Пагубная привычка. Часть 2

Пагубная привычка.

Часть 2.

Чтобы освоиться на новом месте у нас ушло около месяца. На работе тоже присматривались и узнавали все тонкости производства, а в выходной бродили по району и узнавали где какие магазины и где что можно купить подешевле чтобы немного с экономить. Да и в квартире пришлось прислушиваться к соседям и проверять слышимость стен, хотя тут надо отдать должное, слышимость в этих домах была минимальная не то что в общежитии где даже можно разобрать речь кто о чём говорит.

Постепенно освоившись я стал снова навязывать Мишке свой образ существования голышом и часто это проделывал поначалу по ночам, то встав с кровати и топал на кухню голышом, чтобы попить воды или чего-то съесть. Но чаще всего я всегда голым бегал в туалет или выходил голышом из ванны и пока не обсыхал то не одевался. Мишка молчал и не делал мне замечаний по поводу моего внешнего вида, а чуть позже и сам мог запросто выйти после ванны голышом закутавшись в полотенце, и я тогда понял, что он принял мои правила свободного существования на ограниченной территории. Но мне хотелось большего, побегать по коридорам общаги или по этажам. Я прекрасно понимал, что этого здесь не проделать. Узнает хозяйка и нас в два счёта выпрут из этой квартиры и нам придётся неизвестно где ночевать и искать новое жильё. Да и где тут бегать, в подъезде всего три этажа, никакого интереса и я стал думать где бы можно было осуществить своё желание.

Наш завод находился на окраине города недалеко возле железной дороги. Ряд из двух и трёхэтажных домой в каждом по два подъезда стоял вдоль железнодорожного полотна, перейдя которое мы могли видеть болото и заросли камыша, а вдали виднелись дома частного сектора. Одним словом, если пройти вдоль наших домов в начало улицы односторонки, то дальше был пустырь и уходящая вдаль железка. Мы с Мишкой в этом ряду домов жили в шестнадцатом доме. Когда Мишка ходил в магазин я решил проверить что находится за домами близ ЖД и увидел, что в пространстве между домами у кого-то были деревянные сарайки для хранения вещей, а у многих они просто от старости сами разрушились и были не пригодны не для чего.

Пройдя до начала улицы по железнодорожной насыпи, я понял, что, прячась за полуразрушенными сараями, можно вполне незаметно пройти до конца и там спуститься в заросли кустарника и гулять сколько душе угодно и я стал обдумывать план своей первой вылазки в тайне от Мишки и не ошибся он был против этого моего безрассудного поступка.

Была середина недели и середина октября. Погода стояла чудесная и я для себя решил, что в ближайшие выходной совершу пробную вылазку во что бы то ни стало. Мишке об этом рассказал только в пятницу после работы и был прав, он стал меня отговаривать.

— А как ты из квартиры выйдешь, ведь в подъезде тебя могут увидеть или, когда ты из дома выйдешь могут тоже увидеть – говорил он мне.

— А я через окно, оно ведь за дом выходит и на улице меня никто не увидит – ответил я и пошёл в другую комнату чтобы открыть окно и посмотреть, как из него выбираться.

Окно легко открылось, а вот вылезти из него было конечно можно, но вернуться обратно уже было гораздо сложнее. Фундамент был высоким и стоя на земле с трудом можно поднятой вверх рукой достать до оконных рам, и ты мы заметили возле разваленной сарайки ящик.

— А если его подставить – спросил я у Мишки. Он ничего не сказал, но увидев, что я собираюсь на улицу последовал за мной и я понял, что он хочет мне помочь.

Мы взяли ящик и поднесли к окну и поставили рядом с фундаментом. Ящик был большой, и я один вряд бы его поднял. Встав на него, я легко задел окна, а нижняя часть рамы была как раз на уровне груди. Оперевшись о край подоконника я слегка подпрыгнул и уже висел на окне и стоило мне поднять ногу и закинуть её как я стоял уже в оконном проёме и смотрел из комнаты на Мишку.

— Ну давай, залезай – сказал я ему, и Мишка ещё с большей лёгкостью залез в комнату.

— Ну вот и запасной выход есть и вход конечно – с иронией произнёс я.

— Серёга, а может не стоит так рисковать – снова заныл Мишка.

— Я попробую, а там посмотрим – согласился я.

Дождавшись полночи мы оба выглянули в окно. Света уже не было ни в одном окне на нашей стороне, да и в соседнем доме тоже было темно. Я уже стоял голышом с возбуждённым членом и теребил от волнения яйца. Убедившись, что никого нет я вылез из окна и сразу спрятался в тени сараек. Осмотревшись я протиснулся между ними и кустами и выбрался на железнодорожную насыпь. Почти во всех окнах было темно и только в двух или в трёх окнах из всего ряда улицы горел свет. Мишка смотрел в окно в мою сторону. Я помахал ему и пустился на полусогнувшись по откосу насыпи вдоль железной дороги в самое начало улицы где меня ждала полная свобода и никого кругом. К моему удивлению я легко преодолел этот путь в несколько сотен метров и завернув за крайний дом, посмотрел на дорогу в одну и другую сторону и перебежал на противоположную сторону. Там было намного ровнее и идти было гораздо легче. По дороге редко кто когда-то, ездил дальше первого дома, и я оглядываясь вышел на неё и пошёл в ночи дальше и дальше удаляясь от города. Сколько я так прошёл, точно не помню. До меня донёсся гудок приближающегося поезда и я, присев в кустах, стал ждать, когда он пронесётся мимо, а потом мне не хотелось, чтобы машинист увидел меня и сообщил об этом по своей связи. Но к моему счастью свет от локомотива даже близко не осветил дорогу, и я мог спокойно идти и не бояться, что в свете его фар я буду как на ладони. Пройдя ещё несколько сотен метров, я развернулся и пошёл назад. Внутри всё клокотало от возбуждения и того что я почти в городе где живут тысячи людей смог проделать свою первую нудистскую вылазку. Домой я шёл не спеша, а когда подошёл к крайним домам то увидел, что света не было ни в одном окне и я даже не пригибаясь прошёлся по краю железнодорожной насыпи и подошёл к своему дому. Присев я осмотрелся, но не заметив ничего подозрительного, спустился к окну и слегка стукнул в стекло. Тут же загорелся свет, и Мишка открыл окно. Я быстро запрыгнул в комнату и облегчённо вздохнул. Итог моей обнажённой пробежки Мишка увидел сразу и только улыбнулся, и спросил.

— Ну что, никто тебя не увидел?

— А кто увидит то, все давно спят. Только сильно темно, а с фонариком в таком виде не пойдёшь же – ответил я.

Потом мы легли спать, и я подробно рассказал Мишке как я шёл и до какого места добрался и про поезд и то как шёл назад. Мишка внимательно слушал, но я уже привыкший к темноте видел, как его простынь слегка шевелится в области его член и понял, что Мишка тихо онанирует, слушая мой рассказ.

Наступила суббота и я с раннего утра, как мы оба проснулись, стал рассказывать снова о своём приключении и Мишка, спросил меня.

— Что снова собираешься?

— Да, а почему бы и нет – ответил я.

— Смотри чтобы тебя никто не увидел – позаботился он обо мне.

Вечером на небе показался узкий серп луны, но особо он не изменил ничего. Было так же темно и только присмотревшись можно было различить очертания больших предметов и зданий. Я, как и прошлый раз, дождавшись полночи и убедившись, что в нашем доме уже все спят, вылез из окна и исчез в темноте. В этот раз я уже был более смелый и не особо то осматривался по сторонам. Преодолев самый опасный участок пути вдоль домой, я вышел на окраину и побрёл вдоль заводского забора, на котором мы и работали. В этот раз я никуда не спешил и удалялся всё дальше и дальше. Мимо пронеслись один поезд за другим и навстречу в город прошёл пассажирский поезд в вагонах которого горел свет и люди готовились к выходу. Я даже не прятался в кустах так как понимал, что в такой темноте меня увидеть просто невозможно, проносясь мимо на скорости. Я удалялся всё дальше и дальше, пока не упёрся, и чуть не свалился в котлован, из которого брали песок на стройку, но уже несколько лет назад закрыли и туда никто не ездил, а в котлован свозили разный строительный мусор чтобы его заполнить и снова выровнять с поверхностью земли в округе. А пока это котлован заполняла вода, и там летом иногда купались в определённых местах где было безопасно.

Развернувшись обратно я так же не спеша добрался до дома и без проблем влез в окно.

Первое что спросил Мишка, услышав, как я шабаркаюсь и закрываю за собой створку.

— Ты где так долго шатался. Утро уже – сказал он.

Я взглянул на часы и сам удивился. На часах было пять часов и уже тикал шестой.

— Я уже было подумал, что с тобой что-то случилось – сказал Мишка.

— А что тогда искать не пошёл – съязвил я.

— А где я тебя в кромешной темноте то найду. Пошёл бы, но утром если бы ты не вернулся – ответил он.

— Зря ты не пошёл со мной, так здорово и так тихо и тепло на улице – сказал я, но Мишка промолчал и только буркнул.

— Ладно давай спать.

Отдохнув до обеда, мы сходили в магазин за продуктами и приготовились к началу новой рабочей недели которая тянулась на мой взгляд в двое дольше чем все предыдущие. Мне снова хотелось бежать голышом на поиск приключения, и я уже за день до пятницы стал уговаривать Мишку пойти со мной. Мишка сначала категорически оказывался, а когда я перестал его уговаривать сказал.

— Ладно, уговорил, но при условии, что я до конца улицы пойду в одежде – сказал он.

— Как хочешь, мне всё равно. Просто вдвоём веселее – ответил я.

В пятницу ровно в полночь, я голышом, а Мишка в спортивных штанах и рубашке, вылезли в окно и знакомым мне маршрутом отправились подальше от дома где никого не было. Луна уже прилично светила и что под ногами, куда мы ступали ногами, было хорошо видно. Когда мы добрались до крайнего дома и спустились с насыпи Мишка тоже разделся и положил одежду в пакет, и мы пошли дальше. На каждый шум и звук он спрашивал у меня.

— Ты слышал этот стук?

— Ты слышал вроде кто-то идёт?

Я устал его слушать и понимал, что он боится и тут же ответно спросил его.

— Не устал пакет таскать, это он, наверное, посторонние звуки издаёт?

— Хватит ёрничать – огрызнулся Мишка.

Так мы не дошли и до половины пути, чтобы выйти к карьеру, как Мишка стал уговаривать меня идти назад. Я согласился, но сказал, что пойдём, но при условии, что ты пакет оставишь тут. Мишка испугался, но перечить не стал, и мы затолкали пакет под ветки кустарника и прикрыли травой и пошли уже налегке. Шорох от пакета нас больше не преследовал, и Мишка успокоился. Мимо домов, он пробирался полусогнувшись, даже не взирая на то что я шёл по железной дороге в полный рост. Все уже спали и увидеть нас никто не мог даже если бы и хотел.

До дома добрались без особых приключений и Первым в окно залез Мишка. Я стоял на ящике и спросил его.

— Посмотри сколько времени?

— Мишка глянул и сказал.

— Половина третьего.

— Ну тогда я пойду за твоим пакетом сбегаю, то вдруг завтра дождь пойдёт и не дожидаясь ответа быстро растворился в ночи.

Один я добрался до тайника быстро и без особых проблем. Забрав пакет с Мишкиной одёжей, я отправился назад и подойдя к первому дому меня вдруг осенило. Утро ещё все спят, темно. Не пройти ли мне прямо по улице, и я смело шагнул по асфальту оставляя позади себя дом за домом. Вот и наш дом. Я свернул во двор за него и подошёл к окну. Мишка уже ждал меня и принял пакет, а потом помог и мне забраться в квартиру.

Мы увалились спать и только около обеда проснулись и уже не одеваясь до самого вечера ходили по дому голые, готовили обед и ужин и пили чай и между дел смотрели телик. Пришлось и кое-что постирать, и я не упустил возможность поддёрнуть Мишку.

— Если бы ты шёл голышом как я, то и стирать не пришлось бы.

Но мы оба принимали шутки друг друга без обид, и Мишка тут же ответил.

— Ладно, убедил. Если сегодня пойдём гулять, то я, как и ты пойду – сказал он.

Я обрадовался внутри себя, но не подал вида что это моя победа и я заставил Мишку перебороть свои страхи. А вечером, как и перед этим мы оба совершили очередную ночную вылазку голышом и в этот раз дошли до карьера вдвоём и не спеша под утро вернулись обратно. Я был рад что мне теперь не придётся одному совершать такие прогулки и скучать в ночное время неизвестно где в то время как Мишка дома один ждал бы меня и может волновался бы за меня ведь он как никак был моим другом.

На неделе стал пролетать первый снег и тут же таять. Близилась зима, но тёплая осенняя погода не хотела отдавать свою власть стуже и холоду лишь позволяя иногда падать мягкому и пушистому снегу.

***

Первые два дня снег пролетал так чуть-чуть, а ближе к выходному подвалило сантиметров восемь-десять. В пятницу вечером Мишка, заметив, что я собираюсь гулять спросил меня.

— Ты что и зимой голым тоже будешь бегать?

— Ну смотря какая зима будет, конечно буду – ответил я.

— И что сегодня тоже пойдёшь? – спросил Мишаня.

— На градуснике как на той неделе, плюс четыре, конечно пойду – ответил я.

— Но ведь снег выпал – возмущался Мишка.

— Я много раз голым зимой на лыжах катался, а тут такая теплынь стоит, не упущу такой возможности – сказал я и пошёл к окну так как время было уже двенадцать ночи и вовсю шёл первый час.

— Ну и иди, а я не пойду яйца морозить и простывать из-за тебя – сказал он и лёг на диван включив телик и накрылся покрывалом.

Не дожидаясь полуночи, я выглянул в окно. Кое где ещё горел свет, но меня это не остановило. Я вылез на подоконник и сев голой попой на его холодную поверхность спрыгнул на снег. Оглядевшись я быстро скрылся за сараями и перебежав на противоположную сторону железнодорожного полотна, отправился в своё очередное путешествие, но первое, за последние годы в зимнее время по снегу.

Я шёл всё дальше и дальше удаляясь от дома. Вскоре уже не стало видно огней и я снова перелез через железнодорожное полотно и дойдя до угла заводского забора свернул направо. В этот свой первый раз по снегу я не решился так далеко уходить от дома чтобы тело могло привыкнуть пусть даже к плюсовой температуре, но под ногами лежал снег и это меня возбуждало ещё сильнее. Мне не было холодно ни чуть-чуть. Наоборот, иногда мне казалось, что даже жарко. Слева от меня были заросли кустарника с огромными прогалинами пустыря, а справа высокий более двух метров бетонный забор. Я шёл всё дальше и дальше удаляясь от угла и вот забор кончился и повернул направо. Дальше идти было нельзя, так как там был фасад здания заводоуправления, и проходная и стояли на его углах камеры наблюдения. Осмотревшись по сторонам, я сел на проходившие рядом трубы теплотрассы и передохнул. От них исходило тепло и напомнило мне детство, когда я, накатавшись на санях с горки промёрзший приходил домой и залезал на печь греться. Это было так здорово, и я даже на мгновение перенёсся в то время, но снова повалил снег и падающие на плечи и спину снежинки вывели меня из забвения и оторвали от воспоминаний.

Снег повалил с новой силой и с каждым мгновением видимость становилась всё хуже и хуже. Пора было возвращаться домой, и я, слез с теплотрассы и побрёл вдоль забора в сторону железной дороги. Было так тихо и огромные снежинки медленно падали и сразу таяли на руках, груди и спине. Я шёл, оставляя следы на свежем снегу, но их тут же засыпало свежим снегом.

— Вот бы завтра тоже такая погода была – подумал я и выглянув из-за угла забора осмотрелся по сторонам. Кругом не было ни души.

Подниматься на железнодорожную насыпь мне не хотелось, чтобы, укрываясь за ней добраться до своего дома, и я подумал. Все спят, кто меня может увидеть и побрёл по дороге разделяющий ряд домов с правой стороны и, заводской забор с левой стороны. Света в окнах уже не было ни в одном доме, и я без особых проблем добрался до своего и свернув во двор подошёл к окну. Ночник ещё горел значит Мишка не спал. Я толкнул створку и окно открылось. Осторожно забравшись в комнату, весь в снегу и залез в квартиру и разулся, а потом проследовал в ванную чтобы обтереться и с меня не капало на пол. Мишка не спал и обернувшись в мою сторону спросил.

— Ну как, не отморозил ничего?

— Такая погода, тепло и снег. Разве можно что-то отморозить – ответил я.

Мы ещё перекинулись несколькими фразами и легли спать. На другой день мы сходили в магазин и закупились продуктами чтобы на неделе после работы не бегать. Потом приготовили обед и ужин и вышли на улицу помочь т. Наташе, нашей дворничихе, убрать снег. Его навалило столько много что она не успевала, да и в её возрасте. Покидай-ка его столько. За одно и прочистили вокруг дома к сарайкам и к окну чтобы до ящика можно было не по сугробам пробираться.

Вскоре стемнело и мы зашли в квартиру. Разогрели ужин и сели за стол предварительно включив телик. Новая хозяйка нам обещала провести интернет, но пока ничего не было, и мы довольствовались тем что показывали по ящику прыгая с канала на канал. Хорошо, что была тарелка и каналов было больше двухсот. Вскоре мы нашли интересный боевик и удобно расположившись на кровати и в кресле кто где, стали смотреть. Мишка как ни странно был в трусах, замёрз что ли, а я как обычно голышом и рука сама легла на член и яйца и тискала его хотя взгляд сам по себе был прикован к экрану телевизора. Мы так увлеклись просмотром что даже не заметили, как за окном снова повали снег и только когда побежали на экране роли я взглянул в окно. Это было что-то. Снег шёл сплошной стеной что даже ничего не было видно на противоположной стороне дороги.

— Если так дело пойдёт, то к началу декабря нас совсем завалит снегом – сказал я и посмотрел на Мишку.

— Пойдёшь со мной гулять?

— Холодно же – ответил он и немного съёжился.

— Это тебе так кажется, а стоит только попробовать так домой потом не загнать будет – сказал я, но Мишка особого желания не проявил и так вяло ответил. Если только в спортивном костюме, то можно перед сном прогуляться.

— Ну как хочешь, а я пойду так, и я встал с кровати, как и смотрел телик голышом и подошёл к окну. На градуснике было плюс 5, даже с крыши немного капало от того что снег таял, а крыша ещё не остыла и тепло от дома её немного согревало. На часах было всего девять часов вечера. Я взял кроссовки и зашёл в ту комнату чтобы обуться возле окна и не топтать по дому. На голове была уже надета спортивная шапочка.

— Ты что уже пошёл, рано же ещё, смотрел на часы то хоть – сказал возмущённым Мишка.

— Самый раз, снег вон какой, кто увидит то – ответил я и открыл окно.

Выскочив наружу я попросил Мишку прикрыть окно, а сам проваливаясь по снегу сантиметров на 15-20 оглядываясь по сторонам стал подниматься, на железнодорожную насыпь. Дальше я уже шёл, даже не спускаясь с насыпи чтобы меня никто не мог увидеть. Снег закрывал меня, и я с трудом видел в окнах соседних домов свет. Пройдя обычные и уже до каждой ямки и куста знакомые четыреста метров, я вышел на край улицы и спустился на дорогу где уже сто процентов, меня, никто не мог увидеть, и тут услышал слабый голос.

— Серёга, это ты.

— Да – ответил я тихо и понял, что это Мишка.

Я направился в его сторону, и увидел, как он стоит возле угла забора весь в снегу. Он, как и говорил, был в спортивном костюме, но на удивление не ёжился как дома. Возможно пока шёл по дороге зная где я буду и привык уже, да и что было привыкать – тепло и даже верхушки деревьев от ветра не качались. Как говорится стоял полный штиль. А снег всё валил и валил.

— Ну что куда пойдём - вдруг спросил Мишка.

— Мне всё равно, куда покажешь рукой туда и пойдём – ответил я.

— Ну тогда пошли вдоль железки – сказал Миша и мы отправились по заснеженной дороге удаляясь от города всё дальше и дальше с каждым шагом. Я голышом с торчащим членом и болтающимися яйцами, а Мишка в своём спортивном костюме. Дорога была не чищена ещё после первого снегопада так как тут вообще почти никто не ездил с тех пор как песчаный карьер закрыли. Мы прошли минут десять или может двадцать как вдруг Мишка сказал.

— Может домой вернёмся, а то идти убродно а снег всё валит и валит.

— А мне ничего я же на легке иду – с ёрничал я.

Мишка остановился и что-то задумался, а потом вдруг стянул мастерку, а потом штаны и спросил меня,

— А теперь что с ними таскаться что ли?

— Зачем таскаться, вон в кусты выбрось, всё равно никто их тут не найдёт, а потом заберём – предложил я.

Мишка удивился, но сделал так как я предложил. Его член уже торчал посильнее моего от новых ощущений. Он то впервые под снегопад голым попал, а я это делал много раз и до этого и сейчас уже привыкнуть успел. Дальше мы шли оба голышом и через каждые пятнадцать двадцать минут Мишка нудил и звал меня вернуться обратно. Вскоре снег стал затихать и уже сыпал редкими снежинками от чего Мишка вообще перепугался и сказал.

— Теперь нас видно будет издалека.

— Да кому ты нужен то, кто сюда пойдёт на ночь глядя – пытался ему вдолбить я и кое как убедил.

Обратно шли молча так как Мишка боялся каждого шороха, и, если вдруг треснет ветка далеко в кустарнике под тяжестью снега он вообще приседал и оглядывался по сторонам. Мне было смешно над ним, но я не хотел его обидеть и всегда терпеливо объяснял ему эти звуки, и он успокаивался.

Так со страхами и приседаниями мы прошли мимо и забыли про его костюм и только вспомнили, когда подошли к забору завода.

— А костюм как – спросил Мишка.

— Ладно я потом за ним схожу – сказал я чтобы не пугать Мишку и не идти с ним назад. Для него на первый раз даже больше чем предостаточно хватило впечатлений.

До нашего дома пришлось идти по насыпи так как время видно было ещё мало и во многих домах горел свет. Добравшись до дома, мы забрались внутрь через окно и сразу поставили чайник. Отдохнув и согревшись, я снова стал собираться на прогулку, а вернее за костюмом Мишки Он стал отговаривать меня так как шёл уже первый час и снова повалил снег. Но остановить меня было невозможно, я просто не мог насладиться этими ощущениями ведь я всегда любил ещё с детства бегать голышом под тихим и спокойным снегопадом и когда на градуснике или ноль, или небольшой плюс. Сейчас как раз стояла такая погода, моя самая любимая.

Я подошёл к двери и приоткрыв её выглянул в подъезд. Там было тихо. Мишка подбежал ко мне со спины и ухватив за руку затащил обратно в комнату.

— Ты что, а вдруг кто увидит в глазок или услышит тебя – сказал он.

— Да все уже давно спят, тебя и твои вопли скорее услышат, чем меня – ответил я.

Мишка махнул на меня рукой, видно обиделся и ушёл в комнату. Я приоткрыл дверь и тихо в одних кроссовках и спортивной шапочке вышел в подъезд и быстро и бесшумно спустился в низ к входной двери. Приоткрыв подъезд, я выглянул на улицу. Слева и справа никого и только шёл снег крупными хлопьями. Даже противоположная сторона дороги просматривалась словно в тумане, еле-еле. Выбежав на улицу и прикрыв за собой дверь, чтобы она не скрипнула и не стукнула, я оказался на улице возле дома. Осмотревшись я осторожно посмотрел на окна дома. В них было темно и все жильцы уже спали и тогда я уже более решительно вышел на дорогу и только кинул взгляд на наше окно где увидел лицо Мишки и помахав ему рукой скрылся в снегопаде.

Я не боялся так как в таком снегопаде меня было трудно разглядеть и узнать и перебежав на противоположную сторону дорогу смело пошёл по улице вдоль домой поглядывая на потухшие окна и только в двух горел свет. Видно кроме нас ещё кому-то не спалось. Уже через полчаса я снова был за пределами улицы и уже безбоязненно и спокойно шёл всё дальше и дальше удаляясь от дома где остался ждать меня Мишка.

Сколько я так шёл точно не помню, но я не спешил, а просто наслаждался тем что был свободен от всего и только природа была моим спутником в этой ночной прогулке и только она знала и понимала, как мне было хорошо. Я совсем забыл про Мишкин костюм, который уже занесло снегом и вспомнил про него, когда мои ноги чуть не ступили в пропасть на краю обрыва песчаного карьера.

— Ещё бы шаг и я полетел бы вниз, и никто не знает, что бы со мной стало – испуганно подумал я и отпрянул назад.

Снег продолжал по-прежнему идти, и я поднялся на насыпь и дальше пошёл по шпалам. Это была самая безопасная дорога, но в тоже время и самая неудобная. Шаги были небольшими и мне приходилось просто семенить чтобы не оступиться и не промахнуться ногой наступая на следующую шпалу. Так я шёл, удаляясь от города минут сорок пока не услышал звук приближающегося поезда и быстро сошёл в сторону. Вскоре показались фонари приближающегося локомотива и минуты через две, мимо меня пронёсся товарный поезд отстукивая своими колёсами привычную азбуку морозе. Когда поезд скрылся из вида, я вышел из укрытия и повернул в обратную сторону, но не прошло и десяти минут как на путях снова послышался знакомый звук. Ранняя утренняя электричка шла в сторону города. Я снова переждал её и понял, что уже близилось утро и мне нужно было поспешать. Эта электричка прибывала на вокзал в половине шестого, значит было что-то около пяти утра.

Миновав карьер по железнодорожной насыпи, я спустился на дорогу и дойдя до кустарника проваливаясь в снегу по колено с трудом отыскал Мишкин костюм и отряхнувшись ускорился и побежал в сторону дома. Время было уже прилично так как в первых домах в окнах уже горел свет, да и в следующих тоже то там то там зажигали свет. Снег уже стал стихать и я, обходя дома стороной беспрепятственно добрался до своего дома и встав на ящик под окном, толкнул створку. Она легко открылось, и я влез в комнату. Я был дома и выдохнув сел в кресло положив пакет с Мишкиным костюмом на стул. Мишка спал и даже не слышал, как я пришёл, а мне не хотелось вставать и я, сжавшись так и задремал в кресле, накрывшись обычной накидкой. В таком виде меня и застал Мишка, когда проснулся. А мне снились удивительные сны и мои похождения под снегопадом, а впереди было ещё множество приключений.

***

В следующие две недели погода ухудшилась и особо ничего чтобы можно было бы рассказать о наших с Мишкой приключениях не происходило. Потом ударили сильные морозы, и зима вступила в свои полные права. Нам ничего не оставалось как ждать тепла, и я как-то вечером, рассматривая свои немного потрёпанные штаны и образовавшейся дырой по шву ниже ширинки вдруг вскрикнул.

— У меня есть идея. – крикнул я радостным голосом.

— Ты чего орёшь, - одёрнул меня Мишка.

Я решил ему ничего не говорить, пока не сделаю и сам не убедюсь что идея не пустые слова и у меня всё получится и ответил.

— Сейчас сам увидишь.

Я зашёл во вторую комнату где было окно, через которое мы всегда вылезали на улицу, но жить в той комнате мы не жили. Нам хватало одной. Сев в кресло, я нашёл ножнички и стал колдовать над своими старыми брюками. Вырезав огромную дыру вместе с ширинкой на брюках спереди, а перешёл на заднюю часть и вырезал всю часть брюк, прикрывающую ягодицы, оставив только полоски сантиметров по пять по бокам словно лампасы у генеральских брюк. Так же оставив опушку чтобы брюки или то что от них осталось можно было держать с помощью ремня. Надев это странное сооружение из старых брюк на себя, я отметил что штанины довольно свободно болтаются вокруг бёдер и я, заметив на сколько сантиметров нужно ушить штанины, снял их и приступил к ушиванию. Потратив на всё это больше часа, я вскоре примерил свою новую одежду и вышел в комнату где на кровати сидел и смотрел телик Мишка.

— Ну как тебе – спросил я его.

— Это что за хлам ты на себя напялил – ответил он.

— Как ты думаешь, если я в них в магазин пойду, это заметят прохожие – спросил я так многозначительно у друга.

— Если ты их наденешь, то я с тобой точно никуда не пойду – ответил Мишка.

— Я тогда один схожу. Что там нам нужно купить в магазине – спросил я у Мишки.

Обсудив покупки я поверх на футболку надел курточку, длинна который была чуть выше колен сантиметров на 10-15 и встав прямо спросил у Мишки.

— Ну как, ничего не видно?

— Повернись – скомандовал он.

Я повернулся в одну сторону, потом в другую и снова встал перед ним.

— Да вроде ничего не видно – ответил он.

— Ну вот, а ты думал я голым пойду – усмехнулся я.

— Ну ведь на улице мороз, минус 18 на градуснике – пояснил Мишка.

— Ну и что, до магазина всего то одна остановка, так что не успею даже холод почувствовать – ответил я.

— Ну-ну, давай топай – съехидничал Мишка и снова уставился в телик.

Я взял сетку и вышел в подъезд. Открыв входную дверь, я сразу почувствовал на себе прохладный ветерок, который задувал под полы куртки и пробегал по всем оголённым частям тела. Я шагнул вперёд и потопал по тротуару в сторону супермаркета. Дорога шла по одной стороне и переходить улицу было не нужно. Навстречу дул небольшой морозный ветерок, он всегда усиливался, проносясь между высокими домами словно попадая в трубу и это в городе всегда сильно ощущалось. Я даже стал замечать, как мои ягодицы немного похолодели, но вскоре я уже был возле магазина и вошёл в него и стал бродить по рядам складывая в корзинку всё то что нужно было купить. Отогревшись и от присутствия рядом множества людей, которые даже не догадывались во что я одет, мой член свободно болтающийся под курточкой между ног, стал возбуждаться. Я не хотел, чтобы он вот так стал колом и упёрся в полу курточки и оттопырил её чтобы охрана могла подумать, что я что-то украл и я поспешил на кассу. Рассчитавшись я благополучно вышел из магазина и потопал не спеша домой.

До дома я шёл дольше обычного и так как в руках было два пакета с едой то я не держал руки в кармане и мой член и яйца свободно болтались всю дорогу под полами курточки на морозе. Это было так здорово что я сам себя поблагодарил за смекалку и теперь мог развлекаться не только когда тепло и на градуснике ноль, но и тогда, когда мороз за минус двадцать. Я шёл домой в отличном настроении что мне это удалось, но не знал какой сюрприз меня ждал и ничего не подозревая вошёл в квартиру и сразу с порога Мишке сказал

— Я чуть яйца не отморозил, такой ветер ледяной - и расстегнув курточку на ходу и входя в комнату, так и замер от шока.

В комнате где был Мишка на диване, на котором я спал, и он был хоть и заправлен, но не собран, сидела наша хозяйка, у которой мы снимали эту квартиру. Она, открыв рот и округлив глаза смотрела на меня, а вернее на то что было видно в огромные дыры моих брюк. Я тоже был в ступоре и не мог ничего сделать словно меня заколдовали и всё же собравшись я запахнул полы своей курточки, и пересохшим от волнения голосом прохрипел.

— Здравствуйте Маргарита Ивановна.

— Здравствуй Сергей – немного отойдя от шока произнесла Марина Ивановна.

Мишка смотрел на меня, а я на него и не знали, что делать. Останься мы на едине мы бы придумали что сказать и как объяснить данную ситуацию, а тут мы просто вляпались по полной. Ситуацию взяла в свои руки хозяйка и сказала нам более жёстко и прямолинейно.

— В общем так мои дорогие квартиранты, хоть и претензий у меня к вам нет, но не хочу, чтобы о ваших шашнях говорили и меня в это впутали. Так что до конца месяца прошу освободить квартиру.

Я понимал, что во всём этом вина полностью моя и тайком показав кулак Мишке обратился к Маргарите Ивановне.

— Маргарита Ивановна. Я согласен что во всём моя вина ну а Мишка то почему должен страдать из-за меня. Меня и выгоняйте тогда.

Маргарита Ивановна, услышав такие мои слова оказалась в замешательстве и не знала, что ответить нам. Она с минуту сидела и молчала, а потом произнесла своё веское слово.

— Я дам вам испытательный срок и буду приезжать в любое время и проверять вас. Если что снова обнаружу, то вылетите оба. А пока до весны можете пожить – сказала она и встав с дивана, окинула меня взглядом с ног до головы хоть я и был прикрыт и ничего не было видно, добавила.

— Ничего хоть там себе не отморозил? – и схохотнув, вышла из квартиры.

Я облегчённо выдохнул и поставил пакеты на пол. Курточка сама распахнулась, а с головки на пол стали капать белёсые капли спермы. Вся остальная сперма просто размазалась по подкладке моего пуховика.

— Ну ты и дебил – выдал мне Мишка.

— А я откуда знал, что она к нам заявится, мог бы позвонить и предупредить. – ответил я.

— Она за минуту перед тобой зашла, как я мог предупредить – стал оправдываться Мишка.

— Ладно, придумаем что-нибудь до весны то. Разбирай пакеты, а я переоденусь пока. – сказал я и из-за плохого настроения стянул эти штаны и забросил под диван, а на себя надел простое трико, как и у Мишки.

Несколько дней настроение было просто на нуле. Не хотелось даже в квартире ходить голышом хотя мы с Мишкой это делали постоянно. Так прошла неделя и началась вторая как вдруг вечером зазвенел звонок. Мишка был в коридоре и сразу открыл дверь. Вошла хозяйка и пробежавшись взглядом спросила у него.

— А где твой друг то?

Я вышел и поздоровался.

— А я было уж подумала, что ты снова морозишь свою сардельку, - сказала она и рассмеялась.

— Конец квартала и я приехала за квартплатой – сказала она.

— Да мы уже приготовили, и я достал из ящика определённую сумму и подал Маргарите Ивановне.

Приближался Новый год, и мы не хотели завершать с долгами и начинать с ними новый и поэтому немного урезали свои аппетиты на продукты и оплатили всё полностью. Пересчитав деньги, Маргарита Ивановна положила их в сумочку и поздравив нас с наступающим Новым годом снова окинула меня взглядом и сказала

— Смотри не отморозь свою сардельку – и снова рассмеявшись вышла и вскоре загудел мотор, и она уехала.

Мы с Мишкой переглянулись и не могли ничего понять. В этот раз она была в хорошем настроении и снова пошутила в отношении моих гениталий и даже не заикнулась о том, чтобы мы подыскивали себе новое жильё.

Морозы продолжались весь январь, и я с огромной осторожностью сразу поле праздников снова достал из-под дивана те брюки и примерив снова сходил в них в магазин. Мишка снова отказался со мной идти, но сказал, если что-то предупреди. Но всё обошлось, да и я придя домой не стал сразу раздеваться, а прошёл на кухню и поставив пакеты заглянул в комнату и потом только разделся. В это т раз сам Мишка спросил меня.

— Ну что не отморозил свою сардельку? - и мы оба с ним рассмеялись, вспомнив как это произнесла в первый раз наша хозяйка.

Весь январь и февраль и до середины марта особо ничего не происходило. Стояли холода и самое большее что я делал так это ходил с вырезом в штанах в магазин проветривая на морозе свой член и яйца. Мы осторожничали и старались снова не проколоться перед Маргаритой. А однажды в своих обрезанных брюках, я поехал в магазин стройматериалов в город, нужно было что-то по хозяйству и случайно на улице столкнулся с Маргаритой. Она была в хорошем настроении и спросила сама.

— Что ты тут что-то купить хочешь?

— Да, дверь в туалет скрипит и хочу другие шарниры заменить – ответил я.

— А дома как, всё нормально? – спросила Маргарита.

— Да, всё хорошо, ручки на входной двери поменяли и деньги за три месяца уже ждут вас, знал бы что встречу вас то взял бы с собой – ответил я.

— Молодцы, я сама на днях заеду – ответила она и попрощавшись ушла.

Конечно меня это напрягло так как с апреля мы по её угрозам должны были съехать, но она даже не поинтересовалась, и я не знал, чего от неё ждать и вернувшись домой рассказал об этом Мишке. Мы много рассуждали и решили не бежать впереди паровоза, а дождаться приезда Маргариты. Приехала она через неделю. Мы всё рассказали, что и где сделали и отдали ей квартплату за три месяца. Пересчитав она убрала деньги в сумку и сказала.

— В общем так мальчики. Я пока решила вас не выселять, не хочу, чтобы квартира без присмотра оставалась. А поэтому мне нет никакого дела о ваших взаимоотношениях друг с другом. Это ваше дело и меня оно не касается. Но если я услышу хоть одну жалобу от соседей, то вылетите в два счёта – сказала она.

— Спасибо Маргарита Ивановна. Вы нас совсем не так поняли и у нас нет того о чём вы подумали. Это просто был один такой шуточный спор и всё - сказал я.

— Так вот в чём дело, а что вы мне тогда всего этого не рассказали. Я ломаю голову выгонять вас или нет, а вы шутки тут разные экспериментируете. Ну рассказывай в чём был ваш спор или шутка. – спросила она у меня и глянула на Мишку. Я не знал, как это всё объяснить, но выручила находчивость Мишки.

— Мы смотрели кино где мужик голым в магазин пошёл и поспорили. Ну Серёга и сказал, что сможет, но только вот так и сделал себе такие штаны и ушёл. А я потом неделю за него посуду мыл.

— Так теперь не совсем, но понятно немного сказала Маргарита и снова села на диван хотя вроде собиралась уже уходить.

Немного подумав и окинув меня взглядом, а потом переведя взгляд на Мишу она сказала с такой искрой в глазах и загадочной улыбкой что мы думали, что она просто пошутить так решила.

— Если ты сейчас наденешь свои штаны и проводишь меня, то я прощу вам всё и больше не стану вас выселять, но при условии, что жалоб от соседей не будет?

Мы с Мишкой переглянулись, и он предательски мне кивнул что мол давай соглашайся и мне ничего не оставалось как встать и уйти в комнату чтобы переодеться. Как только я переоделся и надев курточку в которой был в прошлый раз я вышел в комнату и сказал, что готов.

— Не обманываешь, а ну подними подол – сказала Маргарита.

Я покраснел, но делать было нечего, сказал А, то говори и Б, и я поднял куртку, и она увидела, как начинает подниматься висевший до этого член.

— Повернись – скомандовала она и я повернулся.

— Ну всё, пошли – сказала она и мы вышли на улицу.

На градуснике было минус двадцать два. Маргарита села в свою машину и крикнула мне.

— Иди по тротуару, а я поеду рядом.

Она ехала медленно и всё поглядывала в мою сторону, а я, выпустив руки из кармана и надев перчатки шёл по тротуару в том направлении куда ехала она. Так мы прошли и проехали друг напротив друга один, второй и третий квартал и она вернула налево и снова сбавила ход и я, снова перебежав перекрёсток пошёл рядом. Уже вечерело и движение было небольшое и нам никто не мешал. Так мы прошли и проехали ещё два квартала и Маргарита, помахав мне рукой добавила газу и скрылась за поворотом. Я понял, что всё и пошёл обратно домой, затолкав руки в карманы чтобы как-то прижать и согреть уже начинающие замерзать яйца и член.

***

Дорога до дома заняла гораздо меньше времени так как я не шёл медленно, а чуть ли не бежал. Мороз немного подмораживал, а руки так и тянулись под курточку чтобы согреть уже изрядно замёрзший член и яйца. Но я боялся, что встречная машина осветит меня фарами и всё увидит. Вскоре я был уже возле подъезда и открыв дверь, просто влетел в него.

— Ты где так долго ходил – спросил волнительным голосом Мишка.

— Маргаритку провожал, она никак не отпускала меня – ответил я.

— Как это? – удивился Мишка.

— На каждом перекрёстке мне показывала, что мол иди дальше, и я шёл – ответил я.

— Но ведь мороз на улице – удивился друг.

— Пришлось назад почти бежать, зато теперь она нас не будет выселять и беспокоить – уже более спокойнее ответил я постепенно согреваясь.

Мишка вскипятил чайник, и я сел отогреваться изнутри. Морозы стояли ещё пару дней, и я после той прогулки не проявлял желания куда-то сходить или сбегать голышом. Единственное что я мог себе позволить, это на пару с Мишкой сходить в магазин за продуктами и надевать на себя верхнюю одежду на голое тело, а на ноги одни брючины. Это мне было не трудно.

Вскоре пошёл снег и потеплело, ночью было не ниже минус пяти, а днём иногда даже таяло и капель с крыш напоминала нам что весна уже на подходе. Я стал звать Мишку прогуляться в выходной, но он после разоблачения нас Маргаритой наотрез отказался, да и мне тоже советовал повременить пока всё не успокоится. Но я не мог пропустить мимо себя такую погоду, и не слушая его в первый же вечер перед выходным выпрыгнул в окно и скрылся за сараюшками и за железнодорожной насыпью. Дальше мой путь пролегал уже по давно знакомому мне маршруту, и я без проблем гулял всю ночь и под утро вернулся домой. Так продолжалось всю весну, пока не высохли все лужи и не стало пригревать солнышко. Это позволило мне и Мишке ходить в одних брюках и футболке и вот как-то мы что-то искали в магазинах и пешком возвращались домой вдоль железнодорожного полотна перескакивая со шпалы на шпалу. Идти было ещё довольно далеко, а по сторонам то там стояли дома, то гаражи, то пустырь с накопившейся после таяния снегов водой небольшие низинки, образовав небольшое болотце. До дома оставалось пару километров, а уже вечерело, и Мишка спросил меня.

— Серёга, а ты отсюда до дома смог бы голым вернуться?

Его вопрос меня удивил, но я не растерялся и поняв, что его мои прогулки снова стали как-то задевать или может даже возбуждать и я ответил.

— Запросто.

— Ну тогда снимай свою одежду и отдавай мне – тут же сказал Мишка.

Я не ожидал что он сразу это будет от меня требовать, но тут же спустившись с насыпи в камыши, снял брюки и футболку и положив в пакет отдал Мишке. Он молча взял пакет и стал удаляться, не сказав мне ни слова. Я осмотрелся по сторонам и найдя более укромное место перебежал туда чтобы пересидеть до темноты. Вскоре мимо прошёл один поезд товарняк, затем ещё и ещё. Потом электричка и пассажирский и снова два товарняка.

— Да если они так часто будут ходить, то мне, не то что до дома добраться будет трудно, но и из укрытия не выбраться – рассуждал я про себя.

Вскоре наступила тишина и только вдали на улицах города были слышны шум машин ночного города. Всё погружалось в ночную тишину, и я вылез из укрытия и поднявшись по откосу на насыпь, огляделся по сторонам. В ту и в другую стороны были видны огни железнодорожных светофоров, а за гаражами окна высоток в которых ещё не легли спать. Наступала тишина и я осторожно, осматриваясь по сторонам и по наитию или по привычке держа свой член и яйца в руках словно пытаясь таким образом скрыть их чтобы никто не увидел, двинулся в сторону дома. Идти было конечно не очень удобно перескакивая со шпалы на шпалу, но вскоре мои ноги привыкли к коротким шагам, и я почти этого не замечал.

Шёл я довольно долго, периодически прячась под откосом или в зарослях ивняка или камыша. Я не знал сколько уже времени, но продолжал свой путь, на который подбил меня Мишка. Меня это тоже завело и мне хотелось доказать ему что и в городе можно прятаться голым и дойти до дома незамеченным. Так сотня метров за сотней я приближался всё ближе и ближе к дому как вдруг впереди заметил фонари, и они так мелькали словно что-то осматривали. Я не знал тогда, что, не успев проверить все железнодорожные пути бригада обходчиков проверяла их и в вечернее время и теперь они возвращались обратно навстречу мне. Я недолго думая сполз по откосу в низ и спрятался в камышах. Сидеть пришлось долго так как они шли и о чём-то болтали словно вышли на прогулку и не спешили никуда.

Пока я их переждал, и они скрылись от меня на безопасное расстояние, снова прошло мимо несколько товарных поездов которые приближаясь к городу, не шли, а ползли самым натуральным образом, не дав мне даже на некоторое время выбраться из укрытия. Так я потерял ещё больше часа, а прошёл не больше половины пути. Впереди меня ждал небольшой микрорайон с гаражами и построенными многоэтажками где было два или три пешеходных перехода через железнодорожные пути, и я знал, что это мне ещё больше может затруднить путь к дому. Так оно и вышло.

Миновав первый переход, я снова спрятался и пережидал с полчаса, когда пройдут два поезда и заблудившиеся в ночном городе собравшиеся на обеих сторонах перехода люди, гуляющие по ночному городу и возвращавшиеся домой под утро.

Второй переход я уже преодолевал, когда забрезжил рассвет. Тут я понял, что могу застрять в зарослях и бурьяне за гаражами на весь день.

— Не идти же в открытую – подумал я и стал пережидать.

До дома оставалось ещё больше полукилометра, а в окнах кое где уже горел свет и те, кто не спал уже вышли на лоджии или балконы покурить. Они все могли прекрасно меня разглядеть так как дома стояли в пятидесяти метрах от железной дороги, да и насыть тут была не большой, всего метра полтора. Я сильно перепугался и стал искать место для укрытия на день. Не хотелось, чтобы меня в таком виде нашли и сдали в полицию.

Забравшись в самую гущу бурьяна, я разрыл ветки и уложил под ноги камыш поровнее чтобы можно было не только сидеть, но и даже прилечь и подремать так как всю ночь не сомкнул глаз. Рассвет приближался стремительно и вскоре за домами показалось восходящее солнце, осветив прилегающую местность и я, приподняв голову в сторону многоэтажек стал приглядываться к ним, рассуждая так.

— Если я смогу что-то разглядеть, то и смогут и меня тоже заметить.

Всё было вроде спокойно, и я убедился, что обустроил себе на день отличное укрытие, можно и было немного подремать так как есть было нечего и воды с собой тоже не было. Во время сна время летит быстро решил я и приготовился спать как вдруг рядом услышал голоса и шаги. Мысли сразу ошарашили меня, и я подумал

— Меня разглядели и вот уже идут за мной.

Но шаги миновали и стали удаляться. Вскоре я услышал мужской и женский голоса, и они, миновав меня тоже прошли мимо, и я только тогда понял. Как я не заметил рядом тропинку, ведущую ко второму пешеходному переходу через железку.

Так я полдня пролежал в страхе даже практически вдыхая и выдыхая через раз, чтобы не издавать лишнего шума и шороха. После обеда движение по тропинке стало реже, и я подумал, что может перебраться куда поудобнее. Но вспомнил про многоэтажки и сник. После пяти часов народ снова стал ходить словно на параде то в одну сторону то в другую. Я понял, что рабочий день закончился, да и по солнышку было видно, что день шёл на убыль.

Дождавшись как начало смеркаться я кое как размял затёкшие ноги и руки и стал ждать момента чтобы выбраться из своего дневного укрытия. Как только в окнах стал загораться свет, я выбрался и прижавшись к кустарнику стал дальше пробираться до дома. Шаг за шагом я прошёл до третьего перехода и там переждав с пол часика проходивший мимо поезд и людей, скопившихся на переходе, уже смелее потопал по шпалам дальше. К полуночи я был уже возле знакомого мне дома и старых полуразрушенных сараев и гаражей.

Постучав в окно, я увидел, как загорел свет и створка открылась. Мишка спросил:

— Кто там?

— Я это, открой – отозвался я из кустов.

Мишка открыл, и я влез в окно. Протопав на кухню, я сметал всё то находил. Жрать и пить хотелось, не описать словами.

Утолив жажду и голод, я присел на диван и рассказал Мишке что со мной было. Он удивился, но и меня шокировал тем что я услышал от него.

Пока меня не было, приходила хозяйка за очередной уплатой за квартиру и увидела на моей кровати вываленную и не прибранную Мишкой мою одежду, брюки, рубашку и трусы.

— А друг твой где – спросила Маргарита.

Мишка не стал врать и выдал всё до мельчайших подробностей. Маргарита покачала головой и сказала.

— Октябрь же и уже холодно. Не понимаю я вас. Что вам в этом нравится только.

Сказав это, она молча взяла деньги и вышла из квартиры, так и не объяснив нам ничего что она хотела этим сказать.

Впереди нас ждала новая зима и мы не знали какая она будет и что принесёт она нам, хорошее или плохое. Но я знал точно, что уже приготовил ушитые брюки с огромным вырезом в области попы и спереди до середины бёдер и ждал с нетерпением, как наступят морозы чтобы испытать их. Мишка же отмалчивался, и я понял его что он больше не будет мне составлять компанию во время прогулок. Но я и не настаивал. Это его выбор, и он был в праве решать сам как ему поступать.

marinakcnh@rambler. ru