Хроники колледжа. Часть 11

Часть 11

Когда я проснулся, события прошлой ночи казались далёким сном.

Но доказательством была пульсирующая боль в лице и голове, засохшие остатки спермы Джакса, разбросанные по моему телу. Я выскользнул из постели и побежал в ванную, избегая смотреть на его массивную фигуру в другом конце комнаты. Я бросился под ещё один горячий душ, надеясь смыть не только его следы, но и воспоминания.

Приняв душ, я поспешил вытереться и вернулась в комнату, где надела тёмную одежду. Я знал, что Джакс будет спать обнажённым, и если я позволю своим глазам задержаться где-нибудь рядом с ним, меня может притянуть магнитная сила его члена. Я не доверял себе, и это только усиливало мои сомнения, сожаления и боль от прошлой ночи.

Мне нужно было увидеть Синди. Мне нужно было её нежное прикосновение, её успокаивающее тепло.

Внезапно я осознал странность её поведения. Почему она ушла, вернулась в сестринство? Она была лучшей подругой Джакса — и не только. Не то чтобы они раньше не спали в одной комнате. У меня упало сердце. Неужели она думает обо мне хуже? Не хочет больше находиться рядом со мной? Меня охватил ужас, но я отогнал его.

Мне нужно было ее увидеть.

Я выскользнул из комнаты, осторожно закрыв за собой дверь, чтобы не разбудить Джакса. Я разберусь с ним и со всем, что между нами происходит, позже.

К тому времени, как я добралась до общежития Синди, я была уже на взводе, с трудом сдерживая глубокие прерывистые вдохи, а на глазах у меня выступили слёзы. Я не хотел думать о том, что произошло, но это маячило на краю моего сознания, ожидая, когда я ослаблю бдительность.

И не было никаких объяснений её отсутствию, кроме ужасных. Может быть, она злилась на меня за то, что я сбежал от неё в клубе прямо в пасть опасности. Может быть, она была разочарована, снова разочарована моей трусостью и пассивностью. Может быть, она была откровенно возмущена. Что бы это ни было, я знал, что это будет разрушительно. Но мне нужно было знать, услышать это из её уст.

Стоя в тени её общежития, я сделал глубокий вдох и достал телефон. Её имя было первым в списке контактов. Когда я поднёс телефон к уху, клянусь, не прошло и секунды, как раздался её голос.

"... Сами?"

— Я... Я снаружи.

Тихий гудок сообщил мне, что она повесила трубку, но я не обиделся на её бросание трубки. Я знал, что это была лишь спешка, вызванная желанием скорее впустить меня.

Дверь распахнулась меньше чем через минуту. Синди всё ещё была в свободной красной рубашке из костюма Айви, но теперь она была полностью застегнута, а под ней виднелись пушистые розовые пижамные штаны. Даже в повседневной одежде и с красными от недосыпа глазами она всё равно была невероятно красивой, а её блестящие каштановые волосы ниспадали медными волнами.

Мы оба на секунду замолчали; сначала я подумал, что она под кайфом, но едва заметные морщинки на её щеках говорили об обратном. Как ни странно, именно я первым нарушил молчание.

— Син, я...

Затем она оказалась рядом со мной, почти отчаянно прижимаясь ко мне. На этот раз не было языка, только губы, ищущие мои. Я упал в её объятия, она обхватила меня руками, и я поднял голову, чтобы встретить её страстный поцелуй.

Мы отстранились друг от друга, и она повела меня внутрь, вверх по лестнице, по коридору, в свою комнату, пока мы не остались наедине, молчащие и напряжённые, в ещё одном нерешительном моменте. На этот раз мы заговорили одновременно.

"Я—"

— Сэми, мне так жаль, — Синди говорила так же настойчиво, как и целовала, перебивая мои неуверенные попытки.

«Я не хотела, чтобы случилось что-то подобное. Я не должна была отпускать тебя одну — я не должна была заставлять тебя так много пить... Я не должна была... Уходить... »

Я увидел, как в её глазах закипают слёзы, услышал, как в горле у неё встал комок, мешающий ей говорить.

— Я не могу поверить... Я думала, что ты не... Не захочешь меня видеть...

Из моих глаз начали течь слёзы, но её последнее заявление почти заставило меня рассмеяться от недоумения.

— Что? П-почему я не должен хотеть тебя видеть?

На этот раз Синди отвела взгляд, потупилась и не посмотрела мне в глаза.

— Ну всё... Что случилось... Я... Я сделала это с тобой...

В конце концов я всё понял: Синди думала, что я буду винить её, возненавижу её. Она взвалила всё на себя; вероятно, провела всю ночь, переживая из-за каждого своего решения. Как человек, который провёл много бессонных ночей, сожалея и беспокоясь, я узнал эти симптомы. Но она была далека от истины, и я разрывался от эмоций, сообщая ей об этом.

"Нет, Синди, это не твоя вина! Это был— я... это я! Я... Я не могу расслабиться, и это продолжает доставлять мне неприятности! И это вынуждает тебя расслабиться... А потом он... И я... Син Я... Я не хочу... это МОЯ вина! Только моя!"

К концу моей истерики по моему лицу текли слёзы, и я отвернулся, спотыкаясь, прошел через её комнату в поисках салфеток, но на самом деле мне просто нужно было уйти. Синди догнала меня, схватила за плечи и развернула к себе. Её глаза горели, как изумрудные угольки в угасающем пламени, сочувственно пульсируя в ответ на мои смущённые, отчаянные жалобы.

— О боже, Сэми, нет! Это не твоя вина! Не говори так!

Она крепко обняла меня, и я разрыдался; из моей груди вырвался долгий низкий стон, от которого я задыхался. Синди крепко держала меня, а когда мой плач сменился всхлипываниями, она снова заговорила:

«Это не твоя вина. Ты ни о чём таком не просил. Всё будет хорошо... »

И так продолжалось. Я плакал, Синди плакала, мы оба плакали, переживая свою боль, свой страх, свои сожаления и свою печаль. После того, как мы поплакали, мы поговорили, а после разговора снова поплакали. Я не хотел обсуждать события Хэллоуина, и Синди каким-то образом это почувствовала, поэтому разговор зашёл о других личных трагедиях. Её бывший парень-абьюзер, моя школьная травля. Её умные и успешные, но далёкие от неё родители; мои простые, добрые и безнадёжно невежественные в 99% случаев, когда я жил с ними. Каким-то жутким образом эти истории и воспоминания делали мою жизнь лучше, как будто погружение в боль ради обретения жизненного опыта было топливом для моего огня. Говорят, беда не приходит одна.

В конце концов Синди достала свою заначку, и мы выкурили по косяку, впадая в кому и избавляясь от проблем. Наши разговоры текли и лились, и не успели мы опомниться, как наступил вечер, а мы не ели весь день. Синди заказала еду, я выбрал фильм, и мы смотрели его, свернувшись калачиком в её постели, забыв обо всём на свете.

В ту ночь я остался у Синди, а потом и на весь понедельник, уходя только за едой, несмотря на занятия. Синди предложила остаться со мной, беспокоясь о моём душевном состоянии, но я заверил её, что просто хочу побыть один, без преподавателей и соседей по комнате, и она меня поняла.

К утру вторника я был готова вернуться в 001. Когда я пришел, Джакса там не было, и я испытал облегчение с примесью... тоски? Я выбросил это из головы. Я сказал Синди, что собираюсь посещать занятия, но в последний момент решил этого не делать и снова провел день в постели за компьютером. Так я восстанавливался после издевательств — притворялся больным и проводил весь день в интернете. Я хорошо справляюсь, сказал я себе. Я восстановлюсь к среде, вернусь к занятиям и встречусь с Натали. Обсужу её травму, забуду свою.

Синди часто писала мне, и в этих непринуждённых разговорах скрывались её проверки. По мере того, как её разговоры становились всё более нормальными и беззаботными, я всё ждал, что она заговорит о том, что я сделал с Джаксом той ночью, но она так и не заговорила. Сначала я был уверен, что он расскажет ей, и смирился с этим. К вечеру я начал думать, что он по какой-то загадочной причине держит это при себе.

Мотивы Джакса были такими же переменчивыми, как погода: непредсказуемыми и неудержимыми. Как грозовое небо, само его присутствие сулило неприятности такому неуверенному в себе человеку, как я.

Было поздно ночью, когда я услышал, как Джакс вернулся, перешёптываясь и позвякивая ключами в двери. Как и много раз до этого, дверь распахнулась, и в свете коридора я увидел Джакса и его спутницу. Они уже страстно обнимались: она обхватила его за плечи, а он крепко прижал её к себе, слегка покачиваясь на выпуклости в паху. Я не мог узнать ее, потому что она стояла ко мне спиной, но у неё были длинные тёмные волосы.

Сделав несколько шагов, Джакс вошёл, пинком закрыл дверь и бросил её на кровать. Затем они начали снимать одежду: девушка яростно барахталась, а Джакс двигался с привычным спокойствием. Я вспомнил свои первые несколько недель в 001-м и поймал себя на странном желании, чтобы Джакс бросил мне её мокрые трусики и вовлёк меня в жаркую и бурную сцену. Но одежды не было, и я понял, что он, возможно, не знает, что я здесь. У него была раздражающая привычка не замечать меня. Унизительно, но это возбуждало меня ещё сильнее. Джакс был самим собой, настоящим, доминирующим Джаксом, без притворства или маски.

На мгновение я подумал о том, чтобы коснуться своего клитора, но тут же отбросил эту мысль. Я не мог так поступить с Синди. Но я был так возбужден, что боялся, что могу встать и попытаться присоединиться к ним, вопреки здравому смыслу. Поэтому моя рука блуждала по моей груди, обхватив мои маленькие груди, теребя соски, пока я едва сдерживал стон. Рука двинулась дальше, скользя по моему плоскому животу и бёдрам, едва касаясь кожи. Затем я поднес пальцы ко рту и облизнул их. Слюна стекала по моим смелым пальцам, которые скользнули между ног, но не к клитору. Ниже, к моему маленькому сморщенному анусу. Я начал водить по нему кругами, удивляясь тому, как приятно это давление, и чуть не взвизгнул, прикрыв рот рукой. Мой средний палец коснулся центра моей дырочки, и по моему телу пробежала дрожь. Я сделал это снова. И снова.

По другую сторону комнаты ноги девушки раздвинулись в воздухе по обе стороны от Джакса, прежде чем обхватить его и притянуть к себе. Я услышал лёгкий женский вздох и хлюпанье жидкости, а затем изумлённый смех Джакса, не верящего своим глазам.

— Чёрт возьми, ты мокрая, Шей.

Шей — скромная азиатская девушка, которую я отпугнул и за что так дорого заплатил. Теперь она не казалась такой робкой. Я услышал ещё один вздох, ещё один хлюпающий звук, когда Джакс толкнул бёдрами, и мышцы на его спине и ягодицах странно заиграли в бледном лунном свете.

— Фу-у-у, и к тому же у тебя такая тугая узкая дырочка!

Раздался третий вздох, и она резко взмахнула рукой, чтобы ударить его по лицу. Джакс не отреагировал, не вздрогнул, а просто усмехнулся, когда его тень наклонилась над кроватью, чтобы приступить к работе.

Трахаться было коньком Джакса, и он трахал и трахал её без устали, прижимая её хрупкое тело к своей кровати. Она тряслась в ритме его толчков, ударяясь о стену при каждом мощном выпаде. Комната наполнилась влажными звуками его члена, входящего и выходящего из неё, и шлепками его тяжёлых яиц о её задницу. Иногда от неустанного траха с губ Шей срывались стоны; пронзительные, стыдные, похотливые, невероятные стоны, от которых мой клитор твердел под тесными трусиками. В остальное время она молчала, стойко выдерживая его натиск.

Я воспользовался шумом, поражаясь энергичности Джакса и молчаливой готовности Шей принять его огромный член. Я закрыл глаза и сосредоточился на звуках их совокупления, забыв обо всём остальном. Я представил, что лежу под Джаксом, что он вколачивается в меня член, что это моё маленькое тело едва выдерживает его грубый секс. И я притворился, что это я вздрагиваю от женских стонов непреодолимого удовольствия. Отчаянно возбуждённый, ищущий облегчения, мой палец мягко протиснулся в кольцо ануса: первая фаланга, вторая фаланга. Я не смог сдержать вздоха, но он затерялся в буре похоти Джакса. Я пошевелил пальцем, и дрожь пробежала по моему позвоночнику и распространилась по конечностям. Я попытался двигаться в такт стуку его кровати, но знал, что мой слабый палец не сравнится с его устройством. Даже при таком неудачном сравнении простое действие — ласкать пальцами свой анус, пока Джакс трахает горячую шлюху, — было ошеломляющим. Я почувствовал нарастающее возбуждение, отличающееся от оргазма, когда коснулась своего клитора. Это было ближе к анальной пробке, волны нарастали, но были недосягаемы, как прилив, готовый унести меня прочь. Я не смог устоять и застонал в руку, когда мои ноги задрожали, а пальцы на ногах поджались, и я кончил в трусики.

Несмотря на то, что я потерял контроль над собой, я остался незамеченным — или, по крайней мере, меня проигнорировали. Казалось, что Джакс трахал её несколько часов. Время от времени он делал выпады, и я мог представить его выражение лица, эту раздражающую ухмылку, которая сводила меня с ума, когда он разводил ноги Шей и набрасывался на её, несомненно, великолепную киску.

— Теперь ты не такая ханжа, да?

«Я знал, что тебе понравится мой член... »

— Чёрт, да, детка, раздвинь их пошире для меня.

"Ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО готова принять это как шлюха?"

Не дожидаясь ответа, он сменил позу, сдвинув её ноги ближе друг к другу и двинул их вперед ещё сильнее, пока она не сложилась пополам, закинув ноги себе почти на плечи.

Джакс снова усмехнулся и я почувствовал неожиданный укол ревности, когда он заговорил:

— Чёрт возьми, Шей... Это чертовски красиво.

Наконец она заговорила, тихо, но твёрдо, слегка задыхаясь.

— Я... раньше была... гимнасткой.

— Это интересно, — в его голосе не было заинтересованности, и, говоря это, он наклонился вперёд, сначала медленно двигаясь, но быстро набирая темп. В новой позе Шей не могла не издавать звуков.

— Анх... ах... ах... ах. ах, ах, ах! Ах! А-а-а! А-а-а!

Её стоны были похожи на сопрано и переходили в настоящие крики удовольствия, которые наверняка были слышны в каждой комнате кампуса. Я видел, как её ноги тряслись и подёргивались в конвульсиях удовольствия.

Я был в восторге от сексуальной мощи Джакса, от того, как он всегда заставлял своих партнёрш кончать. И он дарил не просто обычные оргазмы, а сногсшибательные, сводя с ума такую благовоспитанную девушку, как Шей. Вполне логично, что он хорошо обращался со своим инструментом, учитывая такую частую практику.

Держу пари, он заставил бы меня кончить дюжину раз, прежде чем кончил сам.

Эта мысль пришла мне в голову непрошеной; она одновременно взволновала и ужаснула меня.

Пока я отвлекся, Джакс начал тихо рычать, что означало его собственную кульминацию. Он продолжал входить и выходить из истекающего влагой отверстия Шей. Пока он кряхтел и стонал, становилось всё влажнее, хлюпанье превратилось в непристойное бульканье его тяжёлой спермы. Звуки постепенно затихали, и в конце концов я услышала шёпот. Я задремал под этот шёпот, и в моей голове крутились мысли о Джаксе.

На следующее утро я проснулся от сна, настолько реалистичного, что мне показалось, будто всё было по-настоящему.

Я был в 001, но дружил с Шей, и мы разрабатывали план, как привлечь внимание Джакса (когда и почему мы придумали этот план, не имело значения в расплывчатой логике сна). Она обнажила грудь, и я сосал и мял её, умоляя взглядом о наслаждении для Джакса, пока он сидел и смотрел на нас. Контекст был не совсем понятен, но, как и во сне, он задержался в памяти, поэтому, проснувшись, я вздрогнул и огляделся, пытаясь понять, куда она делась.

Первым делом я проверил кровать Джакса и не стал заходить дальше.

Не потому, что я нашёл Шей. От неё не осталось и следа, даже пустого места на его матрасе — он лежал, растянувшись во весь рост. Должно быть, она убежала после того, как я заснул, или гораздо раньше утром.

Вместо этого мой взгляд приковал вид полностью обнаженного, твердого как камень, торчащего члена Джакса. Он слегка раскачивался в воздухе при каждом его движении, а иногда даже независимо вздрагивал, как будто искал дырочку для траха. Неудивительно, что Шай так громко кричала, напичканная всем этим.

У меня возникло внезапное, приводящее в замешательство желание проглотить как можно больше его члена, облизать его от ножки до кончика и обратно. Я нервно облизал губы - затем, поймав себя, прикусил нижнюю губу, сожалея о своих распутных желаниях, о поведении, которое выдавало мою похоть. И у меня были причины для сожаления.

Откуда-то сверху раздался глубокий смешок, и мое зрение на секунду отвлеклось от моей головы, задержавшись на его члене, когда я повернулся и обнаружил, что он проснулся. Его глаза были как легкая буря на рассвете; серебристо-серые с блеском многообещающего солнца. Они вцепились в меня, привлекая мое внимание так же сильно, как если бы он дернул меня за воротник рубашки, приподнял, так что мы оказались лицом к лицу. Когда он заставил себя сесть, прислонившись к спинке кровати, его смех превратился в слова.

«Детка, если ты этого хочешь, иди и возьми это».

Он говорил с такой уверенностью, с такой непринуждённой, беззаботной наглостью. Я задрожал. Я действительно хотел этого. Его разрешение, по сути, приказ, облегчил мне задачу. Я ничего не мог с этим поделать. Мне нужно было помочь ему. В конце концов, я был ему многим обязан. И не то чтобы я раньше этого не делал. Что плохого в том, чтобы сделать это ещё раз?

Имея столько доводов в свою пользу, я без колебаний встал с кровати и прошел по комнате в своих полупрозрачных розовых хипстерских трусиках. Я старался выглядеть как можно сексуальнее: немного выпятил грудь, взъерошил волосы одной рукой, немного покачиваясь. Но я чувствовал себя глупо, когда он впился в меня взглядом, а на его лице появилась эта сводящая с ума ухмылка.

Когда я подошел к кровати, он резко взмахнул рукой, подзывая меня ближе. Сердце заколотилось в груди, и я нервно сглотнул, подходя ближе. Та же рука скользнула по моей спине к ягодицам, погладила сильными пальцами и затем сжала, раздвигая мои ягодицы. Я неловко стоял, не зная, что делать. Мой клитор внезапно затвердел в трусиках, натягивая их ещё сильнее.

Джакс восхищённо присвистнул, и моё лицо, и без того смущённое вниманием, вспыхнуло.

"Чего ты хочешь?" - спросил я.

Он снова смотрел на меня с самоуверенной ухмылкой и гранитными глазами. Я растаял под его взглядом.

"Хммм... Что-... я..."

Сопротивляться не было никакой возможности, но моей напуганной фуге требовались более чёткие инструкции. Джакс понял и с радостью их предоставил.

"Умоляй отсосать мой член".

Его сильная рука снова сжалась, массируя мою задницу, и моё внимание переключилось на его толстую эрекцию, покачивающуюся передо мной. Я представил, какой горячей она будет в моих руках, как его кожа и мышцы будут пульсировать под моими пальцами.

— Эм... Можно я... Можно мне его пососать?

Я робко поднял на него взгляд, готовый к чему угодно. Я думал, что смогу манипулировать им, заставить его простить то, что, как я знал, было недостаточным подчинением. Так наивно. То ли он видел меня насквозь, то ли просто считал слишком глупым, чтобы следовать инструкциям, — не имело значения. Я был встревожен, когда его лицо исказилось в ухмылке.

— О, это недостаточно хорошо. Я сказал «умолять».

Его рука снова сжалась, больно ущипнув меня, и я вскрикнул от неожиданности, подпрыгнув в воздух и приземлившись на носки. Его рука обхватила мою ягодицу, практически удерживая меня на месте. Лицо горело от унижения и странного, волнующего страха, а сердце бешено колотилось в груди. Я знал, чего он от меня хочет.

— О, пожалуйста? Пожалуйста, позволь мне... пососать твой член?

"Уже лучше. Зови меня папочкой".

Его холодные глаза сверкали, когда он откровенно разглядывал меня, скользя взглядом по моей маленькой груди и твёрдым соскам, наклоняясь, чтобы лучше рассмотреть мою округлую попку, которую он приподнял одной широкой ладонью. Я чувствовал себя таким беззащитным, таким беспомощным, словно он мог сжать меня в кулаке и раздавить.

«Пожалуйста, пожалуйста, папочка, пожалуйста, можно я пососу твой член? Пожалуйста, папочка? »

Я действительно вложил в это душу и сам удивился тому, насколько убедительным я был, одновременно льстя, притворяясь и смущаясь. Джакс усмехнулся моему чрезмерному усердию,

— Так намного лучше. Действуй, шлюха.

Как будто я ничего не весил, он швырнул меня на кровать. Это было бесцеремонно, но я впервые оказался в его постели, где он трахал столько великолепных девушек. По моему позвоночнику пробежала дрожь, и я не смог сдержать стон от всей этой ситуации. Я выпрямился и обнаружил, что нахожусь между его мускулистыми ногами, глядя в его единственный глаз. Он наклонился вперёд, вздыхая и опускаясь, ожидая моих рук. Под ними его яйца были толстыми и тяжёлыми, несмотря на то, что он опустошил их в Шей несколько часов назад.

Не буду врать. Я набросился на него. Я и не подозревал, как сильно скучал по ощущению его раскалённых яиц, трущихся о моё лицо, по тому, как его член подрагивал в моих руках, по тому, как я чувствовал прилив мужской крови в каждой части его тела, к которой прикасался. От него пахло потом и сексом; я радовался тому, что он не принимал душ после того, как трахнул Шей, и пьянящий аромат их спермы оставался на его великолепном члене.

Какое-то время я ласкал его яйца языком, медленно двигая рукой по его члену. Я закрыл глаза от удовольствия, но когда он крепко схватил меня за волосы, я понял, что нужно делать. Поднимаясь вверх, пока его набухшая головка не коснулась моих губ, я медленно открыл глаза и увидел его властный взгляд, устремлённый на меня — и только на меня. Я был рад, что лежу, иначе мои ноги подкосились бы. Я уже собирался заговорить, но неожиданная сила его взгляда прервала ход моих мыслей.

— Э-э-э... Можно мне... Пожалуйста? Папочка?

Он прижался головкой своего члена к моей нижней губе, и я, не задумываясь, широко раскрыл рот, высунув язык. Его сильные руки обхватили мою голову сзади, и он медленно нанизал меня на своё толстое достоинство, глядя мне в глаза и не давая отстраниться.

По мере того, как его член всё глубже проникал в мой рот и горло, я почувствовал, как на глаза наворачиваются слёзы. Мне захотелось выплюнуть его, и я с трудом сосредоточился на дыхании. Несмотря на всё это, я не разорвал контакт, не отстранился от него; странная, почти физическая напряжённость между нами придавала мне сил.

Когда его член оказался у меня глубоко в горле, насколько это было возможно, то по краям моего зрения начали появляться чёрные точки... Он оторвал меня от своего члена, держа мою голову на весу, пока я задыхался и хватал ртом воздух, пуская слюни и наконец моргая от облегчения. Я взял себя в руки и встретил его взгляд, который ждал меня.

Еще. Он хотел этого и я нуждался в этом.

В его глазах был вопрос, секундная нерешительность, которую я мог бы использовать, чтобы умолять о пощаде. Но мне не нужна была пощада, мне нужно было больше его члена. Я не хотел его разочаровывать. Затаив дыхание, я высунул язык и лизнул его головку, показывая, что готов к продолжению.

Джакс был рад воспользоваться этим. Теперь он опускал меня на свой член чуть быстрее, проверяя эластичность моего разгорячённого горла. Это было более привычно, и я смог взять его глубже, прежде чем у меня появился рвотный рефлекс, а мышцы сжались вокруг его вторжения. Джакс быстро поднял меня с члена, дал мне немного отдышаться, пока я давился и кашлял, а затем снова опустил. С каждым разом было легче, я опускался на его члене всё глубже. Всякий раз, когда я вспоминал о зрительном контакте и поднимал глаза на него, я видел, что он смотрит на меня с непроницаемой сосредоточенной улыбкой. Ему нравилась моя работа или он просто наслаждался, трахая мой рот, как секс-игрушку?

На самом деле это не имело значения, пока ему это нравилось.

Он использовал меня так, как меня не использовали с той ночи с ним и Синди, когда он по-настоящему трахал меня в лицо. Я достиг уровня комфорта, своего рода дзена, благодаря сбивающему с толку, ошеломляющему обращению со мной, и почти смеялся над собой. Неделей ранее такое обращение заставило бы меня разрыдаться от отчаяния и любыми способами избавиться от присутствия Джакса. Но в тот момент, когда я держала его член в своем рту... мне это нравилось. Это было очевидно, о чём свидетельствовало влажное пятно на моих трусиках и развратные звуки, которые я издавал.

*Глюк*

"Га-а-а!"

*Глюк*

"Нгхаах!"

*Глюк*

Его грубые лапы так и не ослабили железную хватку на моей голове. Ему не надо было там быть; я больше не убегала от этого. Но они оставались там, крепко удерживая меня, заставляя чувствовать себя слабой, напоминая о том, насколько я бессилен и подчинен его доминирующей воле. Особенно когда его член входил и выходил из моего горла. Если бы я захотел уйти, у меня бы не получилось.

Когда он приподнял меня и задержал в таком положении дольше, чем позволял его привычный ритм, я задохнулся. Должно быть, я выглядел немного растерянным из-за внезапного отсутствия его члена, который стоял передо мной, тёмный и истекающий моей слюной. Джакс усмехнулся, увидев моё выражение лица, и неожиданно заговорил.

— Что должна сказать, шлюха?

Он заставил меня почувствовать себя такой глупой, его тон был таким, словно ответ на вопрос был очевиден. Мой мозг, лишившийся кислорода, лихорадочно искал ответ, но с моих губ срывался лишь невнятный шум.

"Аааа... Хммм... О... я... Пи-пи... Папа?"

Я был совершенно опьянен. И хотя я краснел от собственной бессвязной речи, это было блаженство. Джакс сжалился надо мной и слегка похлопал по щеке, отвечая на мой вопрос.

— Скажи "спасибо", детка.

Как только он мне сказал, всё стало ясно. Конечно, я должен был его поблагодарить. Я хотел его поблагодарить.

— С-спасибо, папочка. Большое тебе спасибо за твой большо-о-ой... член...

Слова слетали с моих губ, как проклятия, и я смущался собственного визгливого энтузиазма, искренней благодарности. Я запнулся, дойдя до конца предложения, загипнотизированный его оружием, пристыженный своей похотью. Он снова рассмеялся, и по моей спине пробежала дрожь.

"Оближи мои яйца, девочка".

Одна из его рук отпустила мою голову и начала плавно и медленно поглаживать его толстую плоть прямо у меня перед лицом. Я бы удивился, если бы не лежал на кровати, если бы не другая его рука, которая направляла меня вниз, к его яйцам.

Мне не нужно было много уговоров. Почувствовав жар его яичек на своих щеках, я не смог сдержать стон радости и начал лизать, сосать и боготворить его яйца. С его губ сорвался долгий вздох, свидетельствовавший о моём успехе. Он заговорил, торжествуя надо мной:

«Тебе нравится сосать мои яйца, да? Ты всегда стонешь, когда я трахаю тебя, как шлюху. Маленькая сучка, здесь твоё место».

Я знал, что вопрос был риторическим, чтобы поиздеваться надо мной. Но это было правдой. Всё, что он сказал, было правдой. Стонал ли я каждый раз, когда сосал его яйца? Смогу ли я вообще вспомнить, сколько раз я уже это делал?

Не в этот раз. Я был слишком занят, пытаясь засунуть его яйца себе в рот, и двигал языком, следя глазами за его большим кулаком, скользящим по его ещё большему члену. Заворожённый, радостно поклоняющийся и наблюдающий, ждущий его оргазма, я был бы совершенно счастлив, если бы он никогда не кончил.

Но даже у Джакса были свои пределы, какой бы невероятной ни была его выносливость. И хотя он унижал меня, зная, что мне нравится этот процесс, он, казалось, особенно оценил мои старания по облизыванию его яиц, кряхтя и напрягаясь, пока дрочил надо мной. Меня это скорее удовлетворило, чем удивило, когда я почувствовал, как его яйца начали выдвигаться вперёд, предвещая скорое извержение. Обе его руки вернулись к моим волосам, и внезапно он притянул меня к себе, так что мои губы обхватили его головку, и я посмотрел на него, как на заряженную пушку.

"Глотай, сучка!"

Невыполнимая задача, но у меня не было времени объяснять это. Как только он выпалил свою команду, его член дернулся у меня во рту, и я почувствовал, как горячая струя его семени ударила по задней стенки моего рта и полилась в моё горло. Я попытался проглотить всё, но его член уже снова дернулся, последовав за первым выстрелом с такой же силой. И снова, и снова; я не мог сосчитать их, каждый импульс спермы, такой же горячий и твёрдый, как предыдущий, наполнял мой маленький рот, переполнял меня его семенем.

Как бы я ни старался, я не мог сравниться с напором Джакса и гравитацией. Его сперма стекала с моих губ, толстыми пузырящимися каплями скатываясь по бокам его члена, собираясь ручейками у основания, на его мошонке. Мои глаза расширились от паники, когда он продолжал наполнять мой рот, наблюдая, как всё больше и больше спермы вытекает из его члена. У меня плохо получалось успевать глотать все, чем он наполнял мой рот, неужели он разозлится?

Его эякуляция замедлилась, он отпустил мои волосы, и я без слов понял, что должен дальше делать. Быстро проглотив последний солёный глоток, я вытащил его член изо рта и начал облизывать его, как леденец, очищая от спермы. Закончив с ним, я перешел к его паху, яичкам, прессу, где меня ждали лужицы тёплой липкой спермы.

Его мускусный запах окутывал меня, проникал в мой разум, затуманивал мои мысли. Он был таким сильным. Я потерялся, поклоняясь его телу, и ему пришлось схватить меня за волосы, чтобы отстранить от себя, когда я закончил, слегка встряхнуть меня, чтобы разбудить, и большим пальцем размазать сперму по моей щеке, чтобы она попала мне в рот.

— Молодец, сучка, рад, что тебе понравился завтрак.

Я покраснел от его непристойного комментария, пока сосал его палец. Его сперма наполнила меня, как еда, оставив удовлетворённым и слегка сонным. Но, может быть, это было просто потому, что было ещё рано. К сожалению, реальность вторглась в моё блаженное послевкусие, когда я вспомнил о своих планах на день. Я оторвал рот от его пальца и чуть не упал с кровати в спешке.

— Чёрт! Я опоздаю на встречу!

Я говорил сам с собой, но Джакс, лежавший надо мной, ответил смешком и хитрой ухмылкой.

— Передай ей от меня привет.

*

Полчаса спустя я быстрым шагом шел по улице в сторону нашего любимого кафе, всё ещё облизывая губы, чтобы убедиться, что вычистил из себя каждую частичку Джакса, и вспоминая о том, как его семя растекается по моему красивому лицу.

Я поспешил собраться, натянув узкие джинсы кислотно-зелёного цвета и свободную красную фланелевую рубашку поверх обтягивающей белой майки. Изменения в моём теле было уже почти невозможно скрыть, и если смотреть на меня не прямо, а под углом, джинсы выгодно подчёркивали мою округлую девичью попку. Под фланелевой рубашкой мои соски затвердели от прохладного осеннего воздуха и выпирали сквозь тонкий хлопок. Мне становилось всё комфортнее носить женскую одежду на людях (хотя волнение от возможного разоблачения никогда не исчезало), но находиться рядом с кем-то, кто знал Сэма, было по-другому. Моё тело, моя осанка, мои джинсы и моё лицо — всё говорило о моей женственности; мешковатая рубашка придавала мне достаточно андрогинности, чтобы я чувствовал себя более комфортно в присутствии Натали. Особенно с её язвительным языком и странно консервативными взглядами.

Я не обманывал себя, думая, что она полностью забудет о Сэми, но это было едва ли не самое худшее, что она видела от меня. И она тоже не была ангелом. Во мне вспыхнуло жгучее и опасное любопытство. Что произошло между ней и Джаксом? Я сделал мысленную пометку выведать эту историю.

Придя в кафе, я остановился, чтобы перевести дыхание и собраться с духом. Я действительно хотел извиниться за свое предательство, чтобы все исправить между нами двумя. Я должен был быть сильным. Она была сдержанной, когда мы общались по смс, но это было не похоже на Натали. Я был уверен, что когда я попаду внутрь, мне придется адски поплатиться за тот выбор, который я сделал.

Я мог справиться с её острым языком, выдержать словесную порку, которая мне грозила. Я полностью предал её, даже не обратил внимания, когда она умоляла меня встать и уйти. Я даже не спорил и не жаловался, когда Джакс выгнал её, не попытался помочь или впустить обратно. И хотя она не знала, не могла знать этого, хуже всего было то, что после её ухода я забыл о ней, как будто её никогда и не было.

Поэтому, хотя я решительно ухватился за дверь и вошел в здание, моё сердце трепетало в предвкушении заслуженной отповеди, которую я ожидал. Её было легко заметить — чёрную дыру в море нарядов в пастельных тонах. Её чёрные ботинки были созданы для того, чтобы разбивать сердца нормалов; узкие чёрные панковские штаны с цепями и накладными карманами. В качестве верха она надела мешковатый чёрный свитер с красным неразборчивым текстом в центре, который, должно быть, был логотипом какой-то экстремальной метал-группы. Несмотря на свободный крой, складки свитера не могли скрыть её от природы впечатляющие формы.

Как будто по сигналу, она подняла взгляд, и мы встретились глазами. Я застыл в центре зала, ожидая, что узнавание сменится гневом, разочарованием или ледяным безразличием. Но её губы растянулись в доброй улыбке, и она широко раскинула руки, притягивая меня в свои объятия. Натали хорошо обнимала. Когда она отстранилась, мои глаза защипало от слёз.

— Привет, Сэм. Мне так жаль.

"... Что... почему?"

Я был искренне озадачен, ошеломлён. Неужели она каким-то образом узнала о Хэллоуине? Или случилось что-то ещё? Из-за замешательства я забыл о том, что это я должен был извиниться перед ней. Она отвела меня обратно к своему столику, и её улыбка стала натянутой, как будто она её выдавливала.

— Ну... Во-первых, я прошу прощения за то, как я себя вёла с Дж... с твоим соседом по комнате.

Ее улыбка стала еще более печальной, ее виноватые глаза избегали моих.

«Я не знаю, что происходит вокруг него. Его... штучки... заставляют меня... делать глупости».

Она неловко закончила, но я не мог поверить своим ушам. Она извинялась передо мной за то, что была загипнотизирована мужественностью Джакса. Я подумал, что Вселенная может рухнуть от такой горькой иронии. Этого не произошло, но я почувствовал, как во мне закипают эмоции, а дыхание становится чуть более учащённым. Я не мог смириться с несправедливостью её неправильной оценки ситуации, и слова посыпались из моего рта, как будто я их ронял,

— Нет, Нат, это Я совершаю ГЛУПЕЙШИЕ поступки... Он... Его... Я не могу... не могу контролировать себя... И он просто... когда он действует... вот так... Пожалуйста, н-не чувствуй... Как будто..."

Она похлопала меня по руке, успокаивая, и посмотрела на меня с сочувствием и лёгкой снисходительностью. Затем она продолжила, полностью игнорируя моё замечание. Теперь она выглядела сильнее, смотрела решительнее, и её лицо стало серьёзным.

— А во-вторых, я сожалею о том, что с тобой случилось.

— Что... Что... происходит? Со мной?

Мне нужно было разобраться в этом, ведь в последнее время со мной происходило так много всего. Она, казалось, была сбита с толку моим замешательством, и на её лице промелькнуло осуждение.

— Ну, он... Он... — она подозрительно огляделась, а затем продолжила, понизив голос. — Он заставляет тебя быть... девушкой... не так ли?

Я был немного шокирован тем, что ситуация была изложена так ясно и прямо. Синди и Джакс не особо говорили об этом, разве что подшучивали и отпускали грязные шуточки, а у меня никогда не хватало смелости (или желания, если честно) поднять эту тему. Из-за таких откровенных слов я почувствовал себя нервным и взволнованным, не зная, что сказать в ответ.

— Э-э-э... я... э-э... наверное...

Она бросила на меня раздражённый взгляд, острый и колючий. Затем выражение ее лица смягчилось, и она задумчиво вздохнула.

— Послушай, всё в порядке. Я знаю, что его... — она понизила голос до шёпота. — Член... просто невероятный. И... типа... ну ты гей... и это нормально! И... знаешь, геи же любят члены... Очень... Так что это нормально.

Я был немного оскорблён. Мне пришлось подождать, моргая после столь бездумного комментария, высказанного с такой уверенностью. Я не мог не представить, как Синди отреагирует на этот конкретный пример гомофобии, как её глаза вспыхнут изумрудным и золотым.

Больше всего меня задело упрощённое предположение Натали. Если уж на то пошло, я был бисексуалом, но и это тоже казалось неправильным. Было что-то такое в том, чтобы быть маленькой, хрупкой, красивой. Это казалось правильным — появляться напоказ в женской одежде...

Натали начала хмуриться, постукивая пальцами по столу в ожидании ответа, но я не мог объяснить бушующий во мне вихрь.

— Я... Я не гей. Всё... сложнее...

Она скрестила руки на груди, откинулась назад и подозрительно приподняла бровь.

— О да? Ладно... Конечно... — она явно не поверила мне, но сменила тему, чтобы вернуться к первоначальному вопросу. — В любом случае, я понимаю. Я, э-э... Я тоже немного схожу с ума из-за его... штуковины. Я не должна была позволять ему так поступать со мной, особенно в твоём присутствии. Но, чёрт возьми, Сэм...

Она наклонилась вперед, и в ее темных глазах внезапно блеснул огонек.

«Его... член... божественный... это единственное подходящее слово... »

Она подняла взгляд, приподняв одну бровь, и на её губах заиграла улыбка. «Сколько раз ты... ну, знаешь... заставлял его кончать? »

Я мгновенно покраснел от непристойности её вопроса и нервно огляделся, чтобы понять, сколько людей слышали, как я замешкался с ответом.

— О боже, Нэт! Я... я не знаю...

Я не хотел отвечать, но она не дала мне увилнуть, повелительно взмахнув рукой, словно говоря: «Продолжай».

— О боже мой... Ну, пипа... может быть... Фух... Четыре? Может быть? Я не... считаю...

Казалось, она растаяла при воспоминаниях о члене Джакса, мечтательно глядя на него и не замечая меня. Но внезапно на её лице появилась тень беспокойства.

"Так... и... Он... трахнул тебя?"

— Что!? Н-нет! — я был в ужасе от этого вопроса. Она задела меня за живое, но даже не заметила этого.

— Хорошо... Это хорошо... — пробормотала она себе под нос, а затем снова мечтательно уставилась в пустоту. Представляла — или вспоминала?

«Я так сильно кончаю на этой чёртовой штуке... » Она опомнилась и бросила на меня виноватый взгляд. «Видишь? Боже, он такой придурок... и дразнит... Но это слишком хорошо. И он так долго трахается! » Виноватый взгляд сменился грустной улыбкой. «Держу пари, ты мог бы мне сказать... Жаль, что я не спросила... » Пришлось учиться по-своему..."

Я почувствовал возможность и ухватился за нее.

— Что ты имеешь в виду? Что... Нэт... что произошло между вами двумя? До... Ну, ты знаешь...

Она вздохнула, собираясь с мыслями, сделала глоток кофе и задумчиво уставилась в стол. Когда она подняла взгляд, на её лице появилась лёгкая гримаса, а голос стал тише.

— Обещаешь не осуждать меня?

Ей не нужно было спрашивать. Кто я такой, чтобы судить? Я нетерпеливо кивнул в знак согласия, любопытство взяло верх над самоконтролем.

«Итак, тогда я сидела вон там... »

*

Это было на следующий день после того, как она застала меня за прикосновением к Джаксу на лекции, за день до нашей совместной встречи с Джаксом. Пока я встречался с Синди в спортзале, Нэт сидела в углу нашего кафе, всё ещё не оправившись от моего подчинения и естественного, неприкрытого доминирования Джакса. В тот день на ней были узкие кожаные брюки и джинсовая куртка в стиле панк, вся в заклёпках и нашивках.

Она погрузилась в свои мысли, пока её размышления не прервал низкий голос.

— Привет, красотка, можно мне присесть?

Подняв глаза, она увидела, что Джакс возвышается над ней с ужасной ухмылкой на лице. Натали подумала о том, чтобы сразу ударить в ответ, но в итоге выбрала слова.

— Нет! Отстань от меня!

— Эй, подожди. Я заплатил за твой заказ и ещё за один. Дай мне несколько минут. Если ты всё ещё хочешь, чтобы я ушёл, я уйду.

Она сделала паузу, оценивающую, настороженную.

«Останься ради Сэма, если не останешься ради меня».

Чувство вины кольнуло её в грудь. Она действительно хотела помочь мне, и с ним было не так уж плохо разговаривать... острый ум, приятная внешность, мускулистое тело. Она с сомнением набросилась на него.

— Ты же не накачивал его наркотиками или чем-то подобным, да?

Впервые на памяти Натали лицо Джакса выглядело болезненным, странно уязвимым, когда он обиделся.

— Давай, не притворяйся. Я не трахаюсь с ним. — Мимолётная тень обиды исчезла, сменившись ухмылкой. — Все, с кем я трахаюсь, хотят этого.

После секундной паузы Натали выхватила чашку из его рук и села обратно. Она всё ещё была настороже, но ей было слишком любопытно, чтобы уйти.

— Ладно... Но, чёрт возьми, ничего не воображай себе! И что это за «привет, красотка»? Это что, попытка подкатить или что-то в этом роде?

Он усмехнулся, садясь на стул напротив неё. Он был одет в полуформальную одежду: тёмно-серые брюки и тёмно-синюю рубашку, расстегнутую сверху так, что виднелась небольшая поросль на груди.

— Чёрт возьми! Ты всегда такая агрессивная. Ты была бы намного привлекательнее, если бы расслабилась и почаще улыбалась.

Разумеется, Натали не могла оставить такой совет без комментариев.

«Ты такая предсказуемая. «Агрессивная» — это то же самое, что «властная» или «резкая». Это просто слова, которые мужчины используют, чтобы описать женщин, которые не вписываются в их недалёкое, токсичное мировоззрение. И я «улыбнусь ещё шире», когда все мужчины станут... мясом для размножения! Чёртовы цисгендерные подонки».

Джакс откинулся назад, пока она продолжала свою тираду, скрестив руки на груди и ухмыляясь так, словно напрашивался на ответную реакцию. Когда она закончила, он дал ей ещё немного времени, чтобы прийти в себя, а затем наклонился вперёд.

"Где ты вообще взяла всю эту фигню?"

— Ты... фу! Чего ты хочешь?

Он снова рассмеялся, наслаждаясь ее разочарованием.

— Ладно, ладно. Прости меня. — Он всё ещё улыбался, но его извинения были искренними. — Серьёзно, я сожалею о том, как разговаривал с тобой. Ты друг Сэма, а я его сосед по комнате. Ради всех нас нам просто нужно забыть об этом.

— О да? Почему я должна забыть о том, что ты мне сказал — и сделал с ним?! О том, как ты его запугиваешь?

— Сэм в порядке, я просто так шучу. И ты сама сказала, что токсичная мужественность — это отстой. Мне не нравится заниматься этим дерьмом, но я должен поддерживать видимость. К тому же... — он заговорщически понизил голос, и Натали не смогла не наклониться, чтобы его услышать. — Все девушки, которых я встречал, любят это дерьмо. Это заводит их.

Его искренний взгляд стал хитрым, он приподнял брови, и Натали отпрянула.

«Фу. Ты отвратителен. И если это даже правда, то только потому, что общество приучило их «вестись» на твою мачистскую, альфа-чушь».

— Ни за что. Все девушки, которых я когда-либо встречал, обожают мой член. Неважно, шлюхи они или хорошие девочки. Это естественно.

— О боже, как ты можешь так это называть? И... Фу! В этом-то и дело! Общество воспитывает всех женщин в этих стереотипах!

"Нет, нет, нет".

Он на мгновение поднял руки в молчаливом извинении, когда Нэт бросила на него острый, обиженный взгляд, но закончил свою мысль.

— Послушай, ты не понимаешь. Это больше, чем просто обучение или тренировка. Не хочу хвастаться, но я трахал много девушек. Неважно, откуда они, сколько им лет, какой они расы — даже иностранки. Шлюхи, девственницы, фригидные феминистки... Моя теория заключается в том, что все женщины просто хотят, чтобы их выебали большим членом.

Он сверкнул ослепительной улыбкой и безупречными зубами.

— Извини. И не обижайся. Просто, по моему опыту, это правда. О, и не только «женщины»...

Он непристойно ухмыльнулся, и Натали усмехнулась, пытаясь не обращать внимания на его насмешку.

— Это... Ты... Просто, чёрт возьми! Ты и есть проблема!

Натали ущипнула себя за переносицу и глубоко вздохнула. Его наглость и неприкрытый сексизм были настолько нелепы, что ей было трудно мыслить здраво.

Когда она описала это, я понял, что это за чувство.

«Ты просто грёбаная горилла, которой управляет твоя... грёбаная... вторая голова». Ей пришлось отвести взгляд от его промежности, которой она помахала, но она еще больше заводилась, пока говорила.

«Все мужчины такие! Вы просто животные. Вся эта ваша альфа-самцовая чушь — просто прикрытие, чтобы скрыть, насколько вы ущербны внутри, и оскорблять как можно больше женщин. Полные подонки. И ты худший из них, пользуешься всеми этими бедными девушками! Ты как будто социопат! Только постарайся не УБИТЬ меня, потому что я не буду трахать твой надоедливый... Маленький... член». Ты такой же жалкий и эгоистичный, как и любой другой мужчина в мире, который считает, что его мерзкий член — это дар Божий, но никогда не заставлял женщину кончить.

Во время этой тирады улыбка Джакса постепенно сменилась хмурым выражением лица.

«Да, у тебя много секса, молодец, как и любая другая шлюха. Но... что ты без папиного банковского счёта и стероидов? На самом деле мне тебя жаль! Ты тщеславный, жестокий, задира, наверное, пустой внутри! Ты не плейбой, ты мошенник! »

Когда она наконец остановилась, переводя дыхание, он сделал глоток. Его тон был снисходительным и напряжённым.

— Знаешь, я пытался быть милым. Я всего лишь назвал тебя великолепной. А теперь ты называешь меня шлюхой, гориллой, насильником и социопатом. Такое ощущение, что тебе плевать на Сэма.

Натали застыла при упоминании моего имени, и я почувствовал укол сожаления из-за того, что он использовал меня как инструмент для манипуляций, даже без моего ведома. Он сделал паузу для пущего эффекта, а затем продолжил:

— Но если говорить серьёзно, я не могу поверить, что ты назвал мой член маленьким, так и не увидев его.

— У меня есть идея. Можно я тебе что-нибудь куплю?

«Что?! » Она не ожидала такого поворота.

«Всё, что ты хочешь, только назови, и я куплю это для тебя».

«Я лучше убью себя, чем потрачу твои грёбаные деньги».

— Ладно, а что насчёт моего тела? Ты думаешь, я горячий?

На секунду он ухмыльнулся, но постарался скрыть это за попыткой изобразить искреннее любопытство. Натали немного запнулась, стоя на месте.

— Т-ты... Традиционно привлекательный... — Она окинула взглядом его широкую грудь, спустилась ниже, а затем снова посмотрела ему в лицо. — Но точно не в моём вкусе.

— Ладно, я тебе нужен не из-за денег и не из-за тела. Так что давай заключим пари. Если ты выиграешь, я навсегда оставлю вас обоих в покое. Я даже сменю комнату, а ты будешь жить в 001 с Сэмом.

Это действительно заставило её задуматься. Это была заманчивая сделка — избавиться от Джакса и защитить меня одним махом. Но она с подозрением отнеслась к условиям.

— Ладно... но в чём заключается пари...

— Я думаю, что ты лжёшь. Я думаю, что тебе не терпится увидеть мой член. Так что я готов поспорить, что если мы сейчас пойдём в уборную и я достану свой член, ты будешь умолять меня дать тебе его в рот.

Натали испытала облегчение — такое сильное, что она фыркнула от удивления и рассмеялась над предложением Джакса. Она хотела его член, но не настолько сильно. Пока она смеялась, ей в голову пришла идея, которая позволила бы повысить ставки, получить желаемое и избавиться от Джакса одним махом. По крайней мере, она так думала.

— Ты хочешь показать мне, на что способен? Такой маленький член, «большой мужчина»! Мы можем сделать лучше!

Она была переполнена уверенностью и любопытством, которые вспыхнули в ней, когда я описал ей его длину, и разгорелись, когда она столкнулась лицом к лицу с его эрекцией на нашей лекции.

— Спорим, если мы пойдём в ванную и я достану свои сиськи, я смогу заставить тебя кончить за пять минут.

Натали, как свободная современная женщина, имела свой собственный сексуальный опыт, о котором ходили легенды; он придавал ей уверенности в том, что она справится с Джаксом. Она хвасталась, что ни один мужчина не доводил её до оргазма — она всегда кончала сама. Её большая грудь, грязные разговоры и тугое влагалище быстро доводили парней/друзей с привилегиями/случайных партнёров до кульминации, оставляя у неё весьма посредственное впечатление от мужчин. Она планировала использовать свои достоинства с выгодой для себя, изо всех сил стараясь доказать, насколько мал Джакс, несмотря на то, что у него было.

Но когда я услышал условия, которые она предложила, я застонал и покачал головой, зная по собственному опыту, что она обречена. Это была удивительно наивная ошибка, и она криво улыбнулась и продолжила свой рассказ.

Джакс, казалось, был немного застигнут врасплох впервые за весь их разговор, но через несколько секунд снова непринуждённо ухмыльнулся.

— Пять минут? Ты правда так плохо обо мне думаешь? Послушай, я не буду врать, это слишком просто. Я дам тебе десять.

Зная, что пари было её идеей, что возможный выход был грубо отвергнут, мне было сложнее сочувствовать Нэт. Она была слишком упрямой, упираясь только потому, что Джакс её пожалел. Она сама усугубила ситуацию. Высокомерие и женское безрассудство...

Она бросила на него подозрительный взгляд, когда пошутила над ним, и он понял, что с него хватит, и почувствовал то же, что и я.

— Чёрт. Ладно, сучка... Но когда я выиграю, мы устроим фотосессию.

Теперь настала очередь Натали ухмыльнуться. Просто фотографии? Она ожидала худшего. К тому же она думала, что легко выиграет пари.

— Как скажешь. Когда я выиграю, ты навсегда оставишь нас в покое. И ты НЕ МОЖЕШЬ рассказать об этом Сэму.

Джакс встал, не сказав ни слова, и направился в заднюю часть кафе, войдя в туалет, но оставив дверь приоткрытой. Натали подождала полминуты, затем последовала за ним с высоко поднятой головой, целеустремлённо вошла и чопорно повернулась, чтобы запереть дверь.

Когда она повернулась к нему лицом, Натали почувствовала себя гораздо менее уверенной в себе.

В ванной было тесно, и высокий, широкоплечий Джакс занимал большую часть пространства. Затем он сдвинулся в сторону, и она последовала его примеру, но внезапно оказалась в ловушке между раковиной и унитазом, а Джакс стоял между ней и единственным выходом.

— Ладно, шлюха, доставай свои сиськи и становись на колени.

Она сглотнула, стараясь унять нарастающее волнение, и встретила его смеющийся взгляд своим острым взглядом, который, как я знал, мог ранить. Но Джакс не растерялся и легко встретил этот взгляд своими ледяными насмешливыми глазами. Он уже расстёгивал ремень, и когда его джинсы сползли вниз, обнажив большую выпуклость в нижнем белье, Натали невольно вздрогнула. Джакс заметил этот признак слабости и начал давить.

— Ты слишком много болтаешь своим ртом... пора подкрепить свои слова делом.

На секунду она заколебалась на грани подчинения и неповиновения. Но Натали была не такой, как я, она не сдалась. Вместо этого она приняла вызов.

— Фу, ты такой грёбаный придурок. Тебе повезло, что иногда мне просто нужен тупой член спортсмена!

Она подмигнула, снимая куртку и аккуратно вешая её на край раковины. Под курткой на ней была белая майка с глубоким вырезом и чёрный бюстгальтер, просвечивающий сквозь тонкую ткань. Одним движением она плавно опустилась на колени и опустила вырез майки, освобождая грудь из плена ткани.

Она не описала свои собственные сиськи, но я мог себе представить, как они свисают вниз; упругие, широкие соски направлены вверх, тёмная ареолы контрастирует с молочно-белой кожей.

Она сказала мне, что просунула руки под них и сжала так, что они стали особенно заметными. Затем она посмотрела на Джакса, высунув язык, и изобразила «изголодавшуюся по члену» девушку, чтобы доставить ему удовольствие.

Когда она рассказала мне эту подробность, я не смог сдержать недоверчивого покачивания головой, несмотря на своё обещание.

— Нэт... почему?? Почему ты это сделала... сказала... всё это?

— Я... я не знаю! У него правда очень большой член... и мне нравятся грязные разговоры! Я думала, что так он быстрее кончит... раньше это срабатывало... — она выдохнула, на мгновение замолчав, чтобы собраться с мыслями.

«Всё по-другому, когда я одна. Когда ты рядом, а он так ужасно с нами обращается... Легко сказать ему, чтобы он отвалил». Она настороженно посмотрела на меня и пробормотала, что было ей несвойственно: «Я чувствую, что... я... защищаю тебя... »

Она сделала глубокий вдох, и я впервые заметил, что она борется с собой. Я пробормотал извинения, но тихо.

— Прости, я... Я понимаю... всё по-другому, когда тебя тоже нет рядом.

Она мягко улыбнулась мне, и я закрыл рот, решив больше её не критиковать.

— Что ж, если тебе это не понравилось, тебе не понравится и то, что будет дальше...

В уборной Джакс громко выразил свое одобрение.

— Чёрт, да, детка, именно об этом я и говорю!

Он быстро стянул с себя трусы, позволив своему члену упасть, полувозбуждённому и уже огромному, а затем сел на закрытый унитаз. В то же время он схватил Натали за затылок и потянул её за собой, так что она оказалась между его ног, а её грудь по-прежнему была выставлена вперёд. Он усмехнулся и обхватил член другой рукой, постукивая головкой и наблюдая, как её кожа колышется при каждом мягком ударе.

Натали впервые видела его член, и, описывая его, она замолчала, уставившись в пустоту и представляя, что видит его снова. Я её понимал. Джакс на мгновение отвлёкся, чтобы покопаться в своих смарт-часах, и его твердеющий член оказался на её обнажённой груди, в нескольких сантиметрах от её рта. У неё чуть ли не слюнки потекли, когда она описывала, как он медленно твердел.

Настроив секундомер на часах, Джакс снова закинул руки за голову.

— Осталось пять минут. Лучше бы тебе уже начать что-то делать, я думаю, это будет гонка со временем. — Я представил, как он ухмыляется, произнося эти слова.

Натали была уже не так самоуверенна, как раньше. Его член был самым большим из всех, что она когда-либо видела, и это выбило её из колеи. Взяв его в руки и начав играть с ним, ощущая его тяжесть и мощь, она не могла не выразить свой восторг.

"Ч-ничего себе..."

— Ха-ха, как я и говорил! Все вы, шлюхи, просто тащитесь от моего члена.

Его грубое, торжествующее напоминание об их недавнем разговоре разрушило очарование момента. Злость была мощным стимулом.

«Да пошёл ты, придурок. То, что он большой, не значит, что ты бог. Возьми себя в руки! »

Пока она говорила, параллельно она начала медленно поглаживать член, обхватив обеими руками и размеренно двигая ими. Затем, воодушевившись, она наклонилась вперёд и агрессивно плюнула, смочив свои руки и его длинный, пульсирующий член. Капли её слюны попали на его джинсы, и Джакс обиделся.

«Эй, чёртова девчонка! Будь осторожна! Мерзкая маленькая сучка... »

Теперь настала очередь Натали перейти в наступление.

«Ну-у, папочка, ты же не хочешь, чтобы я была противной маленькой шлюшкой? » — она говорила с нарочитой невинностью, изображая говорящую по-детски сексуальную идиотку, которую, по её мнению, хотели все мужчины. Она была недалека от истины.

— Ха-ха! Ты же говорила, что тебе это понравится. Приступай к работе, шлюха, время идёт.

Она злилась из-за того, что он получал такое удовольствие от того, что оказался прав. Но у неё были более важные задачи. Ей нужно было заставить его кончить, чтобы доказать, что он не сверхчеловек. Это бы сбило его спесь, а что ещё важнее, он бы оставил нас в покое. А ещё его член был огромным и красивым... Она несколько секунд любовалась им, уже почти хотела его взять в рот, но это было бы слишком неприлично.

Вместо этого она продолжила дрочить его обеими руками, наклонившись вперёд так, что его яйца оказались у неё на груди, а член — прямо перед лицом. Как и я, она ощутила исходящую от его фаллоса энергию, которая наполняла комнату, заставляя её лоб покрываться испариной. Чувствуя напряжение, понимая, что время на исходе, Натали снова использовала своё не такое уж секретное оружие.

— Фу... тебе нравится, что я дрочу тебе в этой грязной ванной, извращенец? Тебя заводит, когда ты заставляешь девушек трогать твою штуковину? То, что она такая... чертовски большая... не значит, что мне это нравится.

Она снова плюнула на его член, чтобы выразить своё презрение, и сердито посмотрела на него.

«Ты такой ублюдок. Не могу поверить, что ты заставил Сэма прикоснуться к этой грёбаной штуковине... грёбаный педик. Ты просто больной ублюдок, да? Тупой насильник-педик, наверное, один из тех грёбаных извращенцев, которые любят маленьких девочек. Ты хочешь, чтобы я стала маленькой шлюшкой? Тебе нравятся мои сиськи, да? Ладно, придурок:

"О, блядь, папочка, ты ооочень крутой! Я просто хочу, чтобы ты был на моих дойках, папочка... кончай мне на сиськи!"

Это заводит тебя, придурок? Тупой мудак. Ты просто большой гребаный член. Девчонки любят твой толстый... мясистый... толстый... член... а не тебя.

Джакс тихо усмехнулся, недоверчиво качая головой, игнорируя оскорбления и наслаждаясь её ласками.

— Чёрт, сука, тебе ведь нравится это дерьмо, не так ли?

Натали пришлось отвернуться, чтобы скрыть лёгкий румянец. Ей это очень нравилось, она чувствовала, как тепло разливается по её телу от паха, пока она ругалась и проклинала Джакса, энергично поглаживая его толстую эрекцию. Спустя ещё примерно минуту Джакс встал, вырвал свой член из её рук и толкнул её назад, прижав к стене.

"Оооо, фууууук, детка, черт возьми, я собираюсь... Я собираюсь..."

На мгновение Натали почувствовала разочарование, но заявление Джакса развеяло его.

— Э-э-э... Я сейчас кончу!

Натали переполняла радость, торжество, облегчение. Так близко! Так близко к тому, чтобы избавиться от него навсегда. А когда парни начали кончать, они были слишком глупы, слишком примитивны, чтобы сдерживаться. Она была в безопасности. Она могла говорить всё, что хотела.

«Чёрт, да, ты, тупой гребаный качок! Кончай, ты, слабак, ублюдок. »

Джакс, испытывая наслаждение, снова не обратил внимания на её слова, продолжая вбиваться в неё.

"О-о-о, да, высунь свой язык, сука".

Радость Нэт сменилась страхом. Он не мог кончить на неё! Не на людях! Как она выйдет из кафе?

— Что? Нет, не кончай на меня!

"—Блядь, да скажи "ааа"!!"

"... ааааа"

Смирившись, Натали закрыла глаза. Было слишком поздно включать заднююи придется дойти до конца, если бы это помогло навсегда избавиться от Джакса.

"Умоляй меня об этом, сука!"

Он настаивал, но она не собиралась спорить.

"Черт... Пожалуйста... Кончи на меня..."

«Давай, шлюха, ПРОСИ! Проси об этом на коленях! »

«Ух... Пожалуйста... Пожалуйста, кончи мне на лицо! Кончи мне на лицо, Джакс! »

*ЗВУК* *ЗВУК* *ЗВУК* *ЗВУК*

Его часы громко зазвонили, электронный сигнал отразился от кафеля в ванной.

«Чёрт возьми, девочка, ты грязная, грязная шлюха. И чертовски глупая. Ты думала, что сможешь возбудить меня своей грёбаной дрочкой? »

Натали открыла глаза и увидела, что Джакс держал телефон перед собой, явно фотографируя её. Она открыла рот, чтобы возразить, но он толкнулся вперёд, вводя свой член ей в рот, а телефон издал несколько звуков щелчков камеры.

Он наклонился вперёд, внезапно зажав её между своими ногами и холодной стеной. Затем он несколько раз безжалостно вонзил своё копьё в её горло, протолкнув его за нёбо, и она начала давиться и извиваться вокруг него. Когда он отступил, она упала на пол, хватая ртом воздух и задыхаясь; я искренне сочувствовал ей из-за слабости и уязвимости, которые она описывала.

Джакс стоял над ней, но лишь только она обрела контроль над собой, он снова отобрал его, схватив её за волосы и притянув к себе так, что его член оказался у её губ.

«Посмотри на меня, детка... О, вот так. Расскажи мне опять, что ты чертовски сильно меня ненавидишь».

Толстая фиолетовая головка Джакса обжигала её пухлые губы, и она не удержалась и на секунду скосила глаза вниз. Опомнившись, она посмотрела на него и направила свою ярость в глаза, ещё больше распаляясь от его небрежной снисходительности, с которой он быстро делал новые снимки её лица.

— Чёрт... Я бы сказал, что это было горячо. Мне придётся найти сладкую киску, чтобы трахнуть её.

Она всё ещё истекала слюной, стоя на коленях на полу и сверкая глазами.

— Рад, что тебе понравилось. Не испытывай моё терпение, чёрт возьми. — Её тон был ровным, но лёгкая дрожь свидетельствовала о том, что она была не в себе.

Джакс без предупреждения распахнул дверь ванной, заставив её поспешно натягивать одежду и вытирать слюну, пока он останавливался и оборачивался.

— Поживём — увидим. Я позвоню тебе, шлюха.

С этими словами он вышел, оставив дверь ванной широко распахнутой, чтобы другие посетители кафе увидели Натали в таком виде.

В тишине, последовавшей за её рассказом, моё сердце билось чуть быстрее обычного, и я был слишком взволнован, чтобы подобрать слова. Она поделилась некоторыми крайне... интимными подробностями. Мне с трудом удавалось сохранять спокойствие, сопротивляясь странному жару внутри меня, который пробудился, когда я слушал её травмирующий рассказ. Но я должен был что-то сказать; что угодно, лишь бы не молчать.

— Н-Нат... Мне так жаль, что это случилось... И я... И потом я... Мне так жаль!

Я чувствовал, как к глазам подступают слёзы, и тщетно пытался их сдержать. Затем Натали мягко положила руку на мою. Когда я медленно поднял на неё взгляд, то увидел в её глазах совсем не ту теплоту, к которой привык. Если Джакс был вулканом, а Синди — костром, то Натали была коктейлем молотова — бунтарской яростью, готовой взорваться. Её непостоянство не только успокаивало, но и раздражало.

«Не беспокойся о Джаксе. У меня есть план. В кои-то веки я воспользуюсь его телом. Его телом и этим большим чёртовым... Готова поспорить, он делал это со многими девушками. Этот придурок заслуживает этого. Потом я позабочусь о нём, чтобы он больше не беспокоил тебя или кого-либо ещё. Мы переведём тебя в другое общежитие». Может, мы сможем поселиться в одной комнате! — она широко и уверенно улыбалась, как будто её цель уже была достигнута. — Тебе просто нужно будет сходить в полицию кампуса и подтвердить мой рассказ, когда сможешь. Знаешь, просто расскажи им немного о том, что он сделал с нами в тот день. И, может быть... не знаю... может, постарайся поплакать, пока будешь рассказывать, или что-то в этом роде.

Должна признать, что версия будущего, предложенная Натали, была довольно привлекательной. Джакс всё усложнил, всё запутал, всех напугал. Представить себя НЕ его соседом по комнате было определённо проще, чем альтернативу. Но у меня было ощущение, что все эти планы были далеки от реальности. И очень зависели от моего обращения в полицию кампуса.

Хотел ли я сообщить о Джакссе?

Не совсем.

Могу я сказать это Натали? Сейчас?

Не совсем.

— Э-э... я... я п-полагаю... я думаю...

— Отлично! Теперь давай поговорим о чём-нибудь, кроме этого неандертальца, у нас ещё есть немного времени до урока...

Она прервала ход моих мыслей, который не совсем означал то, что она подумала, и у меня не хватило смелости поправить её.

Тогда я этого не знал, но это было моё самое страшное предательство.

*

После уроков я отделился от Нэта и вернулся в 001. Когда я вошёл, Джакс сидел за своим столом в потрёпанной футболке и свободных спортивных шортах. Он даже не повернулся ко мне, прежде чем заговорить.

— Как там наш друг Нэт? — я не видел, но чувствовал его ухмылку, зная, что он доминировал в нашем разговоре так же, как и в наших телах.

«Она... В порядке... » Я не знал, что ответить — конечно, после всего, что он сделал, она ему безразлична. Внезапная смена темы подтвердила это чувство.

"Что ты делаешь?" - спросил я.

— Н-ничего... Почему?

— Не хочешь мне помочь? — он по-прежнему не оборачивался, но по его интонации я поняла, чего он хочет. Я знаю, о чём ты думаешь: «Опять? » Что я могу сказать? Этот мужчина — животное.

Я устало вздохнул, но это был всего лишь удивительно непринуждённый способ скрыть своё нетерпение. Он повернул голову, приподнял бровь, и на его лице появилась улыбка. Настоящая улыбка, а не жестокая ухмылка; от неё моё сердце забилось быстрее, и я согласился.

Когда я опустился на колени под столом и пополз между его ног, я почувствовал себя на своём месте. Это заставило меня принять решение за долю секунды и снова предать Натали.

"Хм... Н-Нэт. .. она хочет, чтобы я обратился в полицию кампуса по поводу тебя... И она... она сказала... у нее есть план. .."

Его ухмылка вернулась, и от блеска в его глазах у меня по спине пробежала дрожь, как от солнца, отражающегося от многокилометровых снежных полей.

— Ну, конечно, не надо. И не беспокойся о той сучке. У меня есть свой план на её счёт.

Вторая дрожь последовала за первой. Я хотел возразить против того, как он говорил о моей подруге, но он небрежно приспустил шорты и упростил мой выбор.

*

На выходных и в начале следующей недели ситуация стабилизировалась. Я ходил на занятия с Натали, после обеда и иногда вечером проводил время с Синди, а иногда с Джаксом. Как ни странно, я чувствовал себя... спокойно? Даже счастливо? Несмотря на странности в моей жизни, скрытое напряжение между Джаксом и Натали и мои плохие оценки, всё было лучше, чем я мог себе представить. Надо мной не издевались, у меня было несколько друзей и даже девушка. Я больше не ел в одиночестве и проводил значительно меньше времени наедине со своими мыслями.

Я также всё больше и больше привыкал к своему новому гардеробу, робко расширяя границы своего «я» с помощью женственной внешности Сэми. Однажды Синди принесла явно женскую одежду — несколько симпатичных юбок, платьев, боди и комбинезонов — и заставила меня примерить всё это, а потом сказала, что я могу взять всё это напрокат (я подозревал, что они всегда предназначались в подарок). Я невнятно поблагодарил её, но слишком долго смотрел на них, а когда она ушла, я пошел в ванную и примерил короткое розовое платье, от которого у меня в животе запорхали бабочки.

Что действительно всё изменило, так это то, что оральное поклонение Джаксу стало ежедневным ритуалом. Иногда даже по два раза в день. Это побудило меня начать просыпаться пораньше, наносить, как я надеялся, минимальный, едва заметный слой макияжа, прежде чем забраться под его простыни, чтобы лизать его яйца и поклоняться его члену до тех пор, пока он не испортит мой макияж, кончив на лицо. Затем я принимал душ и наносил второй раз макияж для занятий. В конце большинства вечеров он снова его портил.

Хотя он больше не издевался надо мной, он не был настоящим джентльменом. Он по-прежнему трахал девушек; его член иногда имел другой вкус, когда я сосал его в конце дня, и однажды он даже рассказал мне, кто она такая и как они трахались, пока я обслуживал его. Однажды в субботу вечером я не спал допоздна, пока он трахал великолепную брюнетку, а потом, когда она ушла, я облизал его член, чтобы он снова кончил, только в меня. Он заставлял меня умолять, будь то о члене или о сперме, и любил унижать меня другими способами: приказывал ползти, осыпал грязными оскорблениями, в общем, обращался со мной как с сексуальным объектом.

Звучит не очень приятно. Но это было ТАК горячо. Все чувство унижения полностью пропадало, когда его член пульсировал в моих руках, а сперма стекала по моему подбородку. Он брал моё лицо в свои огромные ладони и нежно проводил большим пальцем по моим губам, собирая сперму, которую я не успел проглотить. Когда мы встречались взглядами, меня пронзали чувства, словно молния; это мгновенно вызывало привыкание и каждый раз сводило мои колени. Мне бы повезло, если бы я получил в ответ лишь короткое ворчание или сухое «спасибо», но даже этим я дорожил до конца дня, надеясь заработать больше. И время от времени я ловил на себе его взгляд... что-то в нём было. Вспышка света в его глазах, короткая улыбка. Потом это исчезало, и он казался ещё более жестоким и отстранённым.

Но когда две личности, такие как Джакс и Натали, плетут интриги друг против друга, их противостояние было просто обречено выйти на новый уровень.

Была середина недели, и я едва успел сесть за свой урок после обеда, как Джакс написал мне сообщение.

"Бегом в 001."

Несколько секунд спустя:

Киска

Сухо, снисходительно, уничижительно. Он не написал это, но «прямо сейчас» подразумевалось.

Я беспомощно оглядел аудиторию. Мне очень нужно было остаться. Я знал материал и навыки как свои пять пальцев, но это был маленький класс, и мои постоянные пропуски произвели на преподавателя негативное впечатление.

Что я должен был сделать, отказать ему? Даже тот факт, что он написал мне, заслуживал внимания, ведь обычно он не утруждал себя разговорами со мной, за исключением тех случаев, когда хотел, чтобы ему отсосали.

Нет, это не вариант.

Я убрал телефон обратно в карман; ему не нужен был ответ, ему просто нужно было, чтобы я был там. Затем я схватил свои вещи и выскочил из кабинета, опустив глаза и стараясь не замечать пристальный взгляд профессора. Всю дорогу до дома я неловко трусил, надеясь, что то, чего он от меня хочет, не будет слишком неприятным.

Дойдя до 001, я остановился и сделал глубокий успокаивающий вдох. Моё сердце бешено колотилось от бушующих внутри меня эмоций. Руки дрожали, когда я вставил ключ в замок и с трудом повернул его. Я вообще не знал, чего ожидать. Поэтому, когда я открыл дверь и увидел, что Джакс сидит на диване один, одетый...

Я был почти немного разочарован, когда вошел и тихо закрыл за собой дверь. Джакс что-то печатал на своём ноутбуке, быстро и сосредоточенно. Когда я подошел, он поднял палец, жест резкий и недвусмысленный. Не отвлекать. Я сел на диван чуть поодаль от него, сложив руки на коленях.

В конце концов, спустя, как мне показалось, целый час, Джакс нажал на клавишу и окончательно закрыл ноутбук. В наступившей тишине я остро ощутил, как кровь стучит у меня в ушах, как перехватило дыхание, когда он ухмыльнулся, глядя на меня.

— У меня для тебя подарок. Пойдем.

Он ничего не объяснил, просто встал и направился в ванную. Я нерешительно поднялся и последовал за ним, по-прежнему держась на расстоянии, как будто он был диким зверем. Я лишь надеялся, что он не почувствует мой страх.

Я врезался в него там, где он остановился, сразу за дверью, слишком поглощённый своими мыслями. Отскочив от его крепкой груди, я окинул взглядом комнату, робко избегая его взгляда.

Когда я увидел его подарки, бормотание извинений затихло, а моя челюсть медленно отвисла. Все остальные мои тревоги тоже улетучились, сметённые его замыслом.

На краю ванны висела длинная сетка в виде замысловатых шестиугольников из мягкой и эластичной на вид ткани. Очень короткое платье висело на вешалке для занавески для душа; чёрное с фиолетовыми вставками, с полупрозрачным кружевным декором сверху и с ещё большим количеством кружева на подоле. На полу у основания ванны стояла маленькая пара дьявольски высоких чёрных лаковых туфель на каблуках.

Я не сразу заметил, но в нашей просторной ванной комнате появилось ещё одно новшество. У стены стоял деревянный шкаф, который выглядел так, будто всегда там был. Я была поражен тем, что он смог его установить так, что я ничего не заметил. Дверцы были закрыты, и мне было любопытно, что в нём, но я был слишком осторожен, чтобы подойти.

Джакс усмехнулся, увидев моё изумлённое выражение лица, и я слегка подпрыгнул, когда его рука коснулась моих ягодиц, слегка подтолкнув меня вперёд.

"Давай, открой его".

Я нервно пересёк комнату и осторожно взялся за дверь, словно ожидая, что она вот-вот распахнётся. Но ничего не произошло, хотя я ахнул, когда распахнул её и увидел ряды аккуратно расставленной косметики: тональные средства, румяна, консилеры, подводки и тени, помады и блески, хайлайтеры и многое другое. Разумеется, всё от лучших дизайнерских брендов.

В изумлении я открыл ещё одну створку шкафа и увидел ряды товаров: шампуни, кондиционеры, спреи для волос и ароматизированные лосьоны для всех частей тела. На сотни, если не тысячи, долларов. Я не был бедным в детстве, но моя семья определённо не были богатыми, и я никогда не видел столько ценного в одном месте.

«Это... Джакс... Это слишком... » — мой голос был тихим и слабым, я был в восторге и ужасе от всего, что символизировал этот подарок: денег, которые он потратил на меня, и всего, чего он, наверное, ожидал взамен. Но Джакс отмахнулся от этого, как от ничего не значащей мелочи, и повторно подтолкнул меня.

— Не беспокойся об этом. Посмотри остальное.

Я открыл ещё одну створку и обнаружил другие туалетные принадлежности: духи, дезодоранты, расчёски и щётки для волос, лазерную эпиляцию и даже модные зубные щётки и отбеливающую пасту. В четверти пространства находился выдвижной ящик поменьше, при виде которого у меня снова перехватило дыхание. Внутри сверкали и переливались украшения: отделения для колец, ожерелий, браслетов, серёг и даже изящных серебряных часов.

Я был в таком шоке, как будто рядом со мной взорвалась бомба. Я понятия не имел, сколько всё это стоило, но, по моим скромным подсчётам, не меньше десяти тысяч долларов. Самым дорогим подарком, который я когда-либо получал, была игровая приставка, подаренная родителями много лет назад. Подарок Джакса превзошёл его во много раз. Я не мог разобраться в буре эмоций, охвативших меня. Страх перед тем, чего он хотел, разочарование из-за его высокомерных предположений и смутное, бурлящее желание сохранить все эти наряды, о которых я даже в самых смелых мечтах не мог и подумать. О которых я даже не мечтал до колледжа.

Потянув время, я посмотрел на полку, которую раньше использовал для хранения, и увидел, что все исчезло. Я был удивлен, но это не было полной неожиданностью, учитывая контекст. Я хотел пожаловаться на его самонадеянность, но остановил себя. Я не мог отказаться от этого подарка. Он знал это, я знал это.

Всё это время он стоял и ухмылялся, наблюдая, как я борюсь с путаницей в мыслях. Он заговорил прежде, чем я успел подобрать слова.

«Ты ещё один не открыл». Его улыбка стала шире, и я понял, что он хочет увидеть мою реакцию именно на этот ящик. Дрожа, едва контролируя свои движения, я потянулся и открыл его.

Я сразу же обратил внимание на фиолетовый цвет, но мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать увиденное. В центре внимания были две маленькие фиолетовые пробки в форме сердечек, которые Синди дала мне раньше. Но теперь они были расставлены в ряд, и первые две были продолговатыми фиолетовыми анальными пробками. Их было четыре, не считая двух самых маленьких, и каждая из них увеличивалась в размере, пока не стала самой большой. За ними виднелись другие предметы: бутылочки со смазкой, новый набор для спринцевания, несколько блестящих кожаных и металлических ремешков, на которые я не осмелился взглянуть, и самое заметное — розовый фаллоимитатор среднего размера с присоской на одном конце, зловеще лежавший в дальнем углу.

Я закрыл дверь со странным спокойствием, ещё больше ошеломлённый общим количеством его подарков. Закрыв глаза, я остался стоять на коленях перед шкафом, глубоко дыша и пытаясь всё обдумать.

Наконец я встал и понял, что Джакс маячит у меня за спиной, как призрак, его присутствие давит на меня, как рука на шею. Я думал, что он всё ещё у двери, и не знала, что он может двигаться так тихо. Одна его большая лапа тяжело опустилась на моё бедро, пальцы едва касались обнажённой кожи между рубашкой и штанами. Он так легко обошёл меня, его длинные руки и широкая грудь заполнили собой всю комнату. Его голос звучал спокойно и тепло.

— Это всё твоё, Сами.

Он был так близко, подавляя меня своим устрашающим телосложением. Я не знал, что делать. Что сказать, что чувствовать. Он был так уверен во всём этом. Хотел ли я всего этого? Это было слишком, слишком много; лестно, но так опасно. Всё изменилось бы ещё сильнее. Он ожидал бы, что я буду носить всё — использовать всё. Для него.

Дрожь пробежала по моему телу от основания шеи вниз по позвоночнику, по рукам и ногам, через самое сердце. Я поднял взгляд и увидел, что он смотрит на меня. Его глаза успокаивали; в их холодных серых глубинах я мог потеряться. Его рука была горячей на моей коже, пальцы слегка поглаживали меня в ритме, убаюкивая чувством безопасности.

Я хотел всё это попробовать, как бы было не стыдно в этом признаваться. Я хотел модную косметику и лосьоны, чтобы чувствовать их на своей коже, смотреть на себя в зеркало и чувствовать себя чертовски сексуальной. Я хотел дорогие украшения, чтобы носить их и чувствовать себя стильной, красивой и ценной. Я даже хотел последний шкаф, хотел воспользоваться всем его содержимым, чтобы Джакс назвал меня хорошей девочкой.

Но больше всего я хотел, чтобы Джакс продолжал мне улыбаться. Ухмылка исчезла, и выражение его лица стало искренним. Может быть, снисходительным. По-отечески заботливым и властным, но в то же время добродушным и внимательным, без угрозы в изгибе губ и морщинах вокруг глаз.

— Что скажешь? — спросил он таким тоном, что я почувствовал себя таким глупым, словно должен был знать ответ ещё до того, как он спросил.

Боже, мне нужно было, чтобы он продолжал улыбаться мне.

Поддавшись импульсивному решению, я опустился перед ним на колени, проведя руками вдоль его пояса к выпуклости на джинсах. Я собирался отплатить ему за его подарок, но он громко рассмеялся и схватил меня за тонкие запястья, подняв на ноги.

— Хорошая попытка, но не сейчас. «Спасибо» — этого будет вполне достаточно. — Его улыбка изменилась, стала мрачной. — Мы должны соблюдать последовательность.

— Т-спасибо... Папочка... — я покраснел от смущения из-за собственной жажды его члена, устыдившись его отказа. Это помешало мне полностью осознать заявление, и все мои вопросы отпали, когда он продолжил:

— Мне нужно, чтобы ты подготовила Сэми. Надень всё это. — Он неопределённо указал на душ, где всё ещё ждал наряд, о котором я совершенно забыл. — Потом ты сможешь поиграть с новыми игрушками. — Он подмигнул мне. — Син сказала, что там есть всё, что тебе нужно.

Синди. Конечно, она была замешана в этом, Джакс не смог бы выбрать всё это сам. Я мог себе представить, как она улыбается сейчас, думая о том, через что я прохожу.

«Мне нужно от тебя всего несколько вещей». Слова Джакса вернули меня в реальность, и я встретилась с его холодным взглядом. Его тон внезапно стал серьёзным, и у меня упало сердце. Чего ещё он мог хотеть?

«Сначала надень это». В одной его руке был тонкий чёрный тканевый чокер с золотой застёжкой и цепочкой. Он пристально смотрел на меня, натягивая его так, чтобы он плотно прилегал к моей шее спереди. Я почти не чувствовал этого, потерявшись в бурных серых океанах его глаз, пока он легко застёгивал чокер сзади на моей шее, не отрывая от меня взгляда. Затем он отступил назад и окинул меня оценивающим взглядом, вынося приговор одним словом.

"Хорошо. Во-вторых, вставь анальную пробку". Он на мгновение замолчал, чтобы его слова дошли до сознания, затем перешел к сути вопроса. "Я не собираюсь делать это для тебя, и я не скажу тебе, как именно, но я проверю. Я хочу увидеть, как твоя задница растянется". Он одарил меня похотливым, голодным взглядом, и я не смог сдержать легкого всхлипа от страха. Он проигнорировал это и продолжил.

— И последнее: не выходи из этой комнаты, пока я тебя не позову. Если хочешь посмотреть, можешь приоткрыть дверь, но не смей издавать ни звука. — Его улыбка была пугающей, снова слегка угрожающей. Посмотреть на что? Что будет происходить за дверью ванной? Он не дал мне времени на размышления.

«У тебя есть примерно час. Потрудись как следует, Сэми. Я хочу, чтобы ты меня поразил».

Эти слова привлекли моё внимание. Откуда он знал, что я так сильно этого хочу? Было ли это сделано намеренно, чтобы вывести меня из себя, или это был простой комментарий, брошенный бездумно?

Но я так и не дождался от него ответа. Он уже вышел за дверь и захлопнул её, оставив меня наедине с моими новыми «игрушками». Я стоял, пошатываясь, в тишине, внезапно осознав, что моё сердце колотится так, будто я пробежал марафон, а на лбу выступили капли пота. Мне пришлось на минуту присесть на край ванны, делая глубокие вдохи и демонстративно игнорируя одежду, разложенную рядом со мной.

Я мог отказаться. Сидеть там, принимая такое важное решение; делать это намеренно, ради него, без Синди рядом. Меня пугало то, что я становлюсь уязвимым перед ним. Мысль о том, что он проверяет мою задницу на наличие анальной пробки... Всё менялось так быстро.

Но соблазнительный голос где-то глубоко внутри меня шептал обещания. Если бы я нарядился для него, по-настоящему сыграл свою роль, он был бы счастлив со мной. Он бы защищал меня. Он бы снова мне улыбался. Риск был самым приятным — он мог бы сделать со мной всё, что захочет, но не стал бы. А если бы и стал, мне всё равно было бы хорошо. Он бы точно смотрел на меня голодным взглядом, от которого у меня загорались чувства. И прикоснется ко мне своими обжигающе горячими пальцами, может, позволит мне попробовать на вкус его пылающее копье.

Я встряхнул головой, чтобы прийти в себя, а затем принялся раздеваться. Мне предстояло много работы.

Я принял душ и тщательно вымылся, используя средства из шкафчика, затем едва вытерся, одновременно одной рукой втирая в кожу тонкий густой лосьон, а другой просматривая свою новую косметичку. Это было хорошее начало; я чувствовал, что смыл все следы Сэма под душем, а лосьон помогал мне превратиться в своё альтер-эго. Макияж завершит преображение. Я оставил волосы влажными, завернув их в маленькое полотенце. Этого времени мне почти хватило, чтобы всерьёз заняться укладкой, и я поймал себя на том, что мне хочется, чтобы волосы росли ещё быстрее, чем сейчас.

Но с этим уже ничего нельзя было поделать. Все еще голый, я схватил набор инструментов и подошел с ними к зеркалу. Я отчаянно хотел сделать все как следует и вспомнил все трюки, которым меня научила Синди, тщательно повторяя каждый процесс по два раза. Праймер, тональный крем, консилер, глаза, брови, губы. Все было продумано, пока я смотрел на платье, которое собирался надеть, пытаясь подобрать и сопоставить цвета.

Это заняло у меня целую вечность, я погрузился в мелкие детали, постоянно беспокоясь из-за небольших недочётов, и когда я закончил, то понял, что потратил почти час, а ведь я ещё даже не оделся. Я поспешно схватил фен и расчёску, чтобы уложить свои волосы. Я нервничал — я только что сходил в парикмахерскую, и мои волосы были особенно серебристо-светлыми, что странно сочеталось с мрачной эстетикой, которую хотел Джакс. Я мог только надеяться, что выбранный мной макияж подойдёт, и нервно постукивал ногой, пока работал.

Внезапно дверь распахнулась, и Джакс с важным видом вошёл обратно. Я должен был расстроиться — он просто ворвался в ванную, пока я ею пользовался, без предупреждения, извинений или оправданий. Но я был слишком отвлечен, слишком удивлен, когда он прошёл через комнату к унитазу, не глядя на меня, и пнул крышку ногой.

В зеркале я увидел, что на нём была официальная рубашка: расстегнутая, с расстёгнутым воротником, без майки, так что были видны его рельефные грудные мышцы и пресс, как будто он провёл день на пляже. Под рубашкой на нём были маленькие спортивные шорты. Я видел заметную выпуклость спереди, почти доходившую до линии штанин, и когда он небрежно вытащил своё хозяйство плавным движением, я ахнул, прежде чем он выпустил толстую струю мочи, тихо застонав от удовольствия.

Я отвел взгляд, густо покраснев от стыда за то, что наблюдал за ним. Звук эхом разнёсся по комнате, какой-то мужской и агрессивный; я включил фен, отчаянно пытаясь заглушить его. Я не осмеливался отвести взгляд от своих волос в зеркале, но чувствовал на себе его взгляд, когда он уходил. После его ухода мне нужно было на мгновение прерваться, чтобы взять под контроль бешено колотящееся сердце и трепещущий желудок.

Наконец, накрасившись и уложив волосы, я подошел к одежде. При ближайшем рассмотрении я обнаружил пару чёрных трусиков, лежавших рядом с сеткой. Они были из тонкого шёлка, лёгкие и струящиеся, с замысловатым узором и вышивкой. Они были восхитительны, когда я поднимал их по ногам, они плотно прилегали к талии, плотно обхватывали мой клитор и задирали мои пышные ягодицы.

Я задумался на мгновение. К моему стыду, доминирующее, таинственное покровительство Джакса, его грубое поведение и прекрасные подарки чрезвычайно возбуждали меня, я был так возбужден, что едва мог ясно мыслить. Но я ни разу не почувствовал, как твердеет мой клитор. Даже когда он вытащил свой член. Даже сейчас, в самом красивом нижнем белье, которое я когда-либо носил. Я знал, что должна была бы испытывать хотя бы любопытство, но чувствовал только облегчение. Так было бы легче спрятаться.

Мне нужно было сосредоточиться на других вещах, и я схватил боди. Разобраться в нем было непросто, но в конце концов я нашел отверстия для ног и шеи. Надеть его было мучительно: я старался не пропустить пальцы рук и ног в каждый отдельный квадрат сетки, убедиться, что не смял и не растянул её, что не порвал на куски. Я даже попытался просунуть одну ногу в отверстие в промежности, прежде чем понял, в чём проблема. В конце концов боди облепило меня со всех сторон, натянулось на моей коже, и я почувствовал себя по-настоящему сексуальным.

Почти готово. Следующим было платье, которое я медленно натянул через голову, чтобы не испортить макияж. Оно легко село на меня, колыхаясь в такт моим движениям, плотно облегая грудь, рёбра и пресс. Как и трусики, он купил только качественные материалы, такие дышащие, что казалось, будто их и нет. Я возился с чулками, причёской, пытаясь убедиться, что мой наряд идеален.

Затем вздох внезапного воспоминания. Я нашел колье, его первую инструкцию, и неловко надел его задом наперед, так, чтобы застежка была прямо под подбородком и не была видна. Я еще не была готов смотреть в зеркало на результат. Наконец, закрепив, я повернул его так, чтобы лента была обращена наружу, затем перешла ко второму указанию.

Я подошел к шкафу без страха. Я уже много раз вставлял анальные пробки для Синди, и у меня был определенный уровень уверенности в себе. Но между размышлениями об этом и открытием двери шкафа эта уверенность исчезла, сменившись оглушительным ужасом перед представшим передо мной зрелищем. Джакс сказал "порази меня". Я прекрасно понял, что он имел в виду пробку.

Дрожа от волнения, я взял бутылочку смазки и пробку размером побольше, чем те, к которым я привык. Я держал её осторожно, как бомбу, которая может взорваться в любую секунду, но знакомая текстура и материал успокаивали. Затем я встал посреди комнаты с полными руками, не зная, что делать дальше. Я застыл от нерешительности и страха.

Внезапно меня охватила решимость — у меня почти не осталось времени. Я не мог подвести Джакса. Я проигнорировал терзающие меня сомнения, открыл контейнер и щедро облил смазкой головку пробки. Немного пролилось на пол, но я не обратил на это внимания, намереваясь закончить все, пока у меня не пропала решимость.

Я быстро подошел к раковине (по-прежнему демонстративно игнорируя своё отражение), наклонился глубоко вперёд, задрал платье выше ягодиц и спустил трусики, сдвигая их в сторону. Для пробы проведя пробкой вверх-вниз по анусу, я вздрогнул от прохлады и ощущения лёгкого давления. Я не смог сдержать стон, когда нашел отверстие кончиком пробки и надавил слегка, чтобы она начала входить в меня.

Я приложил еще больше усилий, толкая ее в себя, а другой рукой потянул за одну ягодицу, чтобы сильнее раздвинуть их. Но дело продвигалось слишком медленно и я издал тихий стон, чувствуя, как моё тугое колечко сопротивляется вторжению. Я сделал паузу, чтобы собраться с мыслями и попытаться расслабить напряжённые от волнения мышцы.

Глубокий вдох.

Я не мог отступить. Мне нужно было показать, что я могу быть храброй ради него.

Выдохни.

Мне нужно было показать ему, что я хочу быть его. Я хотел быть с ним. Эта мысль даже не сильно меня удивила, хотя я впервые признался себе в этом. Мне нравилось быть его подружкой для секса, его отдушиной. Но я хотел большего.

Я надавил сильнее, пытаясь расслабиться и одновременно расширить свою задницу, и внезапно моя дырочка уступила. На мгновение она растянулась почти болезненно, затем мой анус сомкнулся, и пробка вошла внутрь, заполняя меня. Запоздалый возглас удивления сорвался с моих губ, превратившись в игривое хихиканье, которое я не смог сдержать. Больший размер пробки был очень заметен; как по ощущению наполненности внутри меня, так и по тому, как моя дырочка отчаянно сжималась вокруг выступающего основания, тщетно сжимаясь. По моей коже пробежала дрожь, я выпрямился, натягивая трусики поверх пробки, расправляя юбку позади себя, взволнованный и смущённый, хотя и был один.

Это было пугающе приятное ощущение.

Без лишних слов, зная, что мне придётся заставить себя, я посмотрел в зеркало и увидел Сэми. Себя. Я был Сэми.

Я был миниатюрной и бледной, с белокурыми волосами, которые отливали серебром в сравнении с моей тёмной одеждой и макияжем. Они обрамляли мою голову, как нимб, подчёркивая идеальную симметрию, а один глаз кокетливо прятался за чёлкой. Мои угольно-чёрные ресницы удивлённо затрепетали, когда я широко раскрыл глаза, а маленькие стрелки привлекли внимание к моим выразительным скулам. Тёмно-чёрная помада подчёркивала пухлые губы, которые почти незаметно дрожали при каждом вдохе.

Платье было в стиле аниме, но более тёмное и откровенное; скандальный образ куклы-малыша, подчёркиваемый моими бледными обнажёнными плечами и бёдрами, сеткой, которая облегала мою кожу. Фиолетовые полосы мерцали и слегка колыхались, а пышное кружево на подоле колыхалось при каждом моём движении, открывая значительно больше моих ног, чем я ожидал.

Грудь у меня была едва заметна, но это не имело значения: облегающее платье подчёркивало то немногое, что у меня было, а моя подтянутая фигура компенсировала любые недостатки. Тренировки Синди приносили свои плоды — я хорошо выглядел. Я обернулся и заметил, как из-под кружевных оборок выглядывают пухлые ягодицы.

Я был прекрасен так, как и должна выглядеть девочка - невинная и сексуальная, наивная и страстная, тёмная и светлая. Я играл с волосами, нервно прикусывал губу, очарованный собственным отражением в зеркале, выискивая недостатки. Одобрит ли меня Джакс? Произведу ли я на него впечатление?

Недовольный, но неспособный найти какие-либо явные недостатки, я вернулся к шкафу, чтобы завершить образ. Я нанес блеск для губ, чтобы сохранить помаду, а также ради сладкого вкуса, который заменил сухость во рту от волнения. Затем я порылся в подаренных им украшениях и выбрал пару золотых серёжек в виде маленьких бабочек, каждое крыло которых было украшено бриллиантами. Сначала я был поражен, но, рассмотрев их, пришел в восторг от их ценности. Я никогда не видел столько бриллиантов в одном месте, сколько было на одном крыле одной бабочки. Теперь я планировал надеть их оба.

От волнения у меня засосало под ложечкой, и я взглянул на унитаз, чувствуя, что меня вот-вот стошнит. Но я сдержался, цепляясь за надежду произвести на него впечатление, подавляя желание испортить свой шанс ещё до того, как он у меня появится.

Вдохни.

Если бы я только мог добраться до него, показать, как усердно я работал... Он мог бы снова меня защитить.

Выдохни.

Я крепко сжал их в руках, отказываясь следовать собственным инстинктам и бросать их обратно в шкаф, а потом пытаться выпрыгнуть из окна. Вместо этого я подошел к зеркалу и вдел экстравагантные украшения в уши, встретившись со своим отражением с храбростью, которой не чувствовал. По крайней мере, я смог сделать вид, что всё в порядке. Осмотрев себя ещё раз, и ещё, и в третий раз, я понял, что должен хотя бы пойти посмотреть, что происходит в гостиной.

Я медленно подкрался к двери и приоткрыл её, чтобы заглянуть в квартиру. Из-за угла двери я видела только тренажёрный зал Джакса и половину дивана с телевизором. Джакс маячил даже в этом ограниченном пространстве, растянувшись на обеих половинах дивана и непристойно развалившись в своём откровенном наряде. Что он делал? Зачем он заставил так нарядиться?

Внезапно раздался громкий стук в дверь. Джакс встал и одним плавным движением развернулся, рассеянно оглядывая комнату. Его серые глаза пронзили меня сквозь щель в двери. Он ухмыльнулся, подмигнул мне и вышел из поля моего зрения.

Я слышал, как его шаги пересекли комнату, дверь распахнулась.

— Привет, как дела?

Натали. Должно быть, это она. Джакс был немногословен с большинством людей, но для неё он всегда делал всё возможное. Её уже раздражённый голос подтвердил моё предположение.

— Фу! Ты хоть секунду можешь помолчать, не говоря какую-нибудь гадость?

Я чувствовал его ухмылку, витавшую в воздухе квартиры. Он знал, как бесит Натали его чушь, как она её раздражает. Тем не менее, я услышал, как внутри застучали шаги, закрылась дверь. Затем наступила неловкая пауза, прежде чем Джакс заговорил.

— Итак... О чём ты «НУЖДАЕШЬСЯ» поговорить? — его лаконичный тон говорил о том, что он уже знает, и я немного растерялся от того, что происходит.

— Мы можем... Можно мне присесть?

— Конечно, красавица, ты можешь сесть на что угодно здесь.

Ещё одна короткая пауза, а затем вопрос, которого я не ожидал.

«Сэм здесь? » Я чуть не ахнул, услышав своё имя, и едва сдержался, боясь Джакса. Он был спокоен, как будто ожидал этого.

— Нет. Сэма здесь нет.

Она задала неправильный вопрос и попала в другую ловушку. Я видел, как смыкаются вокруг неё челюсти, хотя ещё не знал, какую форму они примут, когда окончательно сомкнутся. Она вообще ничего не видела, и я услышал её тихий вздох облегчения и то, как она защёлкала каблуками по полу, пока не села на диван.

Она была одета поразительно вызывающе. Я отвлёкся даже от мельком увиденного декольте, почти обнажённого в обтягивающем чёрном топе без бретелек, который, казалось, вот-вот лишит её пышную грудь скромности. Кожаные брюки с эффектом мокрого блеска облегали её ноги, а намеренно растрёпанные волосы с фиолетовыми прядями и вызывающие пирсинги делали её похожей скорее на девушку-самоубийцу, чем на обычную бунтарку-готку.

Нэт закрыла глаза, прижав пальцы к переносице. На мгновение её плечи напряглись, а затем расслабились, и она снова вздохнула. Она выпрямилась и сосредоточилась на Джаксе, который, как я догадался, сел напротив неё, вне поля моего зрения.

«Я просто сразу перейду к делу. Ты ужасно обошёлся со мной и Сэмом. Этого больше не повторится». Её голос был сильным и громким, слова лились быстро, словно она их репетировала.

— О да? — я слышал ухмылку в его голосе. — И что меня остановит?

«Я рада, что ты спросил», — ответ Натали прозвучал искренне; в её голосе слышалось мрачное удовольствие, как будто она знала что-то, чего не знал он. Она уверенно встретила его взгляд, глядя куда-то вдаль твёрдыми, непокорными глазами.

«Я заявила на тебя в полицию кампуса. Я знаю, что другие девушки этого не делают, потому что ты, наверное, угрожаешь им или подкупаешь их, но я тебя не боюсь, придурок. И завтра я заставлю Сэма пойти со мной, и тогда у них будет две одинаковые истории о том, как ты на нас напал. Они сообщат о тебе декану, и ему придётся отправить тебя в академический отпуск и провести расследование». Я напишу несколько твитов, может, запущу хэштег. По крайней мере, тебя осудят публично, твоя репутация будет разрушена, и ты точно пропустишь остаток этого года.

По мере того, как она говорила, её уверенность росла, и она всё громче описывала неизбежные последствия того, что Джакс пренебрегает нормами и цивилизованным обществом. Я всё ждал, что он перебьёт её, нависнет над ней со своим возмутительным превосходством, заставит её замолчать своими дерзкими оскорблениями. Но ничего не происходило, и она продолжала.

— Кстати, я слышала о вашей «договорённости» с деканом... — Натали замолчала, откинувшись назад, и я увидел, что её улыбка стала шире. Она отреагировала на что-то, что сделал Джакс, тихо рассмеявшись.

— Да, ты не единственный, у кого есть связи. Я знаю, что преподавателям платят за то, чтобы они принимали экзамены у тебя и твоих друзей.

Я был ошеломлен. Джакс всегда казался таким уверенным в себе, таким всеведущим. Зачем ему было покупать оценки? Эту мысль было трудно осознать. Натали выложила свою последнюю карту.

«Сентинел», вероятно, хотела бы заполучить доказательства того, что «элитные студенты-спортсмены» покупают свои оценки. Там должен быть какой-то подвох, чтобы собрать протест, не так ли? — она мило улыбнулась, и мне показалось, что я услышала стон Джакса.

Я был шокирован коварством Натали. «Сентинел» была школьной газетой, которую выпускали студенты и которая славилась как стартовая площадка для будущих бесстрашных репортёров, набивающих руку на местных скандалах. Они бы ухватились за это, а потом разнесли бы по всему кампусу, по городу, а может, и дальше.

В главной комнате повисла тишина, и я понял, что это из-за Джакса, который ничего не сказал в ответ на откровения Натали. Я не мог припомнить, чтобы Джакс когда-либо был таким молчаливым. На мгновение моя абсолютная уверенность в нём пошатнулась. Похоже, Натали взяла верх. Может быть, в конце концов, он всего лишь смертный.

Натали думала о том же самом.

— Тебе нечего сказать? Всемогущий умник Джексон не может ничего объяснить?

"Чего ты хочешь?".

Я слышал, как он стиснул зубы, и его голос был холоден, как смерть. Я бы вывернулся наизнанку под давлением его взгляда, но Натали каким-то образом сохранила самообладание.

«Ты можешь всё это уладить. Я заберу заявление, ты оставишь Сэма в покое. Я не отправлю в «Сентинел» ни одного из имеющихся у меня доказательств. Тебе просто нужно сделать для меня две вещи. »

"Какие?".

Я чувствовал, как он скрежещет зубами, говоря отрывисто. Почему он так разволновался? Он знал, что я никогда не смогу на него донести. Неужели он действительно попал под каблук Натали? Она сделала паузу, явно наслаждаясь своей властью.

«Оставь меня и Сэма в покое. Навсегда. В смысле, по-настоящему в покое. Тебе не обязательно переехжать, но ты больше не будешь трогать Сэма. И даже не смей потом разговаривать со мной».

"... А вторая вещь?"

—. .. Да... Ты трахнешь меня прямо сейчас.

"Что?"

Удивление Джакса эхом отозвалось в моей голове. Она хотела, чтобы он её трахнул? После всего этого? Что, чёрт возьми, происходит?

— Боже... Ненавижу это говорить... Ты такой грёбаный придурок... но мне нужен твой грёбаный член.

Ещё одна пауза — я сгорал от любопытства, гадая, что там происходит. Джакс был непривычно тихим, а Натали — властной. И отчаявшейся! Шантажировала его сексом? В этом требовании было больше властности, чем у Джакса. Мне пришло в голову, что они с Джаксом не так уж сильно отличаются друг от друга. Мне хотелось указать им на это, попросить их быть нормальными людьми, а не сложными, требовательными придурками, которыми они были.

Однако я знал, что не могу ослушаться Джакса. Вместо этого я стоял у двери, выглядывая наружу и ёрзая от давления пробки внутри меня. Я мог понять чувства Натали, но была удивлен, услышав, как она это говорит, и по огню в её голосе было понятно, что она намерена добиться своего.

Но Натали не былаа Джаксом.

«Ну же, это не так уж плохо. Всё, что тебе нужно сделать, — это хорошенько меня трахнуть. Я даже позволю тебе пососать мои сиськи. Используй свой дурацкий большой член, ты, большой дурацкий член». Она рассмеялась над собственной шуткой, и я понял, что она пытается вывести его из себя. Мне отчаянно хотелось узнать, работает ли это.

Джекс наконец заговорил, с интонацией, которая ничего не выдавала.

"Подожди".

Я слышал, как он встал и куда-то пошёл. Затем Натали ахнула, внезапно потеряв равновесие.

"Какого хрена?"

— Тебя трахнут, тупая шлюха. Мы просто сделаем это по-моему.

Ах, эта чёрная верёвка. Я знал, что чувствовала Натали, по едва заметной дрожи в её голосе, когда она пыталась выкрутиться.

— Эй, чувак, я не знаю, для чего тебе нужна верёвка...

— Заткнись. Я ничего не могу тебе сделать, иначе ты испортишь мне жизнь, помнишь? — его голос звучал громче и сильнее, чем её. Он был далёк от того, чтобы просить у неё прощения.

Натали что-то пробормотала и вышла из поля моего зрения. Я приложил ухо к щели и внимательно прислушался. Звук передвигаемого по полу стула. Тихое бормотание — возможно, стон?

— Сними с себя одежду. — Его голос был властным, в нём появились знакомые мне нотки, требовавшие повиновения. От этой команды меня бросило в дрожь.

— Но... Джакс... — голос Натали изменился, стал робким и виноватым.

— Ну же, сука, поторопись! — его голос стал громче, и крик был прерван звуком рвущейся ткани и хлопком, а Нэт внезапно ахнула. Затем послышались шорохи, на пол полетела одежда. Снова бормотание, легкий скрип и звуки затягивающихся узлов, тихие стоны от дискомфорта.

Затем снова тишина, нарушаемая лишь женскими стонами. Через полминуты;

«Фу! Чего ты ждёшь? Придурок, просто трахни меня! »

— О, я так не думаю. Пока нет. Сэми!

"Что?! Что за хуйня?!"

Я бесшумно вышел из ванной и, проплыв через комнату, остановилась в нескольких футах от Джакса. Я не поднимал глаз, слишком боясь увидеть Натали или опасаясь его выражения лица. Я не отрывал взгляда от пола, изучая узоры на дереве. Пробка внутри меня сдвинулась, когда я шел, возбуждая меня, но писк, который я не смог сдержать, заглушили крики Нэт.

— Ты, грёбаный придурок! Ты, грёбаный лжец! Сэм, уходи! Тебе не обязательно здесь находиться, он ничего тебе не сделает!

Я просто стоял, опустив глаза, и ждал ответа Джакса. Он молчал несколько секунд, растягивая время, а потом выдохнул.

"Срань господня, Сами..."

Он шагнул вперёд, и благоговение в его голосе заставило меня поднять глаза, слишком любопытные, чтобы противиться. Они поднимались всё выше и выше, и, пока он возвышался надо мной, мне не нужно было пытаться сделать их большими и грустными, добавить лёгкий блеск зарождающейся слезинки. Я был готова заплакать, готов к тому, что он отвернётся от меня, оскорбит, ударит, откажет.

Вместо этого он искренне улыбнулся, излучая мальчишескую энергию, а его холодные глаза мерцали от желания. Он посмотрел на меня и поднёс сильную руку к моему подбородку, нежно обхватив моё лицо. Не говоря ни слова, он ответил на мой немой вопрос.

«Идеальная девочка. Я впечатлён».

Я растаял от его тёплой хватки и добрых слов. У меня задрожали колени, пробка сдвинулась, и я не смог сдержать вздох, сорвавшийся с моих губ. Он окинул меня взглядом сверху донизу, затем снова посмотрел мне в глаза с лёгкой насмешкой на губах.

"Но..."

У меня чуть сердце не остановилось. Что я сдела не так? В какую игру он играл со мной на этот раз?

— Ты забыла свои туфли, глупая девчонка.

Я резко опустил голову. Чёрт! Он был прав! Я совершенно забыл про каблуки, которые он оставил, и этот факт внезапно стал очевиден. Я покраснел от смущения из-за своей ошибки и его снисходительного упрёка, как будто я был забывчивым ребёнком. Внутри я тоже покраснел, но от удовольствия. Я хорошо справился, сделал его счастливым. Его мягкий голос был доказательством моего успеха. Это заставило меня захотеть загладить свою вину перед ним, сделать еще больше.

Я вернулся в ванную и сел на край, чтобы надеть замысловатые каблуки. Я смутно слышал, как Натали и Джакс разговаривают в комнате, но не обращал внимания на их слова. Мне нужно было сделать всё правильно во второй раз.

Закончив, я встал, осмотрел себя в зеркале и вышел. Меня воодушевил комплимент Джакса, и я не сводил глаз с его лица, пока шел, воодушевлённая громким стуком каблуков. Покачивание пробки усиливалось из-за моей осанки, и мне это нравилось, я с постыдным нетерпением ждал, когда он это увидит. Но я всё ещё не был уверен, что смогу в них ходить, и на последних шагах я пошатнулся и споткнулся. Он протянул руку, чтобы поддержать меня, и я упал в его решительные объятия, полностью очарованный его улыбкой. Я произвел на него впечатление, и, как я и надеялся, он избавил меня от забот и предложил взамен защиту. Наконец, почувствовав уверенность благодаря его невозмутимому присутствию, я набрался смелости и посмотрел туда, где он стоял с Натали.

В центре комнаты стоял стул, а на нём — Натали. Но не так, как обычно сидят на стуле. Она стояла на коленях, откинувшись назад, лицом от нас. Её руки были привязаны к спинке стула по обе стороны, грудь приподнята, а икры привязаны к сиденью, так что она вообще не могла двигаться. Что самое примечательное, она была полностью обнажена, и её поза открывала уязвимые, раздвинутые бёдра. Её кожа была ещё бледнее моей, везде, кроме промежности, которая была полностью выбрита, покраснела и припухла, поблёскивая на свету. В таком положении Натали ничего не могла сделать, чтобы скрыть своё нежелательное возбуждение.

Никто не сказал ей об этом, и она продолжала говорить со мной и ругать Джакса, несмотря на то, что её игнорировали.

— Клянусь Богом, я убью тебя, придурок! Не трогай его, чёрт возьми! Сэм, убирайся отсюда! Иди в полицию кампуса! Мой план сработает, я...

— Хватит, — Джакс, уставший от криков Натали, наклонился к куче сброшенной одежды и вытащил кусок ткани. Ничего не объясняя, он подошёл к Нэт и ударил её открытой ладонью по щеке. Удар был не слишком сильным, но от шока она замолчала, и Джакс воспользовался возможностью засунуть ей в рот её же трусики.

— Если они коснутся пола раньше, чем я скажу, что можно, ты пожалеешь об этом, ясно?

Она неохотно кивнула с опозданием, но я по собственному опыту знал, что Джакс без колебаний накажет её, и надеялся, что она примет это к сведению. Не отводя от меня взгляда, он протянул руку в мою сторону, поманив одним пальцем.

"Иди сюда, Сами".

Я робко подошел, Джакс продолжил свою точку зрения.

— Мне жаль это говорить, Нэт, но твой план не сработает. Он никогда не срабатывал.

Когда я подошел к нему, мои глаза снова были устремлены в пол. Я боялся её взгляда, знал, как сильно обижаю её. Джакс сделал это ещё более очевидным, притянув меня к себе и обняв за талию.

— В прошлый раз вы не очень-то и познакомились. Это Сами. Привет, Сами.

По подсказке Джакса я наконец-то медленно перевел взгляд на Натали. Она пристально смотрела на меня, но не с осуждением, как я ожидал. Вместо этого в её взгляде читалось сочувствие. Это почти заставило меня рассмеяться. Я определённо не ожидал этого, и мне это было не нужно. Я уже был в безопасности, на стороне Джакса. Это ей нужно было сочувствие. Я неловко помахал ей, следуя его указаниям.

"... П-привет..."

Внезапно он притянул меня ещё ближе, выгибая меня перед собой. Я потерял равновесие, пошатнулся и начал панически кричать. Но прежде чем я успел издать звук, я почувствовал, как губы Джакса прижались к моим. Он целовал меня, и от осознания этого я растекся лужицей в его сильных объятиях. Я чувствовал лёгкую щетину на его щеках, а когда его язык скользнул мне в рот, он сделал это медленно, толстый, мощный и совершенно неотразимый.

Я и представить себе не мог, что целовать мужчину может быть так приятно, что внутри у меня всё переворачивается. Но это было правильно — быть беспомощной и маленькой, позволять его языку исследовать мой рот, а его рукам — моё тело. Я падал, падал и падал, позволяя ему поддерживать меня и закрывая глаза от блаженства.

Когда он разжал объятия и поставил меня на ноги, я задыхался и покачивался. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя, ещё несколько, чтобы увидеть Натали, которая смотрела на меня с яростью, и ещё несколько, чтобы понять, что Джакс что-то сказал мне. Я перевел взгляд на него, широко раскрыв глаза и умоляюще глядя на него.

"Что??"

— Почему бы тебе не вытащить мой член, детка?

Его рука мягко скользнула по моим обнажённым плечам, вторя успокаивающим, ласковым интонациям его голоса. Это был не приказ, а скорее предложение, отличная идея, которая, по его мнению, могла мне понравиться. Он был прав.

Я опустился на колени, и мой анус непроизвольно сжался вокруг пробки, посылая волну возбуждения от головы до пят. Мне не терпелось увидеть его член, доставить ему удовольствие; воспоминания о существовании (и присутствии) Натали вытеснили всё из моей головы. Когда я стянул с него спортивные шорты и поспешил поцеловать его твердеющий член, она напомнила нам обоим о себе, в ярости выплюнув свои трусики.

— ФУ!! ПОШЕЛ ТЫ!!! Ублюдок! Я не хочу это смотреть! Ты так облажался, что должен меня отпустить! Если ты отпустишь меня прямо сейчас, может быть, я не разрушу твою дурацкую привилегированную жизнь!

Джакс уже был в движении, снимая шорты, так что на нём осталась только расстёгнутая рубашка, и поднимая меня на ноги, он подвёл меня к ней. Он потянулся за чем-то на стол, жестикулируя другой рукой в сторону Натали.

"Подними это".

Не особо задумываясь, я шагнул вперёд и опустился на колени, чтобы дотянуться до влажных от слюны трусиков Натали. Поднявшись, я внезапно оказался с ней лицом к лицу, и меня охватило чувство вины, когда её большие, полные сострадания глаза встретились с моими.

— Всё в порядке, Сэми, это моя вина.

Она заговорила со мной тихо, и даже при всём её понимании я не мог ответить, ошеломлённый ситуацией. Я был трезв, но у меня кружилась голова, как будто я был под кайфом.

Раздался треск, и внезапно Джакс оказался рядом с нами, его обнажённый член торчал в центре нашего треугольника, непристойный и завораживающий. Он зашевелился, и мы оба на мгновение залюбовались им, прежде чем Нэт отвела взгляд, снова полный ненависти. Я не отводил, пока он не заговорил.

"Сами".

Мои глаза вспыхнули, и он одарил меня доброй улыбкой.

— Заткни ей рот.

Не колеблясь, я засунул одежду в рот Нэт, и, к моему удивлению, она не сопротивлялась, а открыла рот для меня. Всё это время она бросала на Джакса убийственные взгляды, но он лишь смеялся, подходя ближе, чтобы наклеить полоску скотча поверх импровизированного кляпа, налепив его слишком сильно, а затем отвесив ей несколько ненужных шлепков.

Он отступил назад, и его рука легла мне на плечо, толкая меня в естественное для меня положение. Я с благодарностью последовал его указанию, опустился на колени и взял его член в обе руки, восхищаясь его длиной и шириной. Затем я полностью отбросил стеснение и заглотил его член, давясь и задыхаясь. Когда я отстранился, то почувствовал, как слюна стекает по моему подбородку, пока я хватал ртом воздух, а по лицу текли слёзы. Я сосредоточился на его головке, обхватив её губами и работая языком, поклоняясь ему изо всех сил. Он одобрительно хмыкнул, а затем продолжил речь, которую прервала Натали, покровительственным и высокомерным тоном.

«Ты заплатишь за это позже. Но в любом случае — твой план. О да... Он никогда не сработает. Сэми — хорошая девочка. Она ничего не расскажет. А даже если бы и рассказала, ты думаешь, у меня нет адвокатов? Мы бы завалили этот университет — и тебя, кстати, — таким количеством юридической ерунды, что это заняло бы годы. И миллионы. Фуфф... Ты бы раздевалась, чтобы оплатить выпускной год, и всё равно каждый день видела бы меня в суде.

Джакс на мгновение замер, опустив одну большую руку мне на голову и убирая волосы с лица. Я откинулся назад и уставился на него, широко раскрыв глаза, убрала руки и сосредоточился на том, чтобы отсосать ему как можно лучше. Он улыбнулся и подмигнул, а затем снова переключил внимание на Натали.

«И «Страж», ты же знаешь, что я знаю людей, почему ты думаешь, что здесь всё по-другому? Чёрт, да... Мой друг получил твоё письмо. Они позаботились о том, чтобы эта история умерла, прежде чем кто-нибудь её увидел. И они ждут, чтобы остановить что-то подобное. М-м-м... Так что на самом деле у тебя нет ничего, кроме судебного иска, и ты привязана к стулу голой".

Я смотрел на него, пока он произносил свой монолог. Его слова были так жестоки по отношению к моей лучшей подруге, но то, как он говорил, было завораживающим; уверенная и неоспоримая правда. Это только подстёгивало мою страсть к работе. Было так приятно быть частью его плана, слышать его периодическое ворчание или ободряющие слова. Я знал, что он преувеличивает ради Натали, но это не имело значения. Это казалось реальным.

Серые глаза сверкнули огнём, а улыбка стала дьявольской.

— Кроме того, не только у меня есть секреты, не так ли, Нэт?

Я не перестал сосать его член, но мне было любопытно. Что он знал? Может быть, он почувствовал мои чувства, потому что повернулся ко мне, вовлекая меня в унизительное разоблачение.

«Твоя подруга — грязная шлюха. Она трахалась с одним из твоих профессоров. Доктор Синдегаард, верно? Вводный курс математики? Ты трахаешь его старый член своими жирными дойками, чтобы получить пятёрку, а потом идёшь за мной? Разве это не чёртово лицемерие? »

Я был немного ошеломлён, сбитый с толку. Она трахалась с профессором Синдегардом? И даже не сказала мне? Я не мог не почувствовать лёгкое разочарование — я не был уверен, было ли это досадой из-за того, что меня не позвали, или осуждением её поступка. Затем член Джакса дернулся у меня во рту, и я опять забыл обо всём.

«Ты думаешь, что ты крутая штучка, ведёшь себя идеально — ты такая же, как мы. Хуже. Ты одеваешься как шлюха, чтобы подцепить парня, как и Сэми, и трахаешься, как и я. Что ж, вот тебе сделка. Я МОГУ не докладывать на тебя и Синдегаарда декану или засудить вас до смерти за то, что вы обратились в полицию кампуса с клеветническими заявлениями обо мне». И не волнуйся, тебя в любом случае трахнут."

В его голосе слышалась ухмылка, и я избегал смотреть на неё, боясь гнева, который, как я знал, читался в её глазах. Я просто сосредоточился на его длинном, покрытом венами члене и толстых, свисающих ниже толстых яйцах, лаская и полируя их для него.

«Кстати... я знаю, что хитрый старый Синдегаард — мастер на все руки, но вам стоит узнать о его репутации. Я просто говорю, что этот человек любит порезвиться».

Я поднял взгляд и увидела его самодовольную ухмылку, которая, несомненно, подтолкнула бы Нэт к насилию, если бы она была способна на это. Вместо этого она издала тихий стон — я не был уверена, был ли он от гнева или отчаяния.

Было поразительно, как легко Джакс разрушил планы Натали. Она попадала прямо в каждую ловушку, по сути, сдавала себя. Больше всего я заметил, как он был жесток с ней, используя любую возможность, чтобы уколоть побольнее. Это пугало и вызывало чувство вины, но в то же время возбуждало. Когда он издевался над ней, он был так добр ко мне. И что ещё хуже, он был таким странно сексуальным, властным и безразличным. Мне просто захотелось умереть ради его одобрения, любой ценой остаться на его стороне, несмотря на позорное унижение или противостояние с моим предавшим другом.

Внезапно его рука оказалась у меня в волосах, и он притянул меня к себе. Он развернул меня, и я снова оказался лицом к лицу с Натали. Её глаза расширились от ужаса; это было бы забавно, если бы я не чувствовал себя таким виноватым. К тому же, я думаю, мои глаза не сильно отличались от её, когда я оказалась всего в нескольких сантиметрах от своей связанной подруги.

— Что ты думаешь о сиськах Натали, Сэми?

— Э-э-э... М-м-м... Я... Э-э-э... Они милые...

— Разве нет? Что тебе в них нравится?

Я снова покраснел и заёрзал под светом прожектора, который он на меня направил.

— Э-э... О-они такие... М-м-м... Большие...

«Маленькая Сэми избалована моим членом. Разве она не хорошенькая шлюшка? Ты могла бы у неё поучиться, сучка». Его тон был злобным по отношению к Натали; со мной он говорил мягче, легче, как взрослый с ребёнком. «Хочешь пососать её большие сиськи, Сэми? »

"Да...".. Да, папочка...

И с этими словами он прижал моё лицо к ложбинке между её грудей. Я инстинктивно поднял руки и начал сжимать и мять их. Они были такими же великолепными, как я и представлял, тяжёлыми, мягкими и умоляющими о том, чтобы их сжали. Я высунул язык и начал облизывать их, совершенно растерявшись и не заботясь ни о чём. Я не мог не любить изгибы её груди, то, как её соски ощущались под моим языком. Натали задрожала; я не был уверен, было ли это от ярости или от нервов.

«Сплюнь на неё, Сэми, чтобы она стала красивой и влажной. Я собираюсь трахнуть эти жирные сиськи».

Я откинул голову назад и плюнул между ними, а затем последовал за своей слюной, пуская слюни и размазывая их по её груди, пока я зарывался в неё лицом. Я чувствовал себя немного виноватой из-за того, что помогал Джаксу обращаться с Натали как с грязной шлюхой. В глубине души я говорил себе, что помогаю ей, делаю всё проще. Я знал, что на самом деле я был настоящей сукой в течке, забыв обо всём стыде.

Пока я играл с сиськами Натали, она начала стонать, пытаясь сдерживаться, но не смогла, и похотливые звуки вырвались из-под кляпа. Должно быть, это стало сигналом для Джакса; он отпустил меня, и я рухнул на пол. Он шагнул вперёд с членом в руке и небрежно постучал им по её груди. Глядя на меня сверху вниз, он был похож на бога, задающего вопрос муравью.

"Ты пробовал ее киску?"

Оцепенев от благоговейного трепета, я не смог ничего ответить. Мы с Натали никогда так не поступали. Но всё должно было измениться, и Джакс не мог скрыть ухмылку, которая расплылась по его лицу, когда он проигнорировал мое молчание.

— Держу пари, эта тупая телка уже вся мокрая и готова к делу. Что думаешь?

Как будто грубых слов было недостаточно, он влепил Натали пощечину, чтобы подчеркнуть свое неуважение, вызвав протестующий стон и приглушенные согласные звуки, которые показали, что она не совсем потеряла пыл. Она отрицательно покачала головой.

— О-о-о, ты тоже лживая шлюха, да? Сэми, проверь эту сучку для меня.

"Что—".. Что?

Всё ещё пытаясь понять его вопрос, я не осознавал его приказ. Проверить её киску? Как? Для чего? Как всегда, у него были ответы.

"Иди посмотри, мокрая ли у нее пизда!"

Мой благоговейный трепет быстро сменился паникой. Я не мог так поступить с Нэт, смотреть на её интимные места, помогать так активно унижать её. Страх сковал меня по рукам и ногам.

"Но я—"

"Сейчас же".

Он не повышал голос и не двигался; его тон сделал всю работу за него. Он был ровным и грубым, как удар по бетону, резко оборвав меня и исключив возможность дальнейшего обсуждения, заставив меня содрогнуться.

Я неуверенно приподнялся на пятках, чувствуя лёгкую боль от того, что пробка была слишком большой, но уже привык к постоянному давлению. Джакс подался вперёд и просунул свою массивную эрекцию между ног Натали, его фиолетовая головка постукивала по её груди, шее и подбородку. Она застонала и попыталась отвернуть голову в сторону, но он преследовал её, потираясь пульсирующим членом по всему её лицу.

Эмоции разрывали меня на части. Я должен был закричать и убежать, или освободить её, или не предавать её с самого начала. Но я знал, просто ЗНАЛ, что у меня нет выбора. Что я сделаю то, что сказал и хотел Джакс, потому что так будет лучше для меня. Он мог бы ломать меня, пока я не сломался бы в буквальном, переносном, духовном смысле; как угодно. Но он бы не стал, если бы не хотел меня. А он хотел меня сейчас. Эта мысль (не говоря уже о чувстве вины) сделала всё это затруднительное положение ещё более возбуждающим, мучительным сочетанием. Хуже того, привыкнув к пробке внутри себя, я почувствовал растущую боль от отчаянной потребности в большем, в том, чтобы моя дырочка была растянута. Если бы я был чуть более внимательным, то мог бы удивиться, почему мой клитор не затвердел.

— Сами, я больше не буду просить.

Его тон по-прежнему был жёстким, но в нём появился намёк на юмор, когда он заметил, что я смотрю, как его член, влажный от моей слюны, ударяется о лоб Натали. Я вздрогнул от этого напоминания, благодарный за его понимание, и поспешил к другой стороне кресла.

Из-за того, как была привязана Натали, её грудь выпячивалась вперёд, а задница — назад, демонстрируя все достоинства. Столкнувшись с её обнажённой задницей, я снова чуть не запаниковал, но взял себя в руки. Киска Натали была припухшей и розовой, красивой на фоне бледной кожи. Её анус, плотно сжатый, был почти милым. Бедра и задница были полными, с нужным количеством жира; их можно было сжать, в них можно было войти. Как я уже видел раньше, между её обнажёнными половыми губами потекли струйки жидкости, оставляя небольшие следы на внутренней стороне бёдер.

— Хм... Я думаю... Она... Она... Она солгала.

Пытаясь ответить, я нашёл способ не сказать ничего непристойного и тут же пожалел, что так легко подставил её. От её разочарованного стона я съёжился, но Джакс был сосредоточен на том, чтобы поправить меня.

"Она солгала, папа"

«Она солгала, папочка! Прости меня, папочка! » Я не мог позволить себе испортить с ним отношения. Я и так был в очень шатком положении.

«Приготовь её для меня, детка. Я собираюсь трахнуть тебя, как ты и хотела».

Первое было адресовано мне, но второе он проворковал прямо Натали, сжав её щёки одной рукой и заставив её посмотреть на него, продолжая водить членом вверх и вниз по обеим сторонам её лица. По приглушённым звукам я понял, что она пытается сказать ему, что думает по этому поводу.

Но у меня была своя задача. Я бы хотел соврать, что было трудно закрыть глаза, наклониться вперед и зарыться ртом и носом в ее сладкую киску. Но это было совсем не так. Это было естественно - поднести мои руки к ее промежности, провести пальцем вверх, чтобы медленно проникнуть в нее, пока я лизал ее отверстие и мягкими круговыми движениями потирал ее клитор. Я не смог сдержать стон страсти, когда понял, насколько она влажная, как она течёт мне в рот, пропитывает мои пальцы. Она задрожала и застонала; я не был уверен, из-за моих ли действий или из-за Джакса. В любом случае, это подстёгивало меня, побуждало помочь ей извлечь максимум из плохой ситуации. Я просунул в неё ещё один палец, соединил их и продолжил в том же ритме.

"Прекрати!"

Я упал назад, резко отброшенный силой его слова, и рука, дёргавшая меня за волосы, была почти второстепенным фактором.

Джакс стоял рядом со мной, тыча мне в лицо толстым блестящим членом. Другой рукой он держал Натали за волосы, жестоко заставляя её выгибаться в кресле.

«Шлюхе рано кончать».

Его внимание переключилось на обнажённые бёдра Натали, и на его лице появилась ужасная ухмылка.

«Чёрт возьми! Эта сучка как кран».

Рука, державшая меня за волосы, отпустила меня и нежно провела по щеке. Внезапно, с силой, она взметнулась вверх и с громким шлепком ударила Натали по заднице.

"Оуууууу!!!!"

Когда он вынул у неё изо рта кляп? Как долго я лизал её киску? Я рассеянно потянулся к его члену, немного ошарашенный. Но он оттолкнул мою руку и снисходительно поцокал языком.

— Ах-ах-ах, не для тебя, жадная девчонка.

Ухмылка стала шире, и я снова покраснел. Чёрт, он заставил меня почувствовать себя таким глупым! И таким возбуждённым.

«Я хочу посмотреть на ваш первый поцелуй. Иди покажи Нэтти, как сильно ты её любишь».

Я даже не потрудился встать, а обогнул стул, покачивая задницей в воздухе и надеясь, что он заметит под моим платьем затычку. Я двигался уверенно, следуя его чётким указаниям, которых на самом деле не чувствовал. Внутри себя я пытался справиться с нарастающим страхом. Как я мог впервые поцеловать свою лучшую подругу в такой ситуации? После того, что я делал... Она бы точно меня возненавидела.

Опустившись перед ней на колени, я заметил красные пятна на её щеках там, где он оторвал скотч. С её губ стекала слюна, и я увидел на её лице ошеломлённое выражение, смесь удовольствия и боли. Когда она снова посмотрела на меня, в её глазах вспыхнуло сострадание, и мои страхи рассеялись.

Я импульсивно наклонился вперёд, желая показать, как сильно я её люблю, желая успокоить её. Её губы были мягкими и сладкими, наши объятия были влажными из-за жидкости на наших лицах. Она лениво целовала меня в ответ, но я мог простить ей это, учитывая обстоятельства. Затем я почувствовал, как её тело содрогнулось от удара, и мы оба распахнули глаза, когда она удивлённо взвыла мне в рот.

"Оооооооооо!!!"

"Пора трахаться, сучка".

Его большая рука вцепилась ей в волосы, оттаскивая от меня, и я увидел мрачную улыбку Джакса у неё за плечом. Ещё один вскрик боли превратился в мольбу, когда она почувствовала, как входит член Джакса.

"Ouwwwohhh! Сволочь! П-просто... Не торопись!"

Внезапно я почувствовал, как она подалась вперёд, уступая толчкам Джакса. Её глаза широко распахнулись, а рот приоткрылся.

"О ЧЕРТ!"

«Чёрт возьми, посмотри на эти дырки, чувак... Это как грёбаный скользкий пол, шлюха». Джакс говорил скорее сам с собой, чем с нами, но не мог не подколоть Натали. Она в ответ взвыла, и их характеры проявились в полной мере.

"Ууухх, пошел ты нахуй!"

Он вошёл в неё, пока она говорила, и рассмеялся, услышав её возглас, медленно выходя из неё.

«Это только половина, сука, думаешь, ты сможешь взять всё? »

"П-подожди, я-ОООО—мпххх!!"

Её толкнули вперёд, и в порыве вдохновения я прижался лицом к её лицу, осыпая её поцелуями. Разговор только усугубил бы ситуацию; это был лучший способ помочь ей самой себе. Джакс понял мою стратегию.

"Хорошо, Сами. Заткни ей рот".

Он устанавливал ритм, наращивая темп, входя и выходя из неё, и влажный звук секса наполнял комнату. Толчки становились сильнее, каждый из них отбрасывал стул, Натали и даже меня на другой конец комнаты. Он слегка присел, и между поцелуями я видела его злорадную ухмылку над плечом Натали, его напряжённый пресс. Я представляла, как его болтающийся член и тяжёлые яйца ударяются о Нэт при каждом толчке.

Крики Натали стихли, стали короче и пронзительнее, а затем и вовсе прекратились, когда она содрогнулась от силы его толчков. Они, в свою очередь, превратились в непрерывный стон, поднимающийся откуда-то из глубины и замирающий при каждом вздохе от того, что Джакс входил в неё до упора.

Я был впечатлён. Натали принимала член Джакса во всю длину, так же грубо, как и любую из девушек, которых я видел, когда он их трахал, и в особенно извращённой манере. И с каждой секундой ей это нравилось всё больше, она страстно целовала меня в ответ, закрыв глаза от блаженства. Это было почти вдохновляюще. Мне захотелось снова взять в рот мощный инструмент Джакса. Хуже того, мне стало любопытно. Это был её первый раз с Джаксом, и она не слишком расстроилась...

Она уже потеряла самообладание, но теперь теряла всякое подобие контроля, едва справляясь с базовыми двигательными функциями. Всё её тело дрожало, сотрясаясь от озноба из-за напора Джакса. Слюна соединила наши рты, когда Джакс снова дёрнул её за волосы, заставив выгнуться, и продолжил трахать её жаждущую дырочку.

— Тебе нравится, сучка? Мой толстый член хорош, да? Всё, о чём ты мечтала?

— У-у-у... О боже мой!... Фух!... У-у-у!

Она едва могла говорить, но Джаксу было всё равно. Он крепко сжал её волосы в кулаке и наклонился вперёд, оперевшись на спинку стула, всего в нескольких сантиметрах от неё, и заговорил с такой жестокостью, что я обрадовался, что она не направлена на меня.

«Ты хочешь кончить, маленькая шлюшка? Ты такая же, как все остальные шлюхи, которых я трахаю? Ещё одна тупая шлюха, которой владеет мой толстый член? »

"Фуххх... Ооо, блядь... тьфу... Да, спасибо!!... Унгх... О, о, о, о, о, о!"

Как только она начала приближаться к оргазму от его грубого обращения, словесных оскорблений и неустанного траха, он вышел из неё и отвесил несколько шлепков по обеим ягодицам.

*Пощечина* *Пощечина*

*Пощечина* *Пощечина*

"Оууууууу!!!!"

*Пощечина* *Пощечина*

*Пощечина* *Пощечина*

"А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!"

Они были жёсткими, громкими и быстрыми; я знал, как больно должно быть от каждого из них на обнажённой коже её ягодиц, как они ранили как физически, так и морально, были унизительными и жестокими. Крики Натали звучали почти разочарованно, она оплакивала внезапное отсутствие внутри себя. Ещё одно чувство, которое, как мне казалось, я знал. Джакс воспользовался её рассеянностью, чтобы трахнуть её более изощрённо.

— Знаешь, я остаюсь внакладе из-за этой сделки. Ты получаешь половину того, что хотел. Я ничего не получаю. С моей стороны это своего рода обуза...

Я не знал, куда он ведет, и Нэт в своём одурманенном состоянии тоже не знала, едва ли она могла сформулировать вопрос.

"Ч—... Ч-что?"

Его ледяные глаза сверкнули, когда мы на мгновение встретились взглядами, и на его губах появилась ужасная, медленная ухмылка.

"Я хочу благодарности от тебя".

Я закатил глаза. Джакс действительно наглел; я знал, что Нэт не сможет поблагодарить его. Джакс тоже это знал, и его ухмылка была похожа на оружие. Натали, едва связно выражавшаяся, всё же нашла в себе силы принять его вызов.

"Фух... Пошел ты..."

"Что, сучка?"

*Пощечина* *Пощечина*

"Оууууууу!! Пошел ты... Фух... блядь..."

"Скажи спасибо, сука!

*Пощечина* *Пощечина*

"Ооооохххв, НЕТ!"

*Пощечина* *Пощечина*

*Пощечина* *Пощечина*

"Фу-ааа! Нет!!"

Джакс прервал свои ласки, покачал головой и уставился на её, несомненно, сияющие ягодицы.

— Чёрт возьми, ты глупая, упрямая корова!

Он обхватил ее руками, одной зацепив ее рот и неловко откинув ее голову назад, игнорируя ее попытки стряхнуть его. Другой нащупал сосок и жестоко покрутил. Она взвизгнула, но не смогла издать ни звука из-за того, что его пальцы боролись с ее языком.

«Покажи ей Сэми, скажи ей, что нужно говорить».

Он был спокоен, несмотря на то, что грубо обращался с ней, и я оживился, почувствовав его внимание, и с готовностью выполнил его просьбу. В этой роли покорной помощницы я испытывал странную ясность. Это было просто. Естественно.

«Спасибо, папочка! Спасибо за твой большой... толстый... член! »

Было до смешного легко делать именно то, чего, как я знал, он хотел. Сделать свой голос ещё более высоким и девчачьим, передать чувства, которые мне не нужно было притворяться. Я действительно хотел поблагодарить его за его член. Я только хотел, чтобы он чаще использовал его на мне. Я начал чувствовать себя немного обделённой. Я знал, что он впервые по-настоящему трахнул Нэт, но... всё же. Я так старался. Когда он собирался проверить мою пробку? Что у неё было такого, чего не было у меня? Я знал ответ, но не хотела об этом думать. Вместо этого я сделал большие глаза, умоляя её последовать моему примеру и подчиниться, чтобы он прекратил насилие и позволил ей кончить. И, может быть, перешёл ко мне.

Она даже не смотрела на него, продолжая бороться с его руками, которые лапали и унижали её, хватая большими горстями её груди и непристойно тряся ими.

"Черт! Стоп!"

— Ты её слышишь? Она хорошая маленькая шлюшка. Ты могла бы многому у неё научиться.

Джакс усмехнулся моей демонстрации и продолжил насмехаться, одновременно слегка присев и снова погрузив свой член в её ждущую киску, начав трахать её снова. Он отпустил её грудь, чтобы снять рубашку, затем просунул палец обратно в её задыхающийся рот, притянул её к себе, глубже погружая свой член в её растянутую киску.

«Гах! Агх! Ах! Ах! Ах! »

Свободной рукой он снова ударил её по, без сомнения, горящим от боли щекам. Я вздрагивал при каждом ударе, представляя, как ей больно.

*Пощечина* *Пощечина*

*Пощечина* *Пощечина*

«Ах! Ах! Фух!! Тха-а-а-а!! Ах! »

— Остановиться? Ты шантажировала меня этим, чёртова сука. Скажи. Чёрт. Спасибо тебе!

*Шлёп* *Шлёп* *Шлёп* *Шлёп*

Во мне поднялась странная новая эмоция, тёмная и болотистая. Ревность. Злобное удовольствие от того, как её лицо искажалось при каждом ударе. Неблагодарная сука. Он трахал её, как она и хотела. И теперь она не могла просто сказать «спасибо»?

— Фух! Ах! Ах! Ах!

*Пощечина* *Пощечина*

*Пощечина* *Пощечина*

«Ах! Ах! Ах! »

Её крики становились всё громче и пронзительнее, и как только я вспомнил, что он мне сказал, он внезапно отстранился, позволив её голове повиснуть, тяжело дыша и тихо постанывая, капая потом на моё платье. Внезапно я застыл, встретившись с его холодным взглядом, устремлённым на её поникшую голову и вздымающиеся плечи.

— Иди сюда, Сэми. Эта глупая сучка тебя не заслуживает.

Внезапно он бросил на меня взгляд и снова переключил внимание на Натали, когда я опустился на колени у его ног. Он держал свой член в одной руке и тёр его массивную головку между её обнажёнными набухшими губами.

— Знаешь, мы разные. Ты хуже меня. Я знаю Сэми, знаю, чего она хочет, в чём нуждается. Ты даже не знаешь, как её зовут.

Это был неожиданный поворот темы. Натали едва могла понять его слова, не говоря уже о том, чтобы ответить. Но на его лице расплылась дьявольская улыбка, когда он повернулся и обратился ко мне.

— Сэми, Нэт рассказала тебе, как она умоляла меня трахнуть её?

Я кивнул, не в силах вымолвить ни слова, потрясённый жестокостью его выражения лица, когда он дразнил Натали, всё глубже и глубже погружая свой член в её анус.

— О, так и было! Забавно. Полагаю, она не рассказала тебе, что сказала, когда я убрал свой член.

Я закрыл глаза, пытаясь вспомнить. Натали не говорила, что сказала что-то после того, как он обманул её, только какой-то язвительный прощальный комментарий. То, о чём ты думаешь после в душе, о чём жалеешь, что не сказал в тот момент. Сомнения закрались мне в голову, и я вопросительно посмотрел на Джакса.

«Эта сумасшедшая сучка сказала: «Пожалуйста, позволь мне оседлать этого жеребца». Я сказал: «А как же наша сделка? А как же Сэми? », а она ответила: «К чёрту Сэми! »

Я в ужасе разинул рот, когда он сложил ладонь в кулак и ударил её по киске. Не так сильно, как по заднице, но достаточно сильно, чтобы она подпрыгнула и снова закричала, выйдя из оцепенения.

Я зажмурился, пытаясь не обращать внимания на поведение Джакса и его жадный, торжествующий взгляд. Я напряжённо размышлял, но не мог вспомнить, что сказала Нэт в своём рассказе. Совпадает ли версия Джакса с этими событиями? Она не совсем соответствовала моим воспоминаниям, но и версия Нэт тоже не казалась правдивой. Кому я мог доверять? Несколько дней назад я бы сказал, что Натали, но теперь я не был так уверен. Ее визг заставил меня снова открыть глаза из чистого любопытства.

«О боже!! О боже, подожди! Подожди, подожди, подожди! »

Джакс водил блестящей влажной головкой своего члена по её открытому анусу, проводя мясистым кончиком по плотно сжатому отверстию. Она подпрыгивала на стуле при каждом прикосновении, и Джакс улыбался, отвлечённо отвечая.

"Ждать чего?"

"Чт...... Спасибо. Спасибо, что трахаешь мою киску, Джекс. Спасибо тебе. "

— Не-а. Слишком поздно. Но... — он задумчиво посмотрел на меня, и его лицо озарила ещё одна жестокая ухмылка. — Как думаешь, Сэми, ты сможешь простить свою подругу? Может, мне оттрахать её до потери пульса, чтобы преподать ей урок?

— Э-э... Д-да... то есть нет! Я п-прощаю её. П-пожалуйста, папочка... Не трахай её...

По спине у меня пробежал холодок, и я замолчал, не в силах произнести последнее слово, слишком смущённая своей неуклюжей просьбой. Мне было всё равно, что Натали сказала обо мне; она определённо этого не заслуживала.

Джакс благосклонно улыбнулся мне, затем протянул руку и схватил Натали за шею, потянув её вместе со стулом, к которому она была привязана, на себя.

«Сами лучше меня, так что она вылижет тебе задницу и подготовит к сношению. Довольна, шлюха? »

"Нееет!!"

В крике Нэт слышалась чистая боль, но я был слишком занят собой. Что я собирался делать? Я и раньше лизал задницу Синди, но это было по-другому; у меня не было секретов от Синди. Натали была моей подругой, которую я видел на занятиях каждый день. Это было слишком унизительно, чтобы терпеть. Я смотрел, как она дрожит, и убеждал себя. Джакс в любом случае собирался трахнуть её бедную маленькую дырочку. Я мог бы помочь ей, показать, как сделать так, чтобы Джакс был добрее. И проблеск надежды, яркая звезда в тёмном небе. Если бы я мог произвести на него большее впечатление, может быть, он был бы добрее ко мне.

Поэтому я наклонился вперёд, не дожидаясь, пока рука Джакса, тяжело лежащая на моей голове, подтолкнёт меня. Я без колебаний высунул язык и провёл им по её дырочке, отчего она подпрыгнула и заёрзала, привязанная к стулу. Ей потребовалось всего мгновение, чтобы понять, что происходит.

— Сэм! Что...

* ПОЩЕЧИНА*

Жёсткая пощёчина заставила Нэт замолчать, и Джакс схватил её за лицо одной рукой, сдавливая щёки, и встряхнул, как тряпичную куклу.

— Блядь, называй ее по имени, сука.

"С-су... Сами... доооооо!"

Я проник языком в её узкую дырочку, преодолевая её плотно сжатый вход. На вкус она была сладкой и солёной, и я понял, что она, должно быть, была готова к такой ситуации; ожидала, что он трахнет её в задницу! Я знаю, что это иронично — трахать её языком в задницу, пока моя дырочка сочувственно сжимается вокруг пробки... но я не мог не думать о том, что Нэт была такой чертовски глупой шлюхой.

У меня не было времени на мелочность. Я мог лишь изо всех сил стараться трахать её языком, проникая внутрь и наружу, игнорируя её стоны от ужаса и удовольствия. Она заслуживала того, чтобы чувствовать себя шлюхой; она буквально сама напросилась. Ситуация вышла из-под контроля, и ей было бы стыдно... но я тоже познал правосудие Джакса. Она выживет. И она бы поняла, что с Джаксом не бывает полумер. Либо да, либо нет, и она была «за».

Я погрузил язык чуть глубже, и Натали по-настоящему показала, какая она шлюха, издав долгий хриплый стон из глубины своего тела. Она прижалась ко мне, её ягодицы дрожали, и я понял, что ей чертовски нравится мой язык в её заднице. Когда я поднял руку, чтобы поиграть с её влажной киской, Джакс тоже это заметил.

— О, ты мерзкая шлюха, да? Или, может, у Сэми такой хороший язык, что он превращает тебя в шлюху? Чего ты хочешь, сука?.

"Я... Уххх..."

— Хочешь, я выверну твои внутренности? Ты неделю не сможешь нормально ходить, когда я закончу.

Теперь он стоял рядом со мной, поглаживая своим стальным стержнем одну из её ягодиц в нескольких сантиметрах от моего лица. Я подумал о том, чтобы оставить её задницу и насадиться на его член. Но я не осмелился.

— Уфф... Чёрт возьми... Чёрт возьми мою задницу...

Она была тихой, почти бормотала. Покорной. Джакс откинулся назад, насмешливо приложив руку к уху.

— Простите, я вас не слышу. Говорите громче!

* Пощечина*

"Фу-у-у... ГГГГ. Трахни меня в задницу, Джекс!"

Даже в поражении она была раздражительной и непокорной. Я усерднее работал языком, зная, что Джакс захочет, чтобы она была как можно более рассеянной, и она ворковала и тёрлась о моё лицо, визжа, как шлюха.

"Скажи, пожалуйста, грубая пизда".

— Фу... Чёрт... Пожалуйста, Джакс... Пожалуйста, трахни меня в задницу...

— Зови меня папочкой, тупая девчонка.

«Фу! Уффф... Чёрт... Д-папа... Чёрт... Моя задница? »

— Скажи "пожалуйста".

Она застонала от разочарования, и я её понимал. Следовать всем этим инструкциям и указаниям было так сложно, когда кто-то трахал тебя и играл с тобой. Но со стороны я начал понимать. Натали стонала так, будто ей вышибали мозги — а это был всего лишь мой язык в её заднице. Как она собиралась принять Джакса?

"Пожалуйста... Папочка... Нефф..."

Я слышал, как она стиснула зубы, борясь с нарастающим возмущением из-за его безжалостных насмешек и оскорблений. Но Джакс не собирался останавливаться на достигнутом.

"Пожалуйста, папочка, что?"

«Чёрт!! Пожалуйста... папочка... трахни меня в задницу... Ты, чёрт... Тьфу, чёрт!! »

Джакс подождал немного, посмеиваясь про себя и не спеша выполнять её просьбу. Затем он оторвал мою голову от задницы, и я вздрогнула от его злобной ухмылки. Его член маячил у меня перед глазами, приближаясь к хорошо протраханной заднице Нэт.

«Спроси Сэми, можно ли тебе взять мой член в задницу. Я дам его тебе, только если она тебя простит, так что лучше попроси вежливо».

"Не-... неееет". Ее протест был тихим и незначительным, каким-то необъяснимым образом, который я только что почувствовал. В присутствии Джекс она была намного менее пугающей, превращаясь в глупую маленькую шлюшку, совсем как я. Хуже того: своенравная, неспособная адаптироваться. Большая часть меня ненавидела ее из ревнивой злобы. Но я знал, что сейчас она нуждалась в моей помощи больше, чем когда-либо.

— Нэт... я прощаю тебя... я... я понимаю, правда... просто... просто спроси меня.

Повисла секундная пауза, в воздухе повисло молчание, полное решимости. Затем Натали упала.

— Сэм... я... Ты... простишь меня?

Я открыл рот, чтобы заговорить, но Джакс уже перебил меня, играя со своей едой.

— Нет, сука, она так сказала! Спроси, можешь ли ты взять мой член!

— Фу... Сами... Можно мне... Можно мне взять его член?

— Да ладно, ты же знаешь, что нужно быть повежливее.

Она снова стиснула зубы от разочарования. Но что она могла сделать? У него были все карты, целая колода. Меня охватил стыд от того, насколько полно он владел ситуацией. Как безжалостно он унижал её. Как он давал мне власть над ней. На секунду — на миллисекунду — я задумался о том, чтобы отказать ей.

— Пожалуйста... Сами... Можно я возьму его член?

"Где ты хочешь это сделать?"

Он заговорил, не дожидаясь моего ответа, и встал за креслом, отодвинув меня в сторону. Головка его инструмента нежно терлась о её крошечное отверстие.

"Уннггхмыяясссс..." Ее слова были растянуты, невнятное шипение, которое я едва мог расслышать. Джакс не был удовлетворен.

"Громче, корова!"

Он протянул руку и лениво шлепнул её по одной из грудей, задержавшись, чтобы покрутить сосок. Она заёрзала и взвизгнула, во второй раз гораздо громче.

"Моя задница! Трахни меня в задницу!!"

"Теперь умоляй, сука!"

"П-пожалуйста, папочка, трахни меня ааААААА!!"

В конце концов она сдалась, завизжав, как свинья, когда Джакс прижал свою выпуклую головку к её сжатому сфинктеру, скользкому от моей слюны, но всё ещё сопротивляющемуся абсурдной толщине его толстого члена. Джакс зарычал, опустив руки и раздвинув её ягодицы ещё шире. Звук его разочарованного, похотливого рычания эхом отдавался в моей голове — он никогда не издавал таких звуков для меня.

Затем его усилия окупились, и её анус раскрылся, с готовностью принимая вторгшуюся силу. Её визг оборвался сдавленным вздохом, и в наступившей тишине Джакс расхохотался, остановив движение, погрузившись в неё только головкой.

— Чёрт! Это так приятно, детка. У тебя тугая маленькая задница. Что скажешь?

— Фу... Уфф... Ооо...

Натали тяжело дышала, вздыхая при каждом вдохе, как будто не двигалась целую вечность. Её голова была опущена, волосы свисали, закрывая лицо. Она даже не пыталась ответить, и Джакс, казалось, больше не мог дразнить ни её, ни себя.

«Это только начало, сука! Приготовься! »

Джакс торжествующе вскрикнул, совершив последнее осквернение; толчок. Натали громко застонала, и я могла лишь в ужасе наблюдать, как его член начал погружаться глубже в её задницу, а края её отверстия отчаянно расступались вокруг его набухшего ствола.

Пройдя несколько дюймов, он остановился, непристойно сжимая её ягодицы вокруг своего проникающего в неё меча.

"Оооооооооооооо..."

Натали не могла сдержаться, невнятные слова бесстыдно слетали с её губ, а изо рта текла слюна. Джакс схватил её за прядь тёмных волос одной рукой, потянул назад, прижимая к себе, и насадил на свой член ещё на дюйм.

"Ухххшиитттттт..."

«Чёрт, да, детка, эта задница моя. Ты тупая грёбаная шлюха. Ты грёбаная неудачница, сука».

Джакс говорил, не обращая внимания на её стоны от боли и удовольствия. В этот момент он злорадствовал про себя, а Натали была вне себя от понимания. Но его грязные разговоры так сильно меня заводили. Я просто хотел лизнуть его мужское достоинство, почувствовать его руку в своих волосах и яйца на своём подбородке. По какой-то причине я застыл, разрываясь между преданностью и чувствами, личностью и эмоциями; ревнивые, трусливые когти удерживали меня на месте.

В пылу их безумного траха я забыл о себе, слишком увлечённый, чтобы двигаться или издавать звуки. Но теперь нахлынувшая похоть побудила мою руку скользнуть под платье, не подчиняясь здравому смыслу. Она пробралась сквозь лёгкое кружево моей юбки, поднялась по мягкому бедру, слегка натягивая сетку чулок. Потеревшись о мои шёлковые трусики, она скользнула по промежности. Мои тонкие пальцы обхватили закруглённое основание пробки, чтобы потянуть её, и это лёгкое давление заставило меня ахнуть, тихо, но так, что это изменило мою жизнь. Я снова потянул, дрожа, когда она сдвинулась внутри меня, и поёрзал на ней в ответ.

Я начал слегка раскачиваться, двигаясь вперёд и назад, вверх и вниз, и от каждого движения по моему телу пробегала дрожь. С трудом сдерживая тихие стоны, я не отрывал взгляда от происходящего.

Джакс продолжал двигаться, совершая тазом небольшие круговые движения, постепенно входя в неё. Внезапно он вышел из её дырочки, покрасневшей по краям и широко раскрывшейся на мгновение, прежде чем отчаянно сжаться вслед за ним. Натали застонала от чистой похоти. Затем его член вернулся и с удивительной лёгкостью вошёл обратно, проникая ещё глубже. Она задрожала от удара, дрожь прошла по всему её телу, грудь и щёки затряслись.

"Блядь!"

Но Джакс не дал ей передохнуть, плавно вытащив свой член. Её дырочка снова жадно сжалась, и он воспользовался этим, войдя в неё. Затем он трахал её, просто трахал, безжалостно вбиваясь в неё всё глубже и глубже с каждым разом. Она дрожала и извивалась под ним, из её пойманного в ловушку, дрожащего тела вырывались отрывистые звуки и слоги.

«Фу-у-у! А-а-а!! О-о-о! Чёрт возьми!! А-а-а! А-а-а!!! А-а-а-а!!! »

Несмотря на его намерения отказать ей, она кончила, когда его член был у неё в заднице. Её крики перешли в визг, а из киски внезапно хлынула водянистая жидкость, которая потекла по бёдрам и намочила стул. У меня отвисла челюсть, и я не мог её поднять. Я не мог поверить, что Натали кончила так быстро и сильно, особенно после того, как хвасталась, что никогда не кончала от мужских прикосновений. Но, может быть, этого и следовало ожидать... Джакс, по крайней мере, не был обычным человеком.

Словно злобный бог, он продолжал толкаться в неё, сохраняя нечеловеческое самообладание, смеясь над её криками, насмехаясь над рушащимся фасадом её высокомерной личности.

«Я знал, что там внутри была эта чёртова шлюха. Мычи для меня, корова с большими сиськами! »

«О! Ах! Нет-нет-нет! А-а-а! »

Я был впечатлён. Даже когда его член входил в её анус, сотрясая её отголосками оргазма, изменившего её жизнь, она нашла в себе силы бороться с ним. Но он уже сломил её, и этот разум был легко сломлен, когда он отвесил ей несколько сильных шлепков по трясущимся ягодицам.

«Подстилка! Заткнись. На. Хрен. И. Мычи! »

*Шлёп* *Шлёп* *Шлёп* *Шлёп* *Шлёп* *Шлёп*

"Оууууууууу! Черт! М—м-м!... Му! Му! Мооооо!"

Я слышал стыд в её голосе, прерывистом и угасающем, заглушённом шлепками его толстых яиц, ударяющихся о её киску. После этого она затихла, и повторяющийся звук трения плоти о плоть нарастал, пока его не стали прерывать лишь всё более гортанное рычание Джакса и её редкие приглушённые стоны.

Я был полностью забыт, стоя на коленях на полу рядом с ними, слишком напуганный, чтобы убежать, слишком потрясённый, чтобы присоединиться. Я мог только смотреть, загипнотизированный видом моего лучшего друга и потенциального защитника, над которым доминировал и которого насиловал мой сосед по комнате... И продолжал ковыряться в своей заднице, представляя, каково было бы оказаться на месте Натали в тот момент.

Джакс, будучи Джаксом, не останавливался, безжалостно вбиваясь в её уже не такую тугую дырочку, пока её задница не покраснела. И он не ограничился этим; он хотел донести свою мысль.

— Знаешь... Уфф... Я трахаю много девушек. Очень много. Большинство из них легкодоступны, и это неплохо. О да... Ты права, они могут трахаться со мной ради денег или внешности, но киска есть киска. Чёрт! Особенно эта тугая студенческая дырочка. Ну, вот такая.

В качестве примера он погрузил пару пальцев в её скользкую дырочку, двигая ими внутри неё, вызывая вздохи и стоны в ответ.

«Но некоторые девушки... Некоторые заставляют меня потрудиться. Они мне нравятся больше».

Джакс не переставал трахаться во время своей речи, и Натали едва ли могла понимать его слова, когда обе её дырки были заняты. Он всё ещё разговаривал сам с собой, подумал я. Просто хвастался вслух, пока играл с Натали, используя её тело как секс-куклу.

«Они думают, что не хотят мой член... М-м-м... Они делают это не ради денег или моего тела. В конце концов, они просто не могут ничего с собой поделать».

Он повернул голову и ухмыльнулся мне во весь рот. От его ледяного взгляда у меня кровь застыла в жилах. Он говорил не сам с собой; я не был забыта, и на мгновение мне захотелось, чтобы это было так. Он говорил о Натали или обо мне? Я покраснел от мысли, что заставляю его «потрудиться», а также от того, что меня застали за игрой с моей задницей, когда я просунул руку под платье. Его выражение лица не изменилось, только эта насмешливая ухмылка, которая одновременно разозлила, смутила и ослабила меня.

Странный момент прошёл, и он снова обратил внимание на Нэта, его тон стал жёстче, он был лично оскорблён.

«Ты такая чертовски высокомерная и властная... Уффф... Неважно, как вы, сучки, себя ведёте, как только вы видите мой член, игра окончена. Вам не хватает этого».

Он снова схватил её за волосы, рывком притянув к себе, и его поведение изменилось: он заколотил сильнее, задышал чаще и тяжелее.

— Чёрт, детка... Эта задница слишком тугая! Чёрт! Я собираюсь наполнить тебя! Моли об этом!

Натали изменилась, внезапно оживившись. Её голос задрожал, а затем перешёл в отчаянную, жалобную мольбу.

«Трахни меня, папочка! Фу!! Твой член... такой... такой БОЛЬШОЙ!! О боже... ТАКОЙ БОЛЬШОЙ!! Кончи в меня!... Чёрт! Кончи в мою грязную попку, папочка! Я хочу, чтобы твоя горячая сперма была внутри меня! О боже! О чёрт!! »

"О, засри в свой гребаный рот. Ты, блядь, мерзкая сука! Тьфу-тьфу-ТЬФУ-ТЬФУ !!"

Его рычание было гортанным и громким, оно разносилось вокруг нас. Он несколько раз толкнул бёдрами в последний раз, погрузившись в Натали по самые яйца, и почти рухнул на неё. Она обмякла под его весом в своих путах, тяжело дыша, истекая потом и вздрагивая от отголосков второго оргазма, от которого плавились мозги.

Я был потрясена тем, что только что увидел. Джекс настолько доминировал над Нэт, что она стала тем, кем он сказал; просящей, бесстыдной шлюхой. И я даже не думал о последствиях: о том, что все, что у меня было с Натом и Джаксом, снова изменится.

Я просто смотрел, заворожённый обнажённым телом Джакса, который слегка задыхался от напряжения и грубо отталкивал Нэт.

Его ослабевшая, но всё ещё внушительная эрекция выскользнула из её измученной дырочки, и она снова застонала, потеряв чувствительность. Что ещё хуже, из-за внезапного отсутствия его члена в ней её анус сжался, а уставшие мышцы не смогли удержать воздух, который он трахнул внутри, и она выпустила его с громким звуком, который смутил бы её, если бы она могла это заметить. Через несколько секунд за этим последовали капли горячей спермы, немного скатившиеся на её дрожащие бёдра.

А я просто стоял на коленях в нескольких футах от неё, заворожённо глядя, и теребил пробку в своей заднице, пока не понял, что Джакс повернулся ко мне. Он грубо схватил меня за волосы и потащил к её порванной дырке.

— Приведи в порядок своего друга, Сами.

Я не колебался. Я уже ел его сперму, вылизала её задницу. Какая разница, если я сделаю и то, и другое сразу? То, что это было отвратительно и неправильно, делало это ещё лучше, и я подчинился его приказу, потому что это было правильно. Я нежно лизнул её между ягодиц, надеясь успокоить её проклятый анус. Его сперма была более пикантной, чем обычно; тяжёлая, солёная и горячая на фоне сладости её задницы. Я поднял обе руки, чтобы раздвинуть её ягодицы, и стал стонать и причмокивать, не замечая, что рука Джакса соскользнула с моей головы. Ничто не мешало мне наслаждаться, вычищая из её ануса как можно больше спермы, подгоняемый вздохами, которые сотрясали её тело, и моими собственными приглушёнными стонами.

Я заметил, что Джакс заговорил, когда он был в другой части комнаты. Он был полностью одет, а входная дверь была приоткрыта; как долго я уже лизал задницу Нэта? Я ожидал увидеть ухмылку, но вместо этого его лицо было непроницаемым.

— Я ухожу. Она может остаться, я не вернусь сегодня вечером.

И с этими краткими словами он вышел и захлопнул дверь, оставив нас в такой тишине, что она звенела. Эмоции нахлынули на меня сокрушительными волнами: слишком много, чтобы разобраться, слишком сильные, чтобы сопротивляться.

Сначала растерянность. Что? Он просто так ушёл? Что, чёрт возьми, я должен был делать с Натали? Потом облегчение. По крайней мере, она была в безопасности. Я был в безопасности. Джакс ушёл, и напряжение, которое электризовало мои чувства, отступило. Но на его месте осталась боль от отсутствия того, что я знал и без чего теперь не мог жить. Сожаление вытеснило облегчение, поджав хвост. Даже когда он пугал меня, Джакс парадоксальным образом успокаивал. Я так старался ради него, делал всё, о чём он просил... Неужели я в чём-то потерпел неудачу? Перед глазами всё расплывалось, пока я тонул в унижении, кипя от гнева, горячих слёз и сжатых кулаков. Нет! Я был идеальным! Что, чёрт возьми, с ним не так? Как он мог свалить всё это на меня? И он даже не проверил мою пробку, как обещал! Какой же он придурок!

Затем Нэт застонала, и я подпрыгнул, вспомнив о том, в каком неудобном положении она оказалась. Веревки были натянуты, но легко развязались, когда я потянул за них. Она чуть не упала на пол, но я успел её поймать, и мне пришлось нести на себе большую часть её веса, пока мы, шатаясь, шли в ванную. Когда она оказалась под струёй воды, то немного пришла в себя, и, когда она заверила меня, что с ней всё в порядке, я оставил её одну.

Сидя на краю кровати и уставившись в пустоту, я пытался думать о чём угодно: о фильмах, телевидении, играх, музыке. Но ничто не могло полностью отвлечь меня от призрака Джакса, угрожающего, как палящее солнце над пустыней, неизбежного.

И он был лишь половиной моих забот. Что со мной происходило? Мне нравилось, что мой клитор было легче скрыть... Но я чувствовал себя таким напряжённым, таким расстроенным во всех смыслах этого слова. Я хотел прикоснуться к себе, чтобы исследовать своё новое состояние, но страх перед Синди пересилил это желание. Внутри меня осталась боль, которая требовала чего-то, что могло бы её заполнить. Я надеялся, что всё, чего я хочу, — это его внимание, которое так трудно было удержать в тот день. В глубине души я понимал, что это нечто более опасное и физическое, чем это. Очевидный ответ. Но, возможно, я отрицал это.

Выход Нэт из душа отвлек меня от мыслей, и я дал ей одежду, чтобы она могла переодеться, прежде чем настанет моя очередь. Я снял замысловатый костюм и смыл макияж, над которым так усердно трудился чуть раньше. Я оставил серьги до последней секунды, наслаждаясь тем, каким изысканным и дорогим я себя чувствовал, когда они свисали с моего обнаженного тела в зеркале.

С пробкой было по-другому. Раньше я не осмеливался полностью потянуть за неё, довольствуясь тем, что двигала её внутри себя. Чтобы вытащить её, пришлось приложить больше усилий, и предсказуемый шок от того, что мой анус раскрылся, заставил меня опуститься на колени на кафельный пол и издать такой неконтролируемый вздох, что я был уверена, что Нэт его услышала. Но я не мог остановиться, и когда моя сморщенная дырочка растянулась вокруг расширенного края, я наконец почувствовал, как отчаянная, мучительная боль утихла. Поэтому, когда я почувствовал, что вот-вот полностью извлеку пробку, я развернулся и снова вставил её, пока моё отверстие не сжалось вокруг сужающегося основания. Я повторял это снова, и снова, и снова, пока не начала плавно и медленно вводить в себя пробку, рухнув на пол, подняв задницу и толкаясь в свою руку. С моих губ срывались стоны, несмотря на все мои благие намерения, пока я трахал себя пробкой.

Мне было всё равно, насколько я был жалким и беспомощным, слышала ли меня Натали или даже если она вошла. Мне просто нужно было выпустить пар, накопившийся из-за давления, которое оказывал на меня Джакс в течение дня. Из-за многочисленных подарков, которые он мне купил, из-за того, что он приказывал мне быть его куклой и легко подчинял себе мою слабую натуру и сильную натуру Натали. Как он кряхтел и рычал, трахая Натали, как безжалостно он проникал во все её отверстия.

Я зажмурил глаза, представляя, как его внушительная фигура нависает надо мной сзади, как его вес вдавливает меня в холодную плитку, и внезапно меня сотряс оргазм, из моего вялого клитора потекла тонкая струйка жидкости на пол подо мной. Это было не похоже на мои предыдущие оргазмы — вспышка удовольствия, которая проходила так же быстро, как и возникала. Это длилось в два раза дольше, чем обычно, может быть, в три раза, каскад нарастающих ощущений, которые пульсировали в моей груди и сильнее вдавливали меня в пол. Когда всё закончилось, я был измотан и даже не оторвал лицо от липкой плитки.

После этого мне пришлось снова запрыгнуть в душ, и, к счастью, Натали дремала, когда я вышел из душа, одетая в единственные оставшиеся у меня мешковатые спортивные штаны ярко-розового цвета, которые совершенно не соответствовали её привычному стилю. Я взял другую пару, светло-фиолетового цвета, и присоединился к ней на кровати, чувствуя странную лёгкость, как будто парил в собственном теле.

Я приглядывал за ней, пока она отдыхала, а когда она проснулась, было уже почти время ужина, и мы заказали еду на дом. Натали отказалась говорить о случившемся, но была необычайно навязчивой и ласковой. Остаток дня мы оба провели в каком-то оцепенении, явно думая о чём-то другом. В ту ночь мы впервые спали в одной постели, прижавшись друг к другу, как сёстры по духу, если не по опыту. Я уверен, что тёмная зловещая тень Джакса преследовала Нэт в её снах, как и меня в моих.