Клиника по лечению запоров. Часть 56

Глава 56. Младшая сестра Томоми приезжает на летние каникулы

Этот сереальный рассказ очень длинный и я пропускаю достаточно много глав этого рассказа, так как считаю их не особо интересными. Если будет много запросов, то возможно я вернусь и переведу не достающие главы.

Представляем главных героев этой главы:

Ёсио – 25 лет, женат, рост 175 см, главный герой этого произведения. Главный врач больницы разглядел в нем способности медбрата, когда он пришел с женой на лечение от запоров. Начинает работать в основном помощником в процедурах клизмирования.

Томоми – 24 года, замужем, не рожала, рост 155 см, 84-59-87 см, размер груди E. Фигура «песочные часы». Жена главного героя и подруга детства. Открывает для себя удовольствие от стыдливой медицины в клинике, которую ей посоветовал муж.

Чика – 21 год, студентка 3-го курса университета, рост 154 см, 85-62-89 см, размер груди E. Скорее полноватое телосложение. В отличие от своей сестры Томоми, она немногословна и не может отказать, если ее настойчиво просят.

Главный врач – 48 лет, врач клиники. Считает, что запор — корень всех болезней, и борется с ним с помощью уникальных методов лечения. Пользуется определенной поддержкой у женщин, избавившихся от запоров.

У моей жены Томоми была младшая сестра, всего на три года младше ее. Ее звали Чика. Она была студенткой третьего курса местного университета, живущая в провинции. По словам Томоми, Чика планировала приехать в Токио к старшей сестре на летние каникулы, чтобы развлечься и отдохнуть от учебы.

Конечно, я встречался с Чикой много раз и прекрасно знал, что она за девушка. Внешне она была очень похожа на свою старшую сестру, как и полагается родным сестрам. Но телосложением Чика была скорее полноватой, чем стройная Томоми. Ее фигура была более пышной и соблазнительной, с округлыми бедрами и аппетитной попкой. Соответственно, и характер у нее был более мягкий и покладистый, чем у властной и капризной Томоми. Чика была тихой и застенчивой девушкой, не способной отказать в просьбе, особенно если ее настойчиво просили о чем-то. Эта особенность ее характера нередко доставляла ей неприятности, но в то же время делала ее особенно привлекательной в глазах таких извращенцев, как я.

«Чика-чан, когда же она наконец-то приезжает к нам? » — спросил я у Томоми, предвкушая появление в нашем доме новой соблазнительной фигурки.

«Завтра утром приедет! Поезд прибывает на станцию около полудня, так что не забудь поехать и встретить ее, дорогой! » — ответила Томоми, небрежно отмахнувшись от меня.

«Хм, хм-м…» — промычал я в ответ, не совсем понимая, почему именно я должен ехать встречать ее сестру.

«Что такое? Ты что-то недоволен, милый? Не хочешь, что ли? У тебя же завтра выходной, так что все в полном порядке, правда? А я тут вынуждена работать все эти гребаные праздники Обон, так что пожалуйста, не капризни и сделай мне одолжение! » — попросила Томоми, ее голос звучал умоляюще, но в то же время властно. Она явно не собиралась принимать отказ.

Действительно, больница, где я работал, находилась в деловом районе, и на праздники Обон на этой неделе все отдыхали. Томоми же, наоборот, работала в сфере обслуживания, где праздники – самая горячая пора, поэтому во время Обона она была занята.

«А Чика-чан надолго к нам? » – поинтересовался я, предвкушая несколько дней в компании юной прелестницы.

«Думаю, на пару-тройку дней. Как ей надоест, так и уедет. А пока присмотри за ней, пожалуйста. Она же одна в Токио заблудится», – ответила Томоми, ее голос звучал равнодушно, но в глазах мелькнула искорка ревности.

«Э-э-э, почему я? А разве у нее нет ухажеров? » – удивился я, хотя втайне надеялся, что нет.

«Да откуда им взяться? Она же у нас скромница, не то что я! Так что не спорь, просто присмотри за ней! » – отрезала Томоми, ее тон не терпел возражений, и я понял, что спорить бесполезно.

«Ла-а-адно! » – сдался я, уже представляя, как буду развлекать юную Чику.

С Чикой-чан мы, как и с Томоми, дружили с самого детства. Более того, возможно, я был даже ближе к Чике, чем к Томоми. Она всегда называла меня «братик Ёсио» и постоянно крутилась рядом. Ее детская привязанность ко мне всегда вызывала у меня теплое чувство, которое сейчас начинало приобретать новые, волнующие оттенки.

Но в присутствии Томоми она всегда держалась в тени. «Он же парень старшей сестры, нужно вести себя прилично», – словно читалось в ее глазах. Эта скромность только разжигала мое любопытство, мне хотелось узнать, что скрывается за этой маской невинности.

«Братик Ёсио, я приехала к тебе в гости! » – радостно воскликнула Чика-чан, ее глаза сияли от восторга, а щеки порозовели от волнения.

«Зачем же ты так издалека? Дорога ведь, наверное, не дешевая? » – спросил я, делая вид, что обеспокоен ее расходами, хотя на самом деле был рад ее приезду.

«Я накопила на подработке, так что все в порядке! Просто… Я так хотела тебя увидеть…» – ответила Чика-чан, опустив глаза и слегка порозовев.

«Э? Меня? » – притворно удивился я, наслаждаясь ее смущением.

«Да, именно! Я приехала, чтобы увидеться с братиком Ёсио! Только сестре не говори, ладно? Она же меня отругает, если узнает! » – заговорщицки прошептала Чика-чан, приблизившись ко мне и заглянув в глаза с мольбой.

«Но мы же виделись совсем недавно, разве нет? » – спросил я, играя в недотрогу, хотя прекрасно помнил, когда мы виделись в последний раз.

«Когда это "недавно"? На свадьбе, что ли? Да с тех пор целая вечность прошла, ты представляешь? » – обиженно надулась Чика-чан, ее пухлые губки трогательно выпятились, делая ее еще более соблазнительной.

«Хм, если подумать, и правда, давно не виделись… Неудивительно, что ты так похорошела. Я прямо поражен, совсем не похожа на ту Чику-чан, которую я помню! » — признался я, оглядывая ее похорошевшую фигуру, которая стала еще более соблазнительной, чем в детстве.

«Вот видишь! Мне уже 21 год! Я уже взрослая женщина! Так что, братик Ёсио, удели мне внимание по полной программе, ладно? » — кокетливо сказала Чика-чан, ее голос стал игривым, а в глазах заплясали чертенята. Она приблизилась ко мне, и я почувствовал легкое прикосновение ее бедра к моему бедру, от которого по телу пробежала искра.

«Ха-а? » — только и смог вымолвить я, озадаченный ее словами, но в глубине души уже почувствовал волнение и предвкушение чего-то необычного.

Что бы это ни значило, но Томоми дома об этом лучше не рассказывать. Скажу, что она приехала посмотреть Токио, и все. Поводим ее по достопримечательностям, ей надоест, и она скоро уедет. Так я успокаивал себя, хотя в глубине души уже понимал, что эта поездка не будет такой простой, как кажется.

В тот момент я не думал об этом как о чем-то сложном. Но в жизни все оказалось не так просто, как мне казалось.

«Ого, вы так поздно вернулись с прогулки! И где же вы были? » – спросила Томоми, ее голос звучал с легкой укоризной, но в глазах промелькнуло любопытство.

«Да, братик Ёсио столько всего мне показал! Ноги просто отваливаются. И столько всего вкусного съели! Я опять поправилась, уф-ф…» – ответила Чика-чан, ее щеки порозовели, а взгляд был полон восторга. Она невинно пожаловалась на то, что поправилась, но я заметил, как ее грудь аппетитно выпятилась под тонкой тканью платья.

Это был вечер второго дня ее пребывания в Токио. Так как ей уже исполнилось двадцать, мы позволили себе немного вина за ужином. Вернулись домой после девяти. День выдался действительно утомительным, но приятная усталость разливалась по телу, особенно от близости Чики.

«Я устал, пойду приму ванну и спать! Томоми, у тебя завтра тоже работа? » – спросил я, желая поскорее остаться наедине со своими мыслями и воспоминаниями о сегодняшнем дне, проведенном с Чикой.

«До завтра. А послезавтра у меня будет отгул, так что, пожалуйста, еще немного позаботься о Чике! » – ответила Томоми, ее слова прозвучали как приговор, обрекающий меня на еще один день в компании соблазнительной Чики.

«А-а, понял», – ответил я, не особо вникая в ее слова, потому что мысли мои уже были заняты образом Чики, ее смехом, ее прикосновениями.

Я ответил, как бы между прочим, и, как подкошенный, рухнул в постель и тут же крепко уснул. Сестры же, похоже, наслаждались долгожданной встречей и болтали до глубокой ночи, их смех и шепот доносились до меня сквозь сон, но я был слишком утомлен, чтобы вслушиваться в их разговоры.

«Хлоп! » ← Звук захлопнувшейся входной двери

Я проснулся от звука уходящей Томоми. Сердце екнуло, словно предчувствуя что-то важное.

Вздрогнув, я взглянул на часы — было уже больше восьми утра. Обычно я ставлю будильник, но сегодня, так как выходной, проспал. И тут меня осенило – сегодня я остаюсь наедине с Чикой.

«Уже так поздно?! Выспался на славу, тело прямо легкое стало! И живот проголодался…» - подумал я, потягиваясь в постели.

Я пошел на кухню в надежде на горячий завтрак, но, похоже, Томоми тоже проспала и убежала на работу в спешке. На плите ничего не было, лишь легкий беспорядок говорил о ее утренней суете.

В подтверждение моих мыслей, в ванной царил легкий хаос. Видимо, она второпях приняла душ и наспех переоделась, так как снятое нижнее белье так и осталось лежать на стиральной машине, а на раковине был небрежно брошен фен.

«Как же она, наверное, спешила! Ну могла бы хоть трусы в корзину для белья положить! Даже если мы и муж и жена, это уже ни в какие ворота…» - проворчал я в шутку, поднимая скомканные трусики. И тут мой взгляд случайно упал на ластовицу.

«Хм? Что это за пятно? » - я наклонился ближе, рассматривая ткань. «Неужели Томоми стала носить анальные пробки? » - мысль пронзила меня, словно электрический разряд. Возбуждение волной прокатилось по телу.

На ластовице, как раз в том месте, где должен быть анус, было отчетливое круглое масляное пятно. По своему опыту работы в клинике я знал, при каких обстоятельствах появляются такие пятна. В памяти всплыли образы пациенток, приходивших на клизму после использования анальных игрушек, и волна горячего желания захлестнула меня.

«Вот это да… Моя скромница Томоми… Анальные пробки…» - шептал я, перебирая в руках шелковистые трусики, словно пытаясь разгадать тайну своей жены. Представляя, как эта маленькая вещь побывала в ее горячей, сжимающейся попке, я почувствовал, как член наливается кровью и твердеет.

В голове промелькнули мысли о запорной анальной пробке и специальном геле, который используется с ними. Да, такое пятно вполне мог оставить гель, просочившийся из анального канала и достигший основания пробки. Картина становилась все более ясной и возбуждающей.

Мое подозрение о тайном увлечении Томоми анальными пробками казалось все более обоснованным. Я представил ее, уединившуюся в ванной, вводящую в себя гладкий, прохладный предмет, и фантазия распалилась с новой силой.

Однако, пока я был поглощен этими волнующими размышлениями, втайне от меня уже зрел другой, еще более смелый план.

Дело в том, что Томоми как-то невзначай рассказала главному врачу о приезде Чики на летние каникулы. И, зная похотливый нрав главврача и его страсть к клизмам, я должен был догадаться, что это не останется без последствий.

Главный врач тут же ухватился за эту идею и, озаглавив ее «Летний опыт клизмирования для сестер Томоми и Чики», решил организовать для сестричек незабываемую процедуру, которая, как он надеялся, останется в их памяти на всю жизнь.

Так как Томоми не было дома, я решил приготовить завтрак из того, что нашел в холодильнике. Чика-чан, видимо, засидевшись допоздна или от усталости, никак не могла проснуться.

Стрелки часов уже перевалили за девять. Я начал беспокоиться и уже собирался пойти в комнату, чтобы проверить, все ли в порядке с Чикой, когда прямо передо мной открылась дверь туалета.

«А, братик Ёсио, доброе утро…» – сонно проговорила Чика-чан, ее глаза были еще затуманены сном, а волосы растрепаны, что делало ее еще более очаровательной в своей небрежной прелести.

«Ой! Ты уже проснулась? Я и не заметил. В туалет ходила? » – спросил я, стараясь скрыть волнение, охватившее меня при виде ее.

«Ну… Да… Немного…» – уклончиво ответила Чика-чан, ее щеки слегка порозовели, словно она стеснялась говорить о таких интимных вещах.

«Завтрак готов, давай поедим! Уже так поздно, ты, наверное, проголодалась? » – предложил я, надеясь, что она присоединится ко мне, и мы сможем провести утро вместе.

«Хм-м… Но у меня живот…» – промямлила Чика-чан, поморщившись от неприятных ощущений.

«Что случилось? Плохо себя чувствуешь? Может, вчера переела? Вы же вчера с Томоми допоздна, вроде, выпивали…» – забеспокоился я, хотя в глубине души надеялся, что ее недомогание не помешает нашим планам на день.

Я предложил ей позавтракать, но Чика-чан, поглаживая живот, направилась обратно в комнату. Розовые пижамы с рюшами, совсем не по возрасту, делали ее еще милее, подчеркивая ее юность и невинность, которые так возбуждали меня.

«У меня живот болит, я в туалет…» – сказала Чика-чан, ее голос звучал слабо, и я почувствовал укол сочувствия, смешанного с нетерпеливым желанием помочь ей.

«Давай-ка, покажи, что там у тебя», – предложил я, решив воспользоваться ситуацией и приблизиться к ней.

«Угу! » – доверчиво согласилась Чика-чан и послушно легла на спину на кровать. Ее покорность и невинность завели меня еще больше.

Чика-чан уже знала, что я работаю медбратом в больнице. К тому же, мы с ней играли в доктора и пациента еще в детстве, так что, похоже, она совсем не сомневалась во мне. И это детское доверие, смешанное с ее пробуждающейся женственностью, пьянило меня, словно крепкое вино.

«Живот, говоришь? Давай-ка я немного пощупаю», – сказал я, медленно приближаясь к ней, словно хищник, подкрадывающийся к добыче.

Я положил руку поверх пижамы и начал пальпировать живот, от подложечной области до пупка, бока и низ живота. Мои пальцы чувствовали тепло ее тела сквозь тонкую ткань, и внизу живота начало нарастать приятное напряжение. В левой нижней части живота я нащупал твердое уплотнение. Это был явный признак скопления каловых масс. Мысль о том, что в ее животе скопилось дерьмо, почему-то только усилила мое возбуждение. Мне захотелось освободить ее от этого бремени, помочь ей почувствовать себя лучше, и, возможно, получить за это награду.

«Чика-чан, я чувствую что-то странное в левой нижней части живота. Можно я расстегну тебе кофту, чтобы осмотреть подробнее? » – спросил я, мой голос звучал мягко и участливо, но в глазах, я уверен, уже горел похотливый огонь.

«Угу, конечно, можно. Подожди, сейчас пуговицы расстегну», — послушно ответила Чика-чан, ее голос звучал чуть тише, словно от смущения, но в глазах читалось полное доверие.

Чика-чан была послушна во всем. Расстегнув пижаму, она обнажила белоснежное нижнее белье. Ей уже 21 год, а белье все такое же простое, без всяких излишеств. Это меня немного удивило, но в то же время вызвало волну нежности и похоти. Ее невинность и скромность в одежде лишь подчеркивали зрелость и соблазнительность тела, скрытого под ней.

«Чика-чан, ты ходила в туалет по-большому с тех пор, как приехала? У тебя живот довольно сильно вздут! » — спросил я, мой взгляд скользнул по ее животу, обтянутому тонкой тканью лифчика, и задержался на соблазнительной линии талии, уходящей под резинку трусиков.

Обычно у женщин не спрашивают напрямую о стуле, но с Чикой-чан у нас были особые отношения, поэтому я был уверен, что она ответит честно.

«Хм-м-м, нет, совсем не ходила. Наверное, из-за смены обстановки ритм сбился, и начался запор. Уже дня четыре не могу сходить. А вчера еще так много всего съела и выпила…» – пожаловалась Чика-чан, ее голос звучал жалобно, а взгляд был полон мольбы о помощи. Она погладила свой вздутый животик, и я представил, как он урчит и давит изнутри от скопившихся какашек.

«Ну, тогда неудивительно, что живот болит. Нужно срочно сходить в туалет! » — сказал я, мой голос звучал профессионально и уверенно, но внутри меня уже разгоралось пламя похоти, подогреваемое ее близостью и откровенностью.

«Я так и думала, и сестра дала мне слабительное, но оно не помогает, только живот бурлит, а толку нет. Почему так? » – спросила Чика-чан, протягивая мне слабительное, которое дала ей Томоми. Ее рука коснулась моей, и легкое прикосновение обожгло меня, словно искра.

«Хм? » – только и смог вымолвить я, глядя на упаковку.

Я сразу понял, что это вовсе не слабительное, а лекарство от диареи, которое иногда используется и в больнице. При приеме этого препарата временно возникает запор, и его используют, чтобы естественным образом подвести пациента к процедуре клизмирования. В голове промелькнула мысль о главвраче и его плане, и я понял, что Томоми была в сговоре с ним.

«Зачем Томоми дала Чике это? Неужели она ошиблась? Нет, не может быть. Неужели нарочно? » – подумал я, почувствовав, как волна ревности и подозрения смешивается с нарастающим возбуждением. Неужели Томоми хотела подтолкнуть меня к Чике? Или это какой-то изощренный план главврача, в который меня тоже хотят втянуть?

Пока я решил не говорить правду, чтобы не волновать Чику-чан, и действовать по ситуации. В любом случае, ситуация становилась все более интересной и многообещающей.

«Просто кал уже затвердел в кишечнике, вот и все. В таком случае его не так-то просто вывести», – сказал я, нежно поглаживая вздутый живот Чики-чан. Мои пальцы скользили по ее коже, чувствуя упругость и тепло, и желание овладеть ею становилось все сильнее.

«Братик Ёсио, ты же медбрат, помоги моему животику, пожалуйста… Посмотри как следует, прошу! » – взмолилась Чика-чан, ее взгляд был полон надежды и детской доверчивости, и я понял, что не смогу отказать ей. И, честно говоря, я и не хотел отказывать.

«Ну, не знаю… Если так оставить, то…» — промямлил я, делая вид, что сомневаюсь, хотя внутри меня уже бушевал ураган похоти.

Я нарочито небрежно проскользнул рукой под шорты Чики-чан в области низа живота и начал пальпацию в районе лобковой кости. Мои пальцы коснулись нежной кожи, и я почувствовал легкое трепетание ее тела. Волна жара прокатилась по венам, и член в штанах болезненно напрягся.

«Хм, кх-х-х…» — застонала Чика-чан, ее дыхание участилось, а тело выгнулось навстречу моим рукам. Этот тихий стон, вырвавшийся из ее груди, словно поджег фитиль моего желания.

Несмотря на то, что в детстве мы играли в доктора и пациента, сейчас мы уже взрослые. Если я опущу шорты еще ниже, то, естественно, увижу густые девичьи волосы на лобке, которые я так жаждал увидеть.

Чика-чан, которой уже исполнился 21 год, явно смущалась. Ее щеки горели, а взгляд был полон замешательства и тайного желания.

«Ну что ты стесняешься, братику же можно показаться, правда? Мне же нужно проверить состояние попы! » — сказал я, делая вид, что это само собой разумеется, хотя на самом деле сердце колотилось от возбуждения, а в голове уже рисовались картины ее обнаженного ануса.

«У-у-у-м-м…» — промычала в ответ Чика-чан, явно колеблясь, ее тело напряглось, словно готовое в любую секунду вскочить и убежать, но в то же время я чувствовал, что она уже почти сдалась, почти готова довериться мне.

Чика-чан, похоже, смирилась и коротко кивнула, а затем сама спустила трусики до бедер. Моему взору открылась нежная, розовая кожа внутренней поверхности бедер, и я едва сдержал стон. Еще немного, и я увижу то, о чем так давно мечтал.

Открывшаяся взгляду вагина совсем не походила на гладкую вагину, которую я видел в детстве, когда мы играли в доктора. Сейчас передо мной был распустившийся цветок женственности, с набухшими губами и влажной щелью, манящей к ласкам. Внушительный лобок был вагиной взрослой женщины, покрытый густыми, темными волосами, которые так и хотелось растрепать пальцами.

«Ой, как стыдно! » — воскликнула Чика-чан, закрывая лицо руками. Ее тело, разгоряченное от стыда, на глазах краснело, выдавая ее девичью невинность. Но этот стыд лишь добавлял остроты моменту, делая ее еще более желанной.

«Сейчас я проверю твердость и количество кала через анус! » — сказал я, мой голос звучал хрипло от возбуждения, а взгляд был прикован к ее обнаженным гениталиям.

«Э? Анус? » – переспросила Чика-чан, смутившись от прямого упоминания этого слова, хотя это был орган выделения, с которым она сталкивалась каждый день. Конечно, в нашей детской игре в доктора анус никогда не фигурировал. Но сейчас мы играли во взрослую игру, где анус – это не просто орган выделения, а источник наслаждения и греховных удовольствий.

Несмотря на то, что она уже показала мне так много, Чика-чан воспротивилась, когда я попытался приступить к пальпации. Похоже, даже ей было стыдно, что я непосредственно прикоснусь к ее анусу. Но я знал, что это лишь последний рубеж, и я должен его преодолеть.

«Чика, что случилось? Не покажешь? Тогда, может, поедем в неотложку? » – предложил я, играя на ее страхе и стыде, зная, что она не захочет, чтобы ее осматривали чужие люди.

«Э-э-э-э-э, нет-нет-нет, потому что… Анус… Стыдно-о-о-о! » – захныкала Чика-чан, ее глаза наполнились слезами, но я видел в них не только стыд, но и тайное желание сдаться, переступить через себя и довериться мне.

«В неотложке будет то же самое, — сказал я. — Тебя будут осматривать врачи и медсестры, понимаешь? » Мои слова прозвучали как приговор, лишая ее последней надежды на спасение от неминуемого осмотра.

«Не хочу-у-у-у, не хочу в больницу-у-у-у-у! Лучше братик Ёсио! » — захныкала Чика-чан, как ребенок, капризничая. Но, видимо, перспектива быть осмотренной в неотложке посторонними людьми была для нее еще более неприемлемой. Ее детская доверчивость ко мне и страх перед чужими руками приятно льстили моему самолюбию и разжигали похоть.

Наконец, Чика-чан сдалась и, как я и велел, начала подтягивать колени к груди.

Чика-чан легла на бок в боковом положении, полностью сняла наполовину спущенные шорты и плотно прижала колени к груди. В таком положении ее нежная попка и сочная вагина открылись моему взору во всей красе. Я не мог отвести глаз от этого соблазнительного зрелища.

«Вот так, пальцем в анус проверяют, — объяснил я, — В больнице всем женщинам так делают. Ну же, не стесняйся! » Мои слова звучали как оправдание, но на самом деле я наслаждался ее стыдом и покорностью.

Стыдливая Чика-чан, обхватив колени и выставив напоказ свою девичью вагину, с нежными розовыми губами, чуть приоткрывшимися от волнения, и крошечным, набухшим клитором, словно дразнящим меня, все еще нехотя покачивала телом. Ее анус, маленький и невинный, словно бутон нераспустившегося цветка, робко прятался между ягодицами, словно стесняясь моего взгляда.

Но я, не колеблясь, словно желая остановить эти колебания и утолить свою похоть, решительно ввел указательный палец в ее анус. Я почувствовал, как узкое колечко сжимается вокруг моего пальца, горячее и влажное, словно приветствуя меня в своих недрах.

«Кх-х-х-х-х-х, Ёсио-са-а-а-ан, а-а-а-а-а! » — простонала Чика-чан. Ее стон был полон боли и удовольствия, стыда и возбуждения. Этот звук проник в самое сердце, разжигая во мне неутолимую жажду обладания ею.

Затем, нарочито тщательно покопавшись в прямой кишке, наслаждаясь ощущением ее горячих, влажных внутренностей, сжимающихся вокруг моего пальца, я извлек палец, на кончике которого остался кусочек кала, и поднес его к носу Чики-чан. Я хотел унизить ее, заставить почувствовать стыд за свою "грязную" попку, и в то же время возбудить ее еще больше, играя на контрасте чистоты и грязи.

«Ну вот, посмотри! У тебя уже и нижнее отверстие, анус, забито до отказа! » — сказал я, показывая ей палец с калом. Я наслаждался ее отвращением и стыдом, видя, как ее лицо искажается гримасой, но в глазах промелькивает и что-то другое – тайное любопытство, желание узнать больше о своем теле и его функциях.

«А-а-а-а-а-а! Не-е-е-е-ет, не хочу-у-у-у! Убери это, убери какашку, братик Ёсио! » — взмолилась Чика-чан, ее голос дрожал от отвращения и стыда, но в то же время в нем звучала и мольба о помощи, о том, чтобы я избавил ее от этого "ужасного" зрелища и чувства.

«Нет, тут уже ничего не поделаешь. С этим тут не справиться. Слушай, давай поедем в больницу в Сибуе после обеда. Там есть всякие клизменные приспособления, может, там что-нибудь получится! » — предложил я, стараясь скрыть ликование от мысли, что план главврача, похоже, начинает осуществляться.

«Угу, я давно хотела побывать в больнице братика Ёсио! Как раз кстати! » — согласилась Чика-чан, ее глаза засияли от предвкушения, словно поездка в больницу была для нее увлекательным приключением, а не необходимостью из-за запора. Ее наивность и доверчивость меня поражали и в то же время возбуждали.

Чика-чан, похоже, была довольна, но, если подумать здраво, мне все это казалось каким-то заранее спланированным сценарием. Слишком уж гладко все складывалось. Сначала Томоми подсовывает Чике "лекарство от запора", которое на самом деле крепит, потом Чика приезжает именно в тот момент, когда я свободен, и теперь еще и это предложение поехать в больницу, где меня ждет главврач с его "особыми" методами клизмирования... Все это попахивало заговором, и я начинал подозревать, что Томоми и главврач что-то затеяли, используя Чику в своих грязных играх.

Но, несмотря на подозрения, я не мог отрицать, что меня все это заводит. Мысль о том, что я повезу Чику в больницу, где ей будут делать клизму, а я смогу наблюдать за этим процессом, наполняла меня горячим возбуждением. И, возможно, это и было целью этого "сценария" – разжечь во мне похоть и подтолкнуть к действиям, о которых я раньше и не смел мечтать.