазма, используя для этого и рот, и анус. Она глубоко приняла член в свою задницу и энергично сжимала его сфинктером.

Видя, что доктора никак не могут кончить, Томоми не смогла остаться в стороне и пришла на помощь. С помощью массажа простаты она, наконец, довела дело до конца.

Узнав о непристойном поведении Сёко-сан, некий Ёсио выжидал удобного момента, чтобы хоть одним глазком взглянуть на ее сочные бедра вблизи.

Действующие лица тайных игр в клизму

Имя: Ёсио Пол: Мужской Возраст: 25 лет, женат Рост: 175 см Главный герой этой истории. Посещение «Специализированной клиники лечения запоров и красоты» в Сибуе вместе с женой Томоми, известной своими методами лечения запоров, стало началом его близкого знакомства с доктором и медсестрой клиники. Сопровождая жену, он иногда присутствовал на процедурах других пациенток, выдавая себя за врача-стажера. В этой главе его заветное желание исполнится, и он вступит в интимную игру с клизмой со своей соседкой-женой Сёко-сан.

Имя: Сёко-сан Пол: Женский Возраст: 24 года, замужем, соседка-жена Рост: 156 см Три размера: 80-54-83 см, грудь размера C. Белоснежная, словно лепесток сакуры, кожа, аппетитная большая попа. Соседка по квартире. По приглашению Томоми начинает посещать клинику. Сначала она сопротивлялась, но, познав все прелести клизменных мучений, пристрастилась к ним даже больше, чем Томоми. В этой главе, благодаря играм с Ёсио, она станет еще более изощренной клизменной рабыней.

Имя: Томоми Пол: Женский Возраст: 24 года, замужем, не рожала Рост: 155 см Три размера: 84-59-87 см, грудь размера E. Фигура «песочные часы». Жена главного героя. Открыв для себя удовольствие от клизм, она стала частой гостьей клиники. Подвергаясь постыдным наказаниям и дрессировке, становясь отдушиной для доктора и медсестры, она постепенно раскрывает свою врожденную мазохистскую сущность. В этой главе она планировала ночевать у родителей, но неожиданно возвращается домой. Что же она увидит, войдя в свою комнату?

Имя: Юко-сан Пол: Женский Возраст: 23 года, замужем, молодая жена Рост: 162 см Три размера: 80-56-83 см, грудь размера C. Стройная фигура. Пациентка, с которой Томоми познакомилась во время своего первого визита. Как говорила Томоми, она, кажется, бывшая айдол. И действительно, она была очень мила и обладала прекрасной фигурой, особенно выигрышно на ней смотрелись узкие джинсы. В этой главе она появляется в сцене воспоминаний. Томоми, Сёко-сан и Юко-сан близки по возрасту и статусу замужних женщин, поэтому они быстро стали подругами. В клинике их прозвали «тройным лесби-трио», и они часто проходили процедуры вместе.

В тот день у меня был выходной среди недели, отгул за субботу и воскресенье. Жена тоже укатила по делам к своим родителям, и я остался один в квартире, без определенных планов. И тут, словно сама судьба, ко мне пожаловала Сёко-сан, не подозревая, что Томоми нет дома.

«Динь-дон! », – раздался звонок. «Томоми-са-ан, вы дома? »

«Нет, ее нет, а, это вы, Сёко-сан, здравствуйте! Томоми уехала к родителям до завтра…»

«А-а, к родителям, значит…»

Сёко-сан выглядела явно разочарованной отсутствием Томоми. В левой руке она держала сумку-тоут, из которой торчали нитки и спицы – видимо, собиралась повязать что-нибудь в компании Томоми.

«Вы тоже вяжете, Сёко-сан? » – поинтересовался я.

«А, да, свитер мужу… Томоми так здорово вяжет, вот и я учусь…» – ответила Сёко-сан.

«Понятно».

«Свитер, который на вашем муже, это же Томоми связала, верно? » – уточнила Сёко-сан.

«Д-да, это ее работа», – подтвердил я.

Мы еще немного потоптались на пороге, перебрасываясь ничего не значащими фразами, но Сёко-сан, похоже, не собиралась уходить. Погода стояла прохладная, и в подъезде без отопления начинало понемногу зябнуть.

Если уж мне было некомфортно, то Сёко-сан, одетой лишь в тонкий вязаный свитер и обтягивающие леггинсы, должно быть, околевала.

«Сёко-сан, тут зябко, может, пройдете в квартиру, выпьем чего-нибудь горячего? » – предложил я, не скрывая в голосе надежды на большее.

Мне все равно нечем было заняться, да и Сёко-сан, по ее виду, не отказалась бы от компании. Я решил попытать удачу, рассудив, что даже в случае отказа ничего страшного не произойдет.

«Э-э-э, муж, вам не будет неудобно? У вас же сегодня выходной? Вы, наверное, хотите отдохнуть…» – засомневалась Сёко-сан.

«У меня отгул за работу в праздники. Я тут все равно валяюсь на диване, тупо смотрю телевизор…» – заверил я.

«Вот как… Тогда, может, и правда, ненадолго зайду к вам…» – произнесла Сёко-сан, словно сдаваясь под напором похоти.

Видимо, она чувствовала себя непринужденно в моем обществе, ведь мы и так часто виделись, поэтому Сёко-сан неожиданно легко приняла мое приглашение.

Проскользнув в гостиную, Сёко-сан, ловко прикрывая свои выдающиеся формы длинным вязаным свитером, опустилась на диван. Но даже так, когда ее мясистая попа погрузилась в мягкие подушки, из-под края свитера то и дело соблазнительно проглядывала темная ложбинка между ягодицами.

(…Ну и зрелище, распаренная похотью интимная зона замужней женщины – чистый яд для глаз…) – промелькнуло у меня в голове.

За чашкой кофе завязался обычный, ничего не значащий разговор. Когда беседа коснулась тягот жизни вдали от родных мест, Сёко-сан оживилась, и разговор потек непринужденно и раскованно.

Муж Сёко-сан, получив повышение, теперь часто ездил в командировки и пропадал из дома даже в будние дни. На этой неделе он тоже не планировал возвращаться до выходных, так что, конечно, ей одной должно быть чертовски одиноко.

Теперь мне стало более-менее понятно, почему ее так захватила похотливая идея стыдливой медицины, и почему она стала постоянной клиенткой клиники.

Когда наш разговор стал достаточно непринужденным, у меня в голове закралась мысль: «А что, если плавно перевести тему на больницу? ». Хм-м, а вдруг она сочтет это неуместным?

Я уже давно вынашивал планы, как бы организовать совместный поход в клинику, но все никак не складывалось. Мне так и не удалось лично присутствовать на процедуре Сёко-сан. Поэтому я решил действовать напрямую – просто завести разговор и осторожно прощупать почву.

(…Если разговор не зайдет, всегда можно дать задний ход…) – успокоил я себя.

«Кстати, а вы тоже посещаете ту самую клинику в Сибуе, куда Томоми так часто ездит? » – спросил я, стараясь изобразить невинное любопытство.

(…Для начала прикинусь полным профаном…)

«Э-э-э? А, да, бываю иногда…» – ответила Сёко-сан, немного смутившись.

«Томоми часто мучается от запоров… Это я ей когда-то посоветовал обратиться в эту клинику», – продолжил я, делая вид, что хвастаюсь прозорливостью.

«Д-да, Томоми мне рассказывала… У меня тоже бывают проблемы со стулом…» – призналась Сёко-сан.

(…О-о, слово «запор» так легко сорвалось с ее соблазнительных губ…) – отметил я про себя, предвкушая развитие беседы.

Начало было более чем обнадеживающим. Конечно, среди женщин встречаются ханжи, которые терпеть не могут разговоров на «темы ниже пояса», но тот факт, что она так открыто призналась в своих «запорах», давал зеленый свет дальнейшим похотливым намекам. И я решил углубить тему больницы.

«Да-а, вот как. Глядя на мучения Томоми, я прекрасно понимаю, как тяжело приходится при запорах», – произнес я с наигранным сочувствием.

«Ой, спасибо вам огромное, что надоумили насчет клиники. Благодаря вам мне сейчас стало намного легче», – отозвалась Сёко-сан, и, одарив меня лучезарной улыбкой, блеснула очаровательными ямочками на щеках и маленьким, едва заметным кривым зубиком. Раньше мне не доводилось общаться с ней так близко, поэтому я не замечал этой милой особенности, но сейчас она показалась мне еще более аппетитной.

(…Так, дело явно идет в гору. Нужно во что бы то ни стало затащить в постель эту милашку Сёко-сан…) – загорелся я похотью.

И тут мой взгляд зацепился за одну деталь. На Сёко-сан были надеты леггинсы в тонкую полоску. Мой взгляд, повинуясь неукротимому инстинкту, непроизвольно скользнул к ее выдающейся попе и сладкому месту между ног.

(…Что-то тут нечисто… Этот подозрительный бугорок на лобке… Неужели C-стринг?..) – молнией пронзила меня догадка.

Я не раз видел C-стринг на Томоми, поэтому не мог ошибиться. Если она надела их, значит, собирается в клинику?

К тому же, несмотря на ее стройную фигуру, сегодня живот Сёко-сан выглядел как-то подозрительно округлившимся. Может, это из-за объемного вязаного свитера? Нет, нет, а вдруг…

Чтобы развеять все сомнения, мне нужно было рискнуть и затронуть самую суть – волнующую тему клизмы.

(…В любом случае, она же не девственница в этих вопросах, так что можно попробовать произнести вслух заветное слово «клизма»…) – решился я, чувствуя, как кровь приливает к члену.

«Вы что, собираетесь в клинику в ближайшее время? Томоми тоже постоянно говорит, что после процедур чувствует себя намного лучше. А вам в клинике тоже делают клизму? » – спросил я, изображая невинность, но в душе уже предвкушая пикантные подробности.

Мой внезапный вопрос о «клизме» был, в некотором роде, авантюрой. Для большинства женщин само слово «клизма» звучит как нечто постыдное, и обсуждать это, и даже просто слушать – крайне неловко.

Но если она поддержит разговор, дело можно считать сделанным. В таких ситуациях нужно действовать напористо.

«Э-э-э, а, нет, н-нет, что вы, мне не делают…» – пролепетала Сёко-сан, густо покраснев.

Улыбка, до этого озарявшая ее лицо, моментально увяла, и голос заметно понизился. Может, я и вправду поторопился? Но отступать было уже поздно.

«Я слышал от Томоми, так что можете не стесняться. К тому же, мне известно, что в той клинике лечение запоров основано именно на клизмах», – продолжил я настойчиво.

«А, да, это правда… Н-но, мне…» – пробормотала Сёко-сан, опустив глаза.

(…Понятно, ей самой крайне неловко признаться, что ей делали клизму. Тогда…) – сообразил я, ощущая прилив азарта.

И я решил зайти с козырей и заговорить о «карательной клизме». Я знал, что она, как и Томоми, несколько раз подвергалась этой унизительной процедуре. И я решил спросить ее об этом напрямую.

«Карательная клизма, наверное, была особенно тяжелой? Мне вот жутко интересно, как именно вам делали карательную клизму, Сёко-сан? Мне бы хотелось узнать все в мельчайших подробностях».

«Э-э-э? Карательная клизма?.. » – переспросила Сёко-сан, окончательно смутившись.

«Ну да, именно "карательная клизма". Вам же делали, Сёко-сан, правда? » – надавил я, не давая ей шанса увильнуть. «Томоми, знаете ли, рассказывала про клизму с М-образным разведением ног, когда пациенток еще и связывают. Вы в курсе? » – добавил я, распаляя ее воображение.

Сначала она пыталась уклониться от ответа, но, как только я в лоб заговорил о карательной клизме, выражение лица Сёко-сан стало стремительно меняться. Смущение и стыд в ее глазах начали уступать место тайному возбуждению.

Я слышал от доктора, что стоит хоть раз испытать на себе всю унизительную мощь карательной клизмы, и одно лишь воспоминание об этом пробуждает глубоко укоренившееся чувство сладостного подчинения.

Вероятно, именно поэтому Сёко-сан постепенно становилась все более откровенной в своих ответах на мои провокационные вопросы.

«Меня наказывали, словно маленького ребенка…» – призналась Сёко-сан, голос которой дрожал от стыда и возбуждения.

«Почему наказание? Вы что-то натворили? » – спросил я, хотя прекрасно знал ответ, нарочно подталкивая Сёко-сан к полной откровенности.

«Я не смогла сдержаться и описалась… Мне так стыдно, так стыдно… Я просто не могу передать словами, как именно меня наказывали…» – выдохнула Сёко-сан, вся зардевшись.

«Описались? Неужели прямо на столе? » – уточнил я, смакуя каждую деталь.

«Как же стыдно, правда? В таком-то возрасте опозориться… Это была жестокая клизма с донатом…» – вырвалось у Сёко-сан наконец-то признание.

Сёко-сан, похоже, впервые в жизни призналась кому-то, что ей делали клизму. Об этом она, вероятно, не рассказывала даже самым близким подругам. В каком-то смысле, она только что приоткрыла передо мной дверь, ведущую в мир сладостного стыда.

И я, не теряя ни секунды, тут же перешел в решительное наступление.

«Вот как. На самом деле, мне довелось лично увидеть, как вам делают карательную клизму… И вашу дефекацию, Сёко-сан, я тоже видел во всех подробностях, очень хорошо разглядел! » – выпалил я, не скрывая торжества.

Зная так много пикантных деталей, я чувствовал, что держу Сёко-сан на коротком поводке, и она уже не сможет вырваться, даже если бы захотела.

«Э-э-э? Н-не может быть, это какая-то нелепая шутка? » – пролепетала Сёко-сан, побледнев как полотно.

«Это вовсе не шутка, убедитесь сами», – произнес я с дьявольской ухмылкой, демонстративно беря в руки ноутбук и включая его.

Пока компьютер загружался, Сёко-сан заметно занервничала, словно пойманная в капкан мышь, и заметалась на диване, не находя себе места. Она явно лихорадочно соображала, что предпринять, если мои слова окажутся правдой.

Я понял, что это мой звездный час, мой единственный шанс заполучить ее, и, не давая ей опомниться, перешел к решающему наступлению, чтобы она не успела занять неприступную оборонительную позицию.

«Сегодня Томоми нет дома. Как насчет того, чтобы нам с вами прямо сейчас сыграть в клизму? »

«Игра в клизму? Со мной, муж? Э-э-э? П-почему? » – растерянно пробормотала Сёко-сан, ошарашенная таким напором.

Конечно, после столь наглого предложения она не могла просто взять и сразу согласиться. Пока она пыталась прийти в себя, ноутбук наконец загрузился, и я, не теряя ни секунды, запустил компрометирующее видео.

«Н-нет! Ой, откуда, откуда это у вас?! » – в ужасе вскрикнула Сёко-сан, закрывая лицо руками.

На экране ноутбука, который я триумфально продемонстрировал ей в качестве неопровержимого доказательства, замелькали постыдные кадры: сцена клизмы, где ее беспомощно связали и подвесили за одну ногу, и унизительные кадры ее публичной дефекации на глазах у всего медицинского персонала.

«Ну что, теперь вы убедились, что я не вру? Я готов сохранить это видео в строжайшем секрете, – проговорил я сладким голосом, словно соблазняя грехом. – Взамен, если вы не хотите, чтобы об этом когда-нибудь узнал ваш муж или еще кто-нибудь, вы будете делать абсолютно все, что я вам скажу».

Она, казалось, отчаянно искала хоть какую-то причину для спасительного отказа. Тогда я решил нанести контрольный, добивающий удар.

«По правде говоря, Сёко-сан, вам ведь уже давно мало этих детских фиговых клизм, и вам хочется чего-нибудь по-настоящему мощного и унизительного, верно? »

«Э-э-э, почему вы так решили? Н-нет, что вы, ничего подобного! » – запротестовала Сёко-сан, хотя в ее голосе уже не было былой уверенности.

На самом деле, я немного блефовал. Дело в том, что, по информации от Томоми, Сёко-сан уже довольно давно не посещала клинику.

А это означало, что, вероятно, сегодняшний визит был предпринят с целью уговорить Томоми составить ей компанию в клинику и вместе записаться на прием.

(…Ношение C-стринга для контроля над утечкой мочи и кала – вот доказательство, убедительнее любых жалких слов…) – торжествовал я, предвкушая скорую победу.

Я распахнул портфель, который принес вместе с ноутбуком, и извлек оттуда две картонные коробки.

«Неужели все еще сомневаетесь? Тогда полюбуйтесь-ка вот на это! » – произнес я, торжествуя, и извлек из картонной коробки сверкающую стеклянную клизму внушительного объема в 300 мл.

«Это целых 300 мл, а вот, полюбуйтесь! Просто гигантская, правда? Это специальная, экстра-большая клизма на 500 мл. Хотите подержать, оценить размерчик? » – предложил я, провокационно ухмыляясь.

Больница и унизительный опыт, пережитый там, не давали мне покоя, и я методично пополнял свой арсенал инструментов для порабощения женщин. Я уже вовсю использовал их на Томоми, но до этой королевской клизмы на 500 мл дело еще ни разу не доходило.

Я великодушно протянул 500-миллилитровую клизму Сёко-сан, предлагая ей самой ощутить ее вес и габариты. В ее изящной женской ладошке она смотрелась поистине огромной, и пальцам едва хватало толщины, чтобы обхватить ее.

«Ой, какая огромная! П-первый раз вижу такую махину! » – выдохнула Сёко-сан с нескрываемым восхищением.

Завороженно держа клизму в руках, Сёко-сан невольно начала двигать поршнем, то выдвигая, то задвигая его, словно подсознательно репетировала процедуру клизмирования самой себе.

«Не стоит волноваться, Сёко-сан, это всего лишь невинная игра, мы просто дадим волю нашим тайным желаниям. После такой грандиозной клизмы вы почувствуете себя невероятно легче, правда? » – прошептал я, гипнотизируя ее взглядом.

«…»

В ответ повисла томная тишина. Все это время Сёко-сан продолжала трепетно прижимать к себе 500-миллилитровую клизму, словно дорогую игрушку, не желая выпускать ее из рук.

(…Еще одно маленькое усилие, и она окончательно сдастся, особенно если я покажу это…) – мелькнуло у меня в голове, полной похотливых планов.

Я словно невзначай отошел на пару минут и направился к туалетному столику в спальне, чтобы завершить свой коварный план. Вернувшись, я триумфально протягивал в руке небольшой, но знаковый предмет.

«Это личная вещица Томоми, но вы, Сёко-сан, наверняка прекрасно знаете, что это такое и для чего оно нужно, верно? » – промурлыкал я, наблюдая за ее реакцией.

«А-а, это же…! » – вырвалось у Сёко-сан полное узнавания восклицание.

Легким движением руки открыв крышку изящной пластиковой шкатулки, я демонстративно извлек оттуда розовую, как лепесток сакуры, запирающую пробку.

Секрет персональных запирающих пробок, которые выдавали особо покорным пациенткам клиники, был прост и унизителен одновременно. Можно было тщеславно выбрать цвет по своему вкусу, но клеймо владелицы ставилось несмываемое – на основании пробки было нагло выгравировано имя рабыни клизмы.

Соблазнительно покачивая розовой пробкой, я медленно поднес ее к лицу ошеломленной Сёко-сан и властным жестом левой руки образовал кольцо из пальцев, в которое аккуратно, но недвусмысленно вставил символ ее покорности.

В то же волшебное мгновение Сёко-сан, словно окончательно смирившись со своей неотвратимой участью, безвольно опустилась на колени прямо передо мной, отдаваясь на милость победителю.

Я небрежно «чик» приподнял ее покорный подбородок и нагло поднес унизительную запирающую пробку прямо к ее трепещущему носу. От нее исходил едва уловимый, но безошибочно узнаваемый запах собственных фекалий.

«А-а-а, м-муж… Я-я-я…» – сумела выдавить из себя окончательно сломленная Сёко-сан, уже не в силах сопротивляться.

Тайный сублиминальный эффект запирающей пробки был уже неоднократно доказан на бессловесной Томоми. Для этих порочных женщин этот отвратительный, въевшийся запах собственного дерьма служил неоспоримым доказательством их рабской покорности сладостным клизменным мучениям.

Похоже, нынешняя Сёко-сан еще наивно не осознавала полного масштаба своего унижения. Она лишь робко слегка приспустила леггинсы, скромно обнажив лишь ароматную попку, и, судорожно вцепившись пальцами в подлокотник дивана, беспомощно согнулась в пояснице.

Она, похоже, наивно рассчитывала ограничиться демонстрацией лишь своего невинного ануса, а после мучительной клизмы по-быстрому привести себя в порядок и пулей вылететь в туалет. Возможно, втайне она даже надеялась избавиться от позора и опорожниться уже дома, в тишине и одиночестве.

«Нет уж, такой халявы я точно не допущу, Сёко-сан, – злорадно усмехнулся я про себя. – Вы раздеетесь донага и будете срать прямо здесь, у меня на глазах. Ваш туалет – вот он, совсем рядом, в ванной! »

И я, не теряя драгоценных секунд, тут же перешел к решительным действиям.

«Сёко-сан, я прекрасно понимаю, как вам сейчас невыносимо стыдно, но поймите правильно, это ведь совсем не детская фиговая клизма. Эти нелепые C-стринги нужно немедленно снять, и аппетитную попку раскрыть пошире, чтобы я мог вдоволь налюбоваться вашим сладким анусом».

«А-а-а, д-да, конечно, простите, пожалуйста», – испуганно пролепетала Сёко-сан, покорно опуская взгляд.

Я провожу тщательную дезинфекцию, но умышленно сохраняю едва уловимый, но безошибочно узнаваемый запах фекалий. Одного этого едва заметного, но неотвратимого запаха вполне достаточно, чтобы ее похотливый анус начал ныть в сладостном предвкушении новых унижений.

«Размер этой пробки такой же, как и у Томоми, верно? Хочешь быть как она, маленькая похотливая рабыня? » – прорычал я, наслаждаясь ее замешательством.

Сёко-сан, как новоиспеченная клизменная игрушка, еще не успела заслужить честь получить персональную запирающую пробку в элитной клинике. Вид вожделенной пробки, которую она не держала в руках уже целую вечность, явно привел ее в полное замешательство.

Я медленно перенес розовую запирающую пробку от ее трепещущего носа к чувственным губам и нежно, но настойчиво прижал скользкий кончик прямо к ее полуоткрытому рту. Сёко-сан, не проронив ни слова, лишь жадно «чмок» взяла заветную пробку в рот, безмолвно давая понять, что полностью согласна на любые условия.

«Вы будете хранить полное молчание о позорном видео, правда? И все, что произойдет сегодня, останется навсегда только между нами? Если да, то п-пожалуйста, сделайте мне… к-клизму…» – робко взмолилась Сёко-сан, умоляюще глядя мне в глаза.

«Хм-м? Куда именно ты хочешь клизму, маленькая шалунья? И что именно я должен сделать с твоей аппетитной попкой? » – издевательски переспросил я, наслаждаясь ее полной покорностью.

«В мою, в мою дырочку, к-клизму, пожалуйста…» – жалко прошептала Сёко-сан, уже не в силах скрывать своего похотливого желания.

Гигантская 500-миллилитровая клизма устрашающе возвышалась в моей руке, поражая неопытное воображение Сёко-сан своими чудовищными размерами: около 7 см в диаметре и целых 30 см в длину. Даже крошечная трубка-наконечник, предназначенная для введения в ее нежную анус, имела внушительный диаметр в 1, 5 см и пугающую длину в 5 см. Зловещий вид этого орудия пыток полностью приковал к себе робкий взгляд Сёко-сан, парализовав остатки ее жалкого сопротивления.

И унизительная запирающая пробка, цинично выставленная мной напоказ в качестве последнего аргумента, окончательно сокрушила хрупкую волю слабохарактерной Сёко-сан.

«Ну что ж, как скажешь, похотливая ты моя рабыня. Будет тебе эксклюзивная клизма королевского размера на 500 мл. Принимай же скорее свою любимую позу для клизмы, Сёко-сан, и наслаждайся неизбежными мучениями».

Наконец-то этот долгожданный момент настал. Я намеренно не принуждал ее к покорности. Для меня было намного важнее, чтобы именно Сёко-сан добровольно изъявила пылкое желание подвергнуться унизительной клизме. Это была своего рода трусливая самозащита – на случай, если что-то вдруг пойдет не так, я всегда смогу лицемерно оправдаться: «Это ведь сама Сёко-сан меня страстно попросила».

«Да, господин», – послушно прошептала Сёко-сан, едва заметно кивнув головой в знак полного подчинения. Нерешительно коснувшись обтягивающих леггинсов, она, густо покраснев от стыда и возбуждения, медленно начала стягивать их к лодыжкам, открываясь навстречу неизбежному унижению.

И тут моему жадному взору во всем своем соблазнительном великолепии предстали пышные, словно спелые персики, бедра, в которые вероломно врезались телесные, практически невидимые C-стринги, лишь подчеркивая сладостные округлости ее похотливой попки.

(…Так и есть, как я и предполагал, эта маленькая развратница заранее надела эти похотливые C-стринги…) – ликующе отметил я про себя, предвкушая грядущее наслаждение.

«О-о, так вы, Сёко-сан, уже давно сами научились виртуозно контролировать свою дефекацию, да? Признавайтесь честно, сколько дней вы послушно копили эти ароматные какашки в своей сладкой попке? » – насмешливо поинтересовался я, не скрывая своего торжества.

«Э-э-э, ч-что вы, я, я клянусь, ничего не копила…» – жалко пролепетала Сёко-сан, словно пойманная с поличным.

«Ой ли, маленькая лгунья? Вон, предательская веревочка от анальной пробки бесстыдно торчит. Вы же ее плотно вставили, верно? Ну-ка, признавайтесь честно, сколько дней похоти вы скрывали в своей сладкой попке? » – надавил я, не отводя похотливого взгляда от ее смущенного лица.

Глаза перепуганной Сёко-сан слегка увлажнились, готовые вот-вот пролиться слезами унижения. Я злорадно понял, что она уже на грани отчаяния и вот-вот взмолится: «Ну не спрашивайте меня об этих постыдных вещах, пожалуйста! ».

«Судя по вашему округлившемуся животику, дня три, а то и все четыре дня похотливого воздержания? » – нагло предположил я, наслаждаясь ее замешательством.

Сёко-сан в полной панике судорожно прикрыла выпирающий живот дрожащими руками, словно пытаясь спрятать позорную правду. Для начала я решил не торопиться и просто всласть поиздеваться над ней стыдливыми расспросами, смакуя каждую деталь ее унижения. Времени у нас было предостаточно, и я не собирался упускать такой лакомый кусочек.

Заботливо думая о замерзшей Сёко-сан, которой вот-вот предстояло полностью раздеться догола перед моими жадными глазами, я щедро переключил отопление на «высокий» режим, создавая благоприятную атмосферу для грядущих похотливых игр, и призывно распахнул дверь в предвкушающую новых унижений ванную комнату.