Две сумасшедшие девчонки на улице aka Девчонки заставили дрочить

Приключения двух сумасшедших босоногих девчонок на улице. Это еще одна зимняя экстремальная история. Если вам не нравятся экстремальные истории, то лучше не читайте.

Однажды прошлой зимой в январе, мы с моей сестрой Ирой такое вытворили — даже вспоминать страшно. Вот слушайте.

Это случилось во время зимних каникул. Мама ушла на работу рано, оставив нас одних. Папы у нас не было, так что вся квартира была в нашем полном распоряжении. Уходя, мама велела нам одеваться тепло и на улицу носа не высовывать. Она чмокнула нас обеих в щеки, пока мы еще лежали в кроватях под одеялами, затем быстро собралась и ушла.

Я собиралась еще поваляться в теплой постели, наслаждаясь уютом, но Ира, как всегда, не могла сидеть на месте. Она выглянула в окно и вдруг взвизгнула от восторга.

— Ух ты! — возбужденно воскликнула она. — Катя, иди посмотри!

Я, как была в одних трусиках, нехотя выбралась из-под одеяла, зевая, подошла к окну и выглянула вниз. С нашего четвертого этажа открывался шикарный вид на улицу, и там была настоящая зимняя сказка. Толстый слой свежего снега покрывал дворы и крыши домов, деревья стояли в пушистом белом убранстве, а морозный воздух казался каким-то кристально чистым. Легкие снежинки медленно кружились в воздухе, сверкая в утреннем солнце.

— Ого, красиво... — промычала я, собираясь обратно нырнуть под одеяло.

Но Ира уже что-то замышляла. В её глазах горел знакомый огонёк авантюры.

— Катя, а давай на улицу побежим играть! — предложила она.

— Ага, давай, только сейчас я оденусь, — согласилась я.

Но Ира тут же замотала головой:

— Нет, так неинтересно! Давай выбежим прямо так, как стоим — в трусиках! Вот это будет весело!

Я в ужасе уставилась на неё:

— Да ты чего, вообще?! Там же мороз!

Я бросила взгляд на термометр за окном. Стеклянная шкала показывала ровно -10 градусов.

— Ира, там минус двадцать! — заявила я, надеясь, что она одумается.

— Ну и что? — хмыкнула сестра. — Ты что, трусиха? Мы только выбежим, побегаем минутку и обратно. Чего ты боишься?

— А зачем?

— Просто так! Проверим, кто дольше выдержит!

Я помедлила. С одной стороны, идея была совершенно безумной. Но с другой... Было что-то чертовски заманчивое в этом вызове. Да и признавать, что я слабее Иры, совсем не хотелось.

— Ну... ладно, — сказала я, сглотнув. — Но только быстро!

Ира тут же просияла. Мы подскочили к двери, босиком наступая на холодный пол, и взялись за ручку. Сердце бешено колотилось.

— На счёт три! — скомандовала Ира. — Раз... два... три!

Мы распахнули дверь и выскочили наружу, прямо в ледяные объятия зимы...

***

Как только мы выбежали из двери квартиры квартиры в подъезд, я почувствовала, как по спине пробежал ледяной холодок – но, скорее, не от температуры, а от осознания, что теперь мы действительно сделали это. Мы обе стояли на лестничной площадке, босые, раздетые, в одних трусиках, и ощущали, как сквозняк гуляет по подъезду, пробираясь сквозь щели в окнах и дверях.

Пол под ногами был ледяным. Грубый бетонный цемент будто высасывал тепло из моих ступней, и я невольно поёжилась.

— Ой... — пробормотала я, зябко передёрнув плечами. — А если нас кто-то из соседей увидит? Мамке расскажет...

— Да не дрейфь! — фыркнула Ира, хватая меня за руку. — Давай вниз, смелее!

Прежде чем я успела что-то возразить, резкий порыв сквозняка пронёсся по подъезду, и вдруг позади нас с гулким хлопком захлопнулась дверь квартиры. Мы замерли, потрясённые этим звуком. Я инстинктивно бросилась к двери, но слишком поздно – замок защёлкнулся.

— Блин! — ахнула я. — Мы что, теперь обратно не попадём?!

— Да ладно тебе! — беззаботно отмахнулась Ира. — Мы только выбежим, побегаем и вернёмся.

С этим она развернулась и помчалась вниз по лестнице. Я судорожно сглотнула, но азарт захлестнул меня, и я бросилась за ней, босыми ногами шлёпая по ледяным ступенькам. Бетон жёг кожу холодом, но мне было уже не до того — сердце бешено колотилось от адреналина.

Добежав до первого этажа, мы остановились у двери, ведущей на улицу. Оттуда через щели тянуло обжигающим морозом. Стоя перед этой преградой, я впервые по-настоящему осознала, что нас ждёт снаружи. Там был настоящий зимний холод, суровый январский мороз, а мы — в одном белье, босые, с голыми руками, ногами и спинами.

Мы застыли на мгновение. Казалось, что воздух за дверью был живым, что он уже знал, что мы собираемся сделать, и ждал нас, чтобы сомкнуть в своих ледяных объятиях.

Ира посмотрела на меня с озорной улыбкой, в глазах её сверкал вызов.

— Ну что, трусиха? — она толкнула меня плечом. — Пошли!

И, не давая мне возможности передумать, рывком распахнула дверь.

На нас хлынул леденящий воздух. Я ахнула, а Ира уже сделала шаг вперёд и выбежала наружу. Мне оставалось только последовать за ней.

Как только мои босые ноги коснулись снега, меня словно пронзило электрическим разрядом. Морозная поверхность сначала показалась мягкой, но через секунду ледяные кристаллы впились в кожу, причиняя резкую, колючую боль. Холод ударил сразу по всему телу – словно тысячи крошечных иголочек впились в кожу. Воздух был настолько морозным, что, когда я сделала первый вдох, мне показалось, что лёгкие вот-вот склеятся от холода.

— Ой, холодно, холодно! — завизжала я, начиная отчаянно подпрыгивать на месте, прижимая руки к плечам.

Мои ступни моментально онемели, но при этом ощущали каждую снежинку, каждый холодный комочек снега, которые липли к коже. Босые пальцы ног быстро зарылись в снег, но это только усугубило ситуацию — теперь мороз пробирался между ними, проникая внутрь, словно ледяная змея.

— Ай-ай-ай! — пискнула я, начиная переминаться с ноги на ногу, надеясь хоть немного согреться.

Но Ира только смеялась. Её лицо было раскрасневшимся от мороза, но она не собиралась сдаваться.

— Аааа! Вот это кайф! — закричала она, подбрасывая снег вверх и размахивая руками. — Катя, давай бегать, так будет теплее!

Я смотрела на неё с недоумением и тряслась всем телом. Мои ноги уже начали терять чувствительность, губы дрожали, а кожа покрылась мурашками. Мне хотелось вернуться обратно, но азарт, захвативший меня раньше, не давал так просто сдаться.

— Ладно! — сквозь дрожь выдохнула я.

И, стиснув зубы, бросилась за Ирой, проминая хрустящий снег босыми ногами, ощущая, как мороз пробирается всё глубже в тело...

***

Я побежала за Ирой по заснеженной дорожке, едва успевая переставлять ноги. Снег был мягким, пушистым, но стоило мне наступить на него босыми ногами, как он сдавливался и становился ледяным, обжигая кожу словно кусочки мороженого. Каждый шаг давался с трудом – пальцы на ногах мгновенно онемели, а щиколотки казались закованными в морозные цепи. Но азарт гнал меня вперёд, и я не могла остановиться.

Ира неслась впереди, её длинные волосы разлетались на ветру, а на щеках горел румянец. Она выглядела так, будто это был обычный летний день, и она бежала по тёплой траве. Мне даже показалось, что она наслаждается этим холодом.

Мы добежали до угла дома и резко остановились, тяжело дыша. Пар от наших дыханий взвивался в воздухе белыми клубами. Сердце бешено колотилось, кровь бурлила от адреналина. Я обхватила себя руками за плечи, пытаясь хоть немного согреться, но тут Ира, с дьявольской улыбкой на лице, схватила пригоршню снега и бросила мне прямо в грудь.

— Ах ты!!! — завизжала я, чувствуя, как холодные хлопья тут же растаяли на горячей коже, оставляя ледяные капли, стекающие вниз.

Не раздумывая, я схватила горсть снега и запустила его в Иру. Она ловко увернулась, но несколько снежинок всё же попали ей в лицо.

— Ха-ха! Ты сама напросилась! — закричала она и бросилась на меня.

Мы столкнулись, толкая друг друга, пытаясь повалить в снег. Наши босые ноги утопали в белой пушистой массе, снег лип к коже, засыпая колени и ноги. Я попыталась отпихнуть Иру, но она вцепилась мне в плечи и, смеясь, накренила меня в сторону.

— Не-е-ет! — взвизгнула я, теряя равновесие.

Следующее, что я почувствовала — это как я всей спиной шлёпнулась в сугроб. Ледяной снег мгновенно охватил меня со всех сторон. Я отчаянно замахала руками, пытаясь выбраться, но Ира тут же наклонилась надо мной, зачерпнула полный пригоршни снега и посыпала мне на живот.

— Ай-ай-ай! Холодно! — визжала я, дёргаясь, но в то же время хохоча.

Я, дрожа, кое-как выбралась из сугроба и, не теряя времени, запустила снег прямо в Ирин живот. Она подпрыгнула и закричала:

— Оооой, Катя, держись!

В ответ она схватила целую охапку снега и буквально накинула мне на голову. Теперь холод сковал мою шею, спину, пробрался за трусики, заставляя меня зарыться в снег ещё глубже.

— Всё! Всё! Сдаюсь! — пискнула я, катаясь по снегу и отряхиваясь.

Но Ира не собиралась останавливаться. Она снова толкнула меня, и мы обе упали в сугроб, барахтаясь, корчась от холода, но не переставая смеяться. Казалось, этот мороз нас уже не пугал, а наоборот – разжигал внутри какой-то дикий восторг. Холод пронизывал до костей, босые ноги уже почти ничего не чувствовали, но мне не хотелось останавливаться. Было весело, было безумно, было так по-детски глупо, но в то же время чертовски круто.

— Ладно, ладно, хватит! — выдохнула я, пытаясь отдышаться. — Ира, мы же околеем!

Но моя сестра только хохотала, стряхивая с себя снег.

— Ну и что?! Главное, весело же!

Я взглянула на свои ноги, покрытые инеем. Они уже не просто онемели, а стали какими-то деревянными. Я попробовала пошевелить пальцами – и едва ли почувствовала движение.

— Нам точно пора домой, — пробормотала я, вставая.

Я поёжилась, обхватила себя руками, пытаясь хоть немного согреться. После нашей снежной битвы холод теперь казался просто невыносимым.

И тут меня осенило. Дверь-то захлопнулась... Мы ведь заперты снаружи...

Я посмотрела на Иру с расширенными глазами:

— А как мы теперь попадём обратно?..

***

— Пойдем, поищем, наверно мама ключ под ковриком для нас оставила, наверняка его там найдем, — предложила Ира.

Ничего не оставалось, как шлепать обратно босыми ногами до подъезда, и наверх по лестнице. Я только про себя повторяла, хоть бы ключ нашелся, хоть бы нашелся.

Мы добрались до двери нашей квартиры, и стали искать под ковриком. Все обыскали, но ключа там не было.

— Ну и дела... — пробормотала я, топчась на месте босыми ногами, которые начинали неприятно покалывать от мороза.

Ира попробовала снова подёргать дверь, постучала в неё кулаком, вдруг мама уже вернулась. Но, конечно же, в ответ была только тишина.

— Может, позвоним маме? — предложила я.

— Ага, гениально. Ты телефон с собой взяла? — фыркнула Ира.

Я замерла, сообразив, что мы обе выбежали на улицу налегке, даже без одежды, не говоря уже о телефонах.

— Ну, вообще... Нет... — призналась я.

— Вот и я нет, — вздохнула Ира.

Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись. Ситуация была настолько абсурдной, что оставалось только смеяться.

— Чёрт, что теперь делать? — снова вздохнула Ира.

Я прижалась спиной к холодной стене, чувствуя, как мороз уже окончательно пробирается в каждую клеточку тела.

— Можно пойти к соседям... — неуверенно предложила я.

— Ты в своём уме? — Ира посмотрела на меня как на сумасшедшую. — В чём мы к ним пойдём? В трусах? Они ж там все сознание потеряют!

— Ну, тогда остаётся только одно... — Я посмотрела на Иру с хитрым прищуром.

— Что?

— Сидеть и ждать.

Мы обе снова вздохнули и, поджав ноги, плюхнулись прямо на ледяной бетонный пол лестничной площадки.

— Великолепное утро, просто лучше не придумаешь, — проворчала я, стуча зубами.

— Зато запомним на всю жизнь! — ухмыльнулась Ира.

— Да уж, такое не забудешь...

Мы сидели, прижимаясь друг к другу, дрожа от холода и прислушиваясь к каждому шороху на лестнице в надежде, что мама вернётся побыстрее, и что нас с Ирой здесь не увидят.

***

Мы посидели еще немного, прижавшись к батарее, наслаждаясь редким моментом тепла. Хоть старые чугунные трубы грели не особо сильно, после ледяного снега даже этот слабый жар казался благословением. Я потянула босые ноги поближе к металлу, но Ира тут же фыркнула:

— Эй, не расплющивайся тут! Всё равно долго сидеть не выйдет, холод пробирается даже здесь.

Я вздохнула, понимая, что она права. Замерзшие насквозь, мы всё еще сидели в одних трусиках, а впереди был весь день.

— Ну что, пошли гулять на улицу? — вдруг предложила Ира, вскинув брови.

Я оторвала взгляд от своих покрасневших ног и уставилась на нее.

— Ты серьёзно?

— А что нам еще делать? Сидеть тут весь день, как два пингвина? Мама вернется не скоро, ключа нет, соседи нас точно в таком виде к себе не пустят, а на улице хоть что-то происходит!

Я закатила глаза, но потом вдруг подумала... А почему бы и нет? Мы и так уже замерзли, так что хуже не станет. К тому же, Ира была права — сидеть на лестнице было скучно, а на улице хотя бы можно двигаться.

— Ну ладно, пошли, — согласилась я, вставая и тут же поёживаясь от того, как холодный воздух коснулся моего разгоряченного от батареи тела.

Ира усмехнулась, прищурившись:

— Вот это я понимаю дух авантюризма!

Мы спустились по лестнице, осторожно ступая босыми ногами по холодному бетону. Я чувствовала, как каждое прикосновение к полу будто впивается в кожу ледяными иголками.

Когда мы выбежали на улицу, нас тут же обдало морозным ветром. Свежий снежок всё ещё медленно кружился в воздухе, оседая на наших разгорячённых телах.

— У-у-у, — поёжилась я, перепрыгивая с ноги на ногу. — Кажется, это всё же плохая идея...

— Поздно отступать! — радостно воскликнула Ира и, прежде чем я успела что-то сказать, схватила меня за руку и потянула вперёд.

Мы побежали по заснеженной дорожке, оставляя за собой чёткие следы босых ног. Холод тут же начал пробираться вглубь, но, как ни странно, я чувствовала какой-то дикий азарт. Это было безумие — босиком, полураздетые, бегать по снегу среди заснеженного двора, но именно это и делало всё происходящее таким особенным.

— Давай до качелей! — крикнула Ира.

Мы помчались к детской площадке, а я чувствовала, как снег словно кусает мои ступни. Мы с визгом забрались на качели, лёжа на животах, чтобы хоть как-то спрятать разгорячённые тела от мороза.

— Ну и дуры же мы... — пробормотала я, всхлипывая от холода и смеха одновременно.

— Это называется настоящий зимний экстрим! — радостно заявила Ира, раскачиваясь на качелях.

Напомню вам, что мы с сестрой были раздетые и босиком, в одних трусиках, как будто летом, а на улице снег и мороз -10 градусов.

Но в этот момент нам обеим стало всё равно, насколько мы промёрзли. Было весело. Было дико. Было по-настоящему живо.

***

Мы с Ирой продолжали носиться по детской площадке, оставляя повсюду отпечатки наших босых ног. Снег уже не казался таким леденящим, он стал просто частью игры. Мы бегали, крутились, падали в сугробы, смеялись так, что, казалось, даже мороз отступал перед нашим весельем.

Но вдруг наш безумный хохот оборвался. На площадку вошла женщина с маленьким ребёнком, укутанным в тёплый комбинезон. Она остановилась, заметив нас, и широко раскрыла глаза.

— Девочки! — воскликнула она возмущённо. — Вы что здесь делаете в таком виде?!

Мы с Ирой переглянулись. Я даже не сразу поняла, что именно нас смутило – её резкий тон или её искреннее потрясение.

— Гуляем, — неуверенно ответила Ира, пожав плечами.

— Гуляете?! — женщина явно не могла поверить своим глазам. — В чём?! Голыми?! Да вы же замёрзнете, заболеете! Где ваши родители?

Я почувствовала, как к щекам приливает жар. Ну да, со стороны, наверное, мы действительно выглядели, мягко говоря, странно — две девчонки, полураздетые, босые, скачущие по снегу, как будто это нормальное занятие.

— Всё нормально, мы не замёрзли, — попыталась оправдаться я.

— "Не замёрзли"?! — женщина всплеснула руками. — Да у вас ноги синие! Немедленно домой, иначе я сейчас в полицию позвоню!

Я и Ира синхронно вздрогнули. Ой-ой. Это уже не шутки.

— Д-домой... — пробормотала Ира. — Э-э, да, мы уже собирались...

Мы быстро схватились за руки и, не оглядываясь, кинулись прочь с площадки. В спину нам всё ещё доносились возмущённые слова женщины, но мы уже не слушали. Мы просто бросились бежать.

Мы с Ирой мчались дальше, оставляя за собой цепочку наших босых следов в снегу. Сердце бешено колотилось от адреналина и холода, но отступать было некуда. Да и не хотелось!

Мы бежали босиком, задыхаясь после быстрого бега. От нашего дыхания в морозном воздухе поднимались облачка пара.

— Ну почему она такая сердитая? — спросила я на бегу. — Она даже не похвалила нас за то, как мы закаляемся, а сразу ругаться! Вот какие они, взрослые...

— Ага, ничего не понимают, — поддакнула Ира, фыркнув. — Зато у нас теперь настоящий зимний марафон!

Мы выскочили на главную улицу, где было полно людей. В отличие от тихого двора, здесь кипела жизнь — кто-то спешил по делам, кто-то шёл в магазин, а кто-то просто гулял, закутанный в тёплые пуховики и шарфы.

И тут появляемся мы.

Две девчонки, босые, полураздетые, бегущие по снегу с раскрасневшимися от мороза лицами.

Прохожие начали оглядываться. Кто-то замедлял шаг, кто-то перешёптывался, а некоторые просто таращились на нас так, будто увидели снежных фей, выскочивших из сказки.

— Ого, смотри, какие взгляды ловим, — прыснула Ира, прикрывая рот ладонью.

— Ага, будто мы клоуны на параде, — хихикнула я.

Но не все просто молчали и смотрели.

— Девочки, вы что, с ума сошли?! — раздался чей-то возмущённый голос.

— Где ваши родители? — подхватила другая женщина, останавливаясь с сумками у магазина.

— Сейчас полицию вызовем, — пробормотал какой-то дед, неодобрительно хмуря брови.

Я почувствовала, как у меня от страха и смущения внутри всё переворачивается.

— Что делать? — шепнула я, чувствуя, как под взглядами людей становится ещё холоднее.

— Бежать! — скомандовала Ира, и мы рванули вперёд, ловко уворачиваясь от прохожих и продолжая нашу снежную гонку.

Толпа за нами не побежала, но мы слышали удивлённые возгласы, пока не свернули за угол, ныряя в менее людную часть улицы.

— Фух! — выдохнула я, прислонившись к стене дома, тяжело дыша. — Это было... страшно.

— Это было офигенно! — засмеялась Ира, снова хватая меня за руку. — Пошли дальше!

Я хотела возразить, но, увидев её азартный взгляд, поняла, что этот день ещё далеко не закончен...

***

— Фу, я совсем замёрзла... — призналась я, поёживаясь. — Я уже своих ног не чувствую... Надо где-то погреться.

Я посмотрела вниз на свои босые ступни. Они стали совсем красными, а кончики пальцев начали неметь. Сначала бег и азарт согревали нас, но теперь холод догонял, пробираясь всё глубже в кожу, в кости, в самую душу.

— Ладно, согреемся, — согласилась Ира, тоже сжимая плечи. — Только где?

Мы оглянулись по сторонам. Вокруг были дома, магазины, автобусные остановки. Люди, закутанные в шарфы, шли по своим делам, не обращая на нас внимания... или специально делая вид, что не замечают.

— Может, в подъезде где-нибудь посидим? — предложила я.

— Ага, чтобы нас опять кто-то выгнал? — скептически фыркнула Ира. — Надо что-то получше...

Я огляделась. И тут мне в голову пришла мысль.

— Кафе!

— Чего? — Ира заморгала.

— Вон там, видишь? — Я показала на маленькую кофейню на углу улицы. Через запотевшие стёкла было видно, как люди сидят за столиками, пьют горячий чай и кофе, смеются, явно наслаждаясь теплом.

— Ох, Катя... — Ира нахмурилась. — Нас туда не пустят!

— А вдруг? — Я прищурилась. — Мы же покупатели, правильно?

— Покупатели в трусиках?

— Главное — уверенность!

Я схватила её за руку и, не давая времени на раздумья, потащила к дверям кафе.

Когда мы вошли, нас сразу же окутало приятное тепло. Контраст был настолько сильным, что меня даже передёрнуло. В помещении пахло свежей выпечкой, шоколадом и чем-то обжигающе горячим.

Внутри сидело несколько человек. Один мужчина с ноутбуком, пара девушек с пирожными, пожилая женщина с чашкой чая... И все они, разумеется, повернулись к нам.

Я почувствовала, как к щекам приливает жар. Весь зал замер, уставившись на нас.

— Девочки... — голос официантки был осторожным, явно она не понимала, что перед ней за странные посетительницы. — Вы... это... откуда такие?

Я сделала максимально уверенное лицо.

— Можно нам по одной порции мороженного? — с уверенностью спросила Ира. Я подумала что она сумасшедшая.

Официантка открыла рот, потом закрыла. Все остальные в кафе продолжали пялиться на нас.

— Эм... — она явно не знала, что делать.

Я молчала, лишь прижимая к себе дрожащие руки.

Официантка уставилась на нас, как на двух сумасшедших. Ещё бы – две босые девчонки в одном белье, ввалившиеся с мороза, и просят не горячий чай, а мороженое!

— Девочки... — начала она осторожно, пытаясь осознать услышанное.

— Две большие порции мороженого! — с улыбкой повторила Ира, игриво подмигнув.

— Даже по две! — добавила я, подхватив её игру.

В зале воцарилась тишина. Мужчина с ноутбуком уставился на нас поверх очков. Девушки с пирожными прекратили болтать, а пожилая женщина лишь покачала головой, будто увидела нечто невероятное.

Официантка прищурилась, потом вздохнула и хмыкнула:

— Ну, сами напросились...

Она развернулась и пошла к прилавку.

— Ты чё, серьёзно?! — прошептала я, повернувшись к Ире.

— Ну да! — она засмеялась. — Раз уж мёрзнуть, так по полной!

Мы сели за ближайший столик, притягивая к себе тепло от кафе. По ногам всё ещё пробегал морозный озноб, но после беготни по улицам и взгляда разгневанной тётки на детской площадке это казалось просто приключением века!

Через пару минут официантка вернулась и со вздохом поставила перед нами две большие вазочки мороженого.

— Если заболеете — я не виновата, — предупредила она, скрестив руки на груди.

— Обещаем не болеть! — радостно отозвалась Ира и схватила ложку.

Я тоже взяла свою и зачерпнула холодное, сладкое лакомство.

И знаете что?

После всего этого безумного мороза... мороженое оказалось потрясающим!

***

Мы с Ирой сидели за столиком, весело болтая ложками в наших вазочках с мороженым. Сладкое, холодное лакомство приятно таяло во рту, создавая контраст с тем, как мороз всё ещё сидел в наших костях.

Но даже наслаждаясь мороженым, я не могла не заметить, как на нас смотрят.

Всё кафе просто застыло.

Люди сидели в своих тёплых пальто, укутанные в шарфы, держа в руках чашки с горячим кофе, а тут мы – две девчонки, в одних трусиках, босые, болтаем ногами под столом, да ещё и едим мороженое в такую погоду!

— Они нас съедят глазами, — хихикнула я, незаметно наклоняясь к Ире.

— Ну и пусть, — ухмыльнулась она, облизав ложку. — Мы всё равно выглядим круче всех здесь.

Я украдкой взглянула на мужчину с ноутбуком – он медленно отпил кофе, но его взгляд не отрывался от нас, будто он пытался осмыслить увиденное.

Две девушки с пирожными шептались, переглядываясь, а пожилая женщина за соседним столиком снова покачала головой и пробормотала:

— Совсем с ума посходили...

Я не сдержалась и прыснула в мороженое.

За окном падал снег. Большие пушистые хлопья кружились в воздухе, оседая на улице, на прохожих, на витринах. И если бы кто-то смотрел на кафе снаружи, он бы увидел очень странную картину: уютное, тёплое место, где люди сидят в куртках, а за стеклом — мы, две замёрзшие сумасшедшие девчонки, сидят за столиком в одних трусиках, и наслаждающиеся мороженым, как будто лето.

— Кать, у меня пальцы ног уже не двигаются, — вдруг хихикнула Ира, посмотрев под стол.

— У меня тоже... — призналась я, пробежав босыми ступнями по холодному полу.

— Но зато мороженое классное, правда?

Я засмеялась:

— Определённо!

***

Наконец, мы доели мороженое. Я поставила ложку в пустую вазочку и тяжело вздохнула. В кафе было тепло и уютно, но сидеть на месте становилось скучно.

— Ну что, пошли? — тут же встрепенулась Ира, схватив меня за руку.

Я вцепилась в край стола и заупрямилась.

— Подожди! Я ещё не согрелась!

Ира фыркнула и усмехнулась.

— А с чего тебе вообще надо греться?

Я возмущённо хлопнула её по плечу.

— Ты вообще понимаешь, насколько я замёрзла?!

— Ну да... но это же весело!

Я только закатила глаза, но Ира уже потянула меня за руку к выходу.

Стоило нам открыть дверь, как ледяной ветер врезался в нас, будто кто-то со всей силы ударил невидимыми морозными кулаками.

— А-а-а-а! — я дёрнулась назад, но Ира уже шагнула вперёд, вздрагивая от холода, но с неизменной ухмылкой.

— Ну что, обратно в зиму?

Я вжалась в дверной косяк, но выхода не было. Мороз словно схватил меня со всех сторон, сжал в своих ледяных объятиях. Вся кожа мгновенно покрылась мурашками, будто меня окунули в ведро с колотым льдом.

Но хуже всего были ноги.

Стоило ступить босыми ступнями прямо в снег, как через меня прошла ледяная волна. Казалось, что я не просто стою на снегу, а наступила прямо на голый лёд.

— А-а-а-а-а! Чёрт-чёрт-чёрт! — я запрыгала на месте, размахивая руками.

— Ахахахаха! — Ира согнулась пополам от смеха.

— Ты издеваешься?! — я зашипела, чувствуя, как пальцы на ногах начинают неметь.

— Ну, ты же хотела согреться! — Ира продолжала смеяться. — Давай, беги!

Я взвизгнула и помчалась вперёд, чувствуя, как ледяной снег обжигает ступни.

— А-а-а! Это ужас! Это кошмар! Это невозможно!

— Быстрее беги, а то ноги к земле примёрзнут! — хохотала Ира, прыгая рядом со мной.

— Я тебя ненавижу!

Но, несмотря на мои жалобы, я смеялась вместе с ней. Мы неслись по улице, визжа и разбрасывая снег ногами, словно две сумасшедшие.

— Давай на горку! — вдруг крикнула Ира, показывая на заснеженный склон рядом с детской площадкой.

— Ты серьёзно?!

— Конечно! Давай, пока народ не собрался!

Я запрыгала на одном месте, пытаясь согреть ноги, но азарт уже овладел мной.

— Ладно, но только один раз!

Мы бросились к снежной горке. Она была высокой и гладкой, явно хорошо укатанной детьми. Наверху уже валялись картонки, на которых кто-то раньше катался.

— Садимся? — предложила Ира, ухватив одну из картонок.

— А у нас есть выбор? — вздохнула я и плюхнулась рядом.

Мы уселись, обнявшись, и приготовились к спуску.

— Раз, два... три!

Ира оттолкнулась, и мы понеслись вниз.

Лёд под нами свистел, воздух бил в лицо, снег разлетался в стороны. Мы орали от восторга, пока картонка не подскочила на маленькой кочке, и...

Мы обе кубарем полетели в снег.

— А-а-а! — Я шлёпнулась лицом в сугроб, тут же захлебнувшись снегом.

Рядом с визгом приземлилась Ира, размахивая руками.

— Боже, это было офигенно! — задыхаясь от смеха, она поднялась на колени. — Давай ещё раз!

Я вытерла снег с лица, посмотрела на неё... и тоже засмеялась. Ну а что? Мы уже всё равно окончательно замёрзли!

***

— Ну, куда теперь? — спросила я, поднимаясь и стряхивая снег с лица.

Ира вскочила следом, её глаза сияли от восторга.

— А пошли в парк! Там народу полно — вот удивятся!

Я рассмеялась, хотя холод уже пробирался в самую глубину костей. Босые ноги давно перестали чувствовать снег, казалось, будто я иду по облаку льда, а не по земле. Губы слегка подрагивали, щеки горели, но внутри кипел азарт.

— Давай, вперёд! — воскликнула я, и мы побежали.

Наши следы тянулись по заснеженным улицам, привлекая к себе взгляды прохожих. Мы уже привыкли к удивлённым и осуждающим взглядам, но в парке нас ждала настоящая сенсация.

Как только мы пересекли аллею и вошли в зону, где гуляли взрослые и дети, началось настоящее шоу.

— Ой, девочки! — воскликнула какая-то бабушка, вытаращив глаза. — Да вы же замёрзнете! Где ваша одежда?

— Вы себе ноги отморозите! — забормотал мужчина в пуховике, с недоверием смотря на наши босые ступни.

— Простудитесь же! — всплеснула руками женщина с собакой, натянутой на поводке.

— Вам не холодно?! — пробормотал подросток, кутаясь в свой капюшон.

Мы переглянулись и расхохотались.

— Нам не холодно, мы закаляемся! — весело крикнула Ира.

— Да-да, нас мороз не берёт! — подхватила я, прыгая с ноги на ногу.

Прохожие качали головами, кто-то смотрел на нас с восхищением, кто-то — с недоумением, а некоторые явно считали нас сумасшедшими.

— Вот поколение... — пробормотал один дед, пряча руки в варежки.

— А мы-то думали, видели всё! — сказала женщина в тёплом платке.

Но нам было всё равно. Мы бежали дальше, хохоча, играя в догонялки, разбрасывая снег босыми ногами. Было холодно, безумно холодно, но это ощущение свободы и приключения делало нас самыми счастливыми девчонками на свете.

***

Мы дошли до детской площадки, еле передвигая босые ноги. Они уже не просто замёрзли, а словно превратились в куски льда, которые кто-то прикрепил к нашим телам вместо настоящих ступней. Щёки жгло от мороза, губы, казалось, посинели, но внутри нас всё ещё бушевал азарт.

Как только мы остановились, вокруг тут же собралась детвора. Тепло одетые ребята – в пуховиках, шапках, варежках, валенках – уставились на нас во все глаза.

— Ого! — воскликнул какой-то мальчишка, разглядывая наши голые ноги, утопающие в снегу.

— Вам не холодно?! — удивилась девочка в ярко-красной шубке.

Я попыталась размять пальцы на ногах, но они еле шевелились.

— Холодно! — рассмеялась я, обнимая себя руками. — Но это так классно!

Ребята недоверчиво переглянулись.

— А что, правда не боитесь замёрзнуть? — спросил пухлый мальчонка, притопывая ногами в своих тёплых валенках.

— Неа! — весело заявила Ира, хлопнув меня по плечу. — Мы же закалённые!

Некоторые смотрели на нас с уважением, другие — с чистым непониманием.

— А давайте с вами играть! — вдруг предложил кто-то.

— В снежки! — тут же подхватила другая девчонка.

— В догонялки!

Мы с Ирой переглянулись, потом радостно закивали.

— Конечно, давайте!

И уже через минуту мы бегали по заснеженной площадке, весело визжа, уворачиваясь от снежков и поскальзываясь на скользких дорожках. Дети в зимней одежде смеялись и кричали, а мы с Ирой, босые, замёрзшие, но счастливые, носились среди них, совсем позабыв про холод.

***

Снежки летели в разные стороны, дети в тёплой одежде с криками пытались нас догнать, а мы, босые и замёрзшие, уворачивались и хохотали. Было невероятно весело.

Но вскоре я почувствовала, что холод пробирается всё глубже. Ноги больше не казались просто онемевшими — они словно превратились в чужие, неподвижные куски льда. Я споткнулась и упала прямо в снег, растянувшись на спине.

— Катя, ты чего? — Ира тут же подбежала ко мне, смеясь, но заметив моё выражение лица, нахмурилась.

Я попыталась встать, но ноги не слушались.

— Кажется... я совсем их не чувствую, — пробормотала я, с трудом пошевелив ступнями.

Дети вокруг притихли.

— Ой, девочки, может, вам уже пора домой? — с тревогой спросил кто-то.

Ира нахмурилась, но тут же улыбнулась, протягивая мне руку.

— Ладно, пошли, а то реально примёрзнем тут.

Я с трудом поднялась, дрожа всем телом. Мы попрощались с ребятами и направились обратно к дому. С каждым шагом я чувствовала, как ледяной мороз вгрызается в мою кожу всё сильнее, и начинала сомневаться, что вообще смогу добраться до нашего подъезда...

***

Когда мы с Ирой брели домой, на улице уже почти стемнело. Сумерки медленно опускались на город, превращая всё вокруг в тёмные силуэты, размытые густыми хлопьями снега. Ветер завывал между домами, поднимая в воздух снежную пыль, а улицы казались бесконечно длинными, белыми и холодными.

Я чувствовала, как ноги с каждым шагом становятся всё тяжелее, как будто я не просто шла по снегу, а тащила за собой каменные глыбы вместо ступней. Они совсем онемели, а когда я всё-таки пыталась ими двигать, ощущение было, будто к ним прилипли тысячи мелких иголочек. Снег забивался между пальцами, липкими хлопьями облепляя босые ноги, но я уже почти не чувствовала этого холода.

Рядом со мной шла Ира, согнувшись вперёд, её дыхание вырывалось белыми клубами пара, а плечи были покрыты тонким слоем снега. Мы обе дрожали так сильно, что зубы стучали друг о друга, но останавливаться было нельзя. Наши голые тела обдувал ветер, а руки и ноги уже так замерзли что мы вообще их не чувствовали.

— К-катя, д-долго ещё? — пробормотала Ира, судорожно обхватив себя руками.

Я посмотрела вперёд, но улица перед нами казалась размытой из-за снежного занавеса.

— П-почти... — выдавила я сквозь стучащие зубы, хотя сама не была уверена, насколько это правда.

Снег сыпался всё сильнее, оседая на наших волосах, плечах, руках. Он прилипал к коже, таял и превращался в ледяные капли, которые тут же снова замерзали, оставляя ощущение тонкого слоя льда на теле.

Я почувствовала, как ноги начинают подкашиваться. Они просто отказывались меня слушаться. Ещё немного — и я точно упаду.

Ира тоже шла неуверенно, её шаги становились всё медленнее, а тело дрожало в судорогах.

— Держись... — вдруг услышала я её голос.

Она протянула мне руку, и я тут же схватилась за неё, крепко сжимая ледяные пальцы.

— Д-долго ещё? — снова спросила она, голос дрожал от холода.

— Н-не знаю... — прошептала я, с трудом переставляя ноги.

Мы шли, держась друг за друга, помогая не упасть. Если бы одна из нас рухнула в снег, то уже точно не смогла бы подняться.

Ветер бил в лицо, снег облеплял ресницы, превращая мир в размытый, белый хаос. Каждая клеточка тела кричала от холода, хотелось просто упасть и остаться там, в снегу, закрыть глаза и перестать бороться.

Но мы не могли сдаться.

Я почувствовала, как Ира сжала мою руку сильнее, и это придало мне сил.

— Давай... ещё чуть-чуть... — пробормотала я, глядя в темноту, где впереди едва угадывался силуэт нашего дома.

— Да... д-давай... — прохрипела Ира.

Мы сделали ещё шаг. Потом ещё один. И ещё.

И вот, наконец, впереди замаячил подъезд.

Мы бросились к нему, спотыкаясь и едва не падая, ввалились внутрь, захлопнув за собой дверь.

В подъезде было темно и холодно, но по сравнению с улицей здесь было как в раю.

Мы опустились прямо на пол, тяжело дыша, всё ещё сжимая друг друга за руки.

— Фу, я совсем замерзла... — хрипло выдохнула я.

Ира не ответила. Она просто сжала мою ладонь и прижалась ко мне, дрожа всем телом.

Мы сидели так, обнявшись, в полной тишине, пока внутри постепенно не начало возвращаться ощущение тепла.

***

Мы так и сидели на холодном полу в подъезде, прямо возле двери нашей квартиры. Замерзшие, уставшие, без сил. Я прижималась к Ире, чувствуя, как она всё ещё дрожит, но мы обе были слишком истощены, чтобы что-то говорить. Хотелось только одного – домой, в тепло.

Но дверь оставалась запертой.

Время тянулось бесконечно. Темнота за окном сгущалась, а мы, промокшие, озябшие, продолжали сидеть, обнявшись, прислушиваясь к далёким шагам на лестнице в надежде, что это мама.

— К-катя... я так хочу горячий чай... — тихо прошептала Ира, уткнувшись мне в плечо.

— Я тоже... — я судорожно вдохнула, в груди было неприятно холодно, будто весь воздух внутри замерз.

Пальцы на ногах по-прежнему не двигались, руки казались чужими, словно были сделаны из воска. Подъездный бетон впитал в себя холод улицы, и даже стена за спиной была ледяной.

И вдруг в холодном подъезде на лестнице раздались шаги.

Мы тут же подняли головы, замерли, вслушиваясь.

И вот – перед стоит мама.

Она, как обычно, вернулась с работы, уставшая, с сумками в руках... но когда её взгляд упал на нас, она обомлела.

Сумки глухо ударились об пол.

— Где вы были?! — её голос дрожал от шока. — Почему вы раздетые?!

Я попыталась ответить, но губы не слушались.

Ира виновато посмотрела на неё снизу вверх, пытаясь выдавить улыбку, но мама уже подняла нас на ноги, затащила в квартиру и захлопнула за нами дверь.

Тепло квартиры ударило в лицо, словно обжигающий поток воздуха.

И в этот момент я поняла – мы наконец-то дома.

***

Как только мы оказались внутри квартиры, тепло окутало нас со всех сторон, но сначала оно было почти невыносимым. Казалось, что воздух жжёт кожу, каждую замёрзшую клеточку, словно мы попали в баню после ледяной проруби.

Но мама не дала нам замереть на месте.

— Быстро в ванную! — скомандовала она, подхватив нас под руки и потащив вперёд.

Мы едва переставляли ноги, всё ещё дрожа, но она только сильнее сжала наши ладони, будто боялась, что мы снова куда-то исчезнем.

В ванной она нежно, но решительно начала растирать нам руки и ноги.

— Господи, да вы же синие! — пробормотала она, её пальцы лихорадочно тёрли мои озябшие ступни, пытаясь вернуть им хоть какое-то тепло. — Совсем с ума сошли!

Растирать сначала было больно. От прикосновений кровь словно вспыхивала в онемевших пальцах, покалывание становилось всё сильнее, но я понимала — это значит, что тепло возвращается.

— А-а-ай, мама, больно! — пискнула Ира, дёргая ногами.

— Лучше больно, чем отмороженные пальцы, — строго ответила мама и продолжила.

Наконец, когда наши тела стали чуть более подвижными, она включила тёплую воду и усадила нас в ванну.

Первые секунды я вздрогнула – вода казалась обжигающе горячей, хотя на самом деле она была просто тёплой.

— Тихо, тихо, пусть тело привыкает, — мягче сказала мама, присев рядом и внимательно наблюдая за нами.

Мы с Ирой сидели в воде, дрожа, пока всё тело не начало постепенно оттаивать. Наконец, я почувствовала, как жар пробрался вглубь, прямо в кости, и мне захотелось просто закрыть глаза и уснуть прямо здесь.

Но мама не сводила с нас глаз, будто боялась, что мы снова натворим глупостей.

— Ну надо же, что у меня за дуры такие... — пробормотала она, качая головой. — Босиком по снегу, раздетые, бегают по всему городу...

— Нам было весело... — сонно пробормотала я.

Мама тут же злобно фыркнула.

— Весело?! Простынете, ноги отморозите — вот тогда будет не весело!

Мы с Ирой переглянулись, еле сдерживая смех, но под маминым взглядом осторожно спрятали улыбки.

Когда она наконец решила, что мы согрелись, она вытащила нас из воды, быстро вытерла мягкими полотенцами, а потом укутала в огромные тёплые одеяла.

— А теперь — пить чай и в постель!

Мы даже не спорили.

На кухне уже ждал чёрный чай с малиной, пар от него поднимался вверх, наполняя воздух сладким ароматом. Мы с Ирой осторожно сдували горячий пар и отпивали маленькими глотками.

Но мама не успокаивалась.

— Вы хоть понимаете, что могли простыть? Что могли на самом деле ноги отморозить? А если бы кто-нибудь вас забрал? Вы же дети!

— Мы не дети... — пробормотала Ира, кутаясь в одеяло.

— Ещё какие дети! — мама резко поставила чайник на плиту. — Такие глупости только дети и делают!

Я сжалась в своём одеяле, чувствуя себя одновременно виноватой и... немного довольной. Несмотря на всё, день был незабываемым.

Мама ещё долго нас ругала, не отходя от стола, но потом устало вздохнула и обняла нас обеих сразу.

— Ладно, ладно... Главное, что вы живы... Но больше так не делайте!

Мы с Ирой переглянулись и молча кивнули, хотя в глубине души обе знали, что это не последний раз.

***

Ночью нас с Ирой бросало то в жар, то в озноб. Одеяла, в которые нас так заботливо укутала мама, сначала казались спасением, но вскоре стали невыносимо жаркими. Мы то сбрасывали их, отчаянно пытаясь охладиться, то снова натягивали, дрожа от холода.

— Катя... — простонала Ира где-то рядом, едва слышно.

— М-м? — сонно отозвалась я, но даже говорить было трудно — горло саднило, голова гудела, а тело ломило так, будто я пробежала марафон по снегу босиком.

Я повернулась к Ире и увидела, что она тоже вся раскраснелась, волосы липли ко лбу, а губы пересохли. Она дёрнулась, словно пыталась найти удобное положение, но тут же зачихала.

— Апчхи! Апчхи!

Я тоже не выдержала и закашлялась.

— Ну вот, — простонала Ира, тяжело вздыхая. — Кажется, мы всё-таки простыли...

К утру у нас обеих поднялась температура. Голова была тяжёлой, нос не дышал, а из-за кашля и хриплого голоса мы звучали, как старенькие бабушки.

Когда мама утром зашла в комнату, увидела нас и только вздохнула.

— Ну и что я вам говорила?! — возмущённо всплеснула она руками. — Я же вас предупреждала! А вы что?! Теперь вот лежите, болеете!

Мы с Ирой молча кутались в одеяла, притворяясь самыми несчастными на свете.

— Ну что, довольны теперь?! — продолжала мама, поправляя подушки.

— Угу... — прохрипела я, уже предвкушая, что в школу-то теперь можно не идти!

Мама, конечно, думала, что её строгий голос и грозные выговоры заставят нас осознать ошибку, но мы с Ирой переглянулись и еле сдержали довольные улыбки.

— Всё, даже не мечтайте выйти из дома! — добавила мама, подавая нам горячий чай с мёдом и натягивая на нас одеяла.

Как будто мы этого не хотели!

Мы устроились уютнее, попивая чай, и понимали, что всё-таки оно того стоило.

***

Все утро мы с Ирой провели дома, уютно закутавшись в одеяла. Хотя мы все ещё кашляли и чихали, настроение было отличное. Мы играли в настольные игры, перебрасывались подушками, рассказывали друг другу всякие истории, а иногда просто дурачились, пока мама не окликала нас, напоминая, что болеющие дети должны лежать спокойно.

Но, конечно, долго спокойно сидеть мы не могли.

К середине дня стало немного легче. Голова уже не была такой тяжёлой, и даже кашель вроде бы ослабел. Мы сидели на кровати, попивая очередной горячий чай, когда Ира вдруг посмотрела на меня с хитрым прищуром.

— Ну что, Катя, побежали снова на улицу? — осипшим, но всё ещё озорным голосом спросила она.

Я чуть не подавилась чаем.

— Ты что, вообще?! — возмутилась я, отодвигаясь от неё. — У нас же температура!

— Ага, ну и что? — пожала плечами Ира. — Там на холоде легче станет!

Я уставилась на неё в полном шоке.

— Ты серьёзно сейчас?!

— Абсолютно! — весело кивнула она.

— Мы вчера чуть не околели!

— Но зато было весело!

Я схватилась за голову.

— Ты безнадёжна...

Ира только засмеялась, уже встав с кровати и начав искать что-то лёгкое из одежды, будто и правда собиралась снова босиком побежать в снег.

— Ага, ну и что? Там на холоде легче станет! — заявила Ира и хрипло засмеялась.

Я всё ещё не верила, что она это предлагает всерьёз, но, зная Иру, мне начинало казаться, что она действительно готова снова выскочить в мороз...

Я посмотрела на неё с сомнением. Вчерашний наш выбег босиком по снегу уже стоил нам болезни, а Ира снова рвалась на улицу. Но, признаться честно, я сама уже скучала по этому ощущению — морозный воздух, щекочущий кожу, снег, холодящий ноги... Это было странное, но такое приятное чувство.

— Ладно, только ненадолго, — наконец, сдалась я.

Мы переглянулись, хихикнули и бросились к двери. Быстро стянув носки, напяленные на больные ноги, мы, как были в домашних футболках и шортах, выбежали в подъезд. От предвкушения сердце колотилось, а на щеках вспыхнул румянец.

Когда мы распахнули дверь подъезда, нас сразу обдало ледяным ветром. Снег лежал толстым, пушистым слоем, сверкая на солнце. Мы с Ирой переглянулись, взяли друг друга за руки и, не раздумывая, шагнули прямо в белую, холодную гладь.

— Ох-хо-хо! — взвизгнула Ира, поджав пальцы ног. — Как же кайфово!

— Ага! — подпрыгнула я, чувствуя, как снег мгновенно липнет к горячей коже. — Ой, холодно!

Мы засмеялись, начали бегать по двору, оставляя за собой цепочку босых следов. Снег покалывал ступни, но стоило немного постоять на месте — становилось терпимо, даже приятно. Мы пробежались до детской площадки, взялись за руки и начали кружиться, поднимая снежную пыль вокруг себя.

— Слушай, а давай попробуем... — загадочно протянула Ира, тяжело дыша. — Прилечь в снег?

— Ты сумасшедшая? — удивилась я, но тут же поняла, что отговаривать её бесполезно.

— Конечно! — хихикнула она.

Ира первая плюхнулась в снег, раскинув руки и ноги. Я вздохнула и, хихикая, последовала за ней. Холод мгновенно обнял тело, пробежал по коже иголочками, но спустя пару секунд стало даже приятно. Мы лежали и смотрели в ярко-голубое зимнее небо, смеясь от переполнявших нас эмоций.

— Кажется, я действительно себя лучше чувствую! — заявила Ира, поворачивая голову ко мне.

— Потому что ты вообще ничего не чувствуешь! — захохотала я.

Мы уже не замечали холода. Это было похоже на маленькое волшебство — как будто мороз и снег забирали всю болезнь, оставляя только чистую радость. Но вдруг Ира чихнула, потом снова, а затем засмеялась:

— Ну всё, пора домой, пока нас не замело тут!

Я кивнула, но, встав, поняла, что ноги совсем не слушаются. Они стали как будто чужими — красными, замёрзшими, онемевшими. Мы кое-как доковыляли до подъезда и, едва переступив порог, захохотали.

— Кажется, нас снова накажут! — хрипло рассмеялась Ира, с трудом шевеля заледеневшими пальцами.

— Да ладно, главное, что оно того стоило! — подмигнула я.

И мы, пытаясь не шуметь, на цыпочках пробрались обратно в квартиру, надеясь, что нас соседи не заметят и не доложат маме.

***

Мы с Ирой посидели немного дома, отогреваясь. Горячий обед, который оставила мама, приятно разливался теплом внутри, но едва мы доели, как снова почувствовали странное беспокойство. Казалось бы, ещё утром мы замёрзли до онемения, но теперь... теперь нас снова тянуло на улицу.

— Ну что, пошли? — заговорщически спросила Ира, глядя на меня с искоркой в глазах.

— Пошли! — не раздумывая, ответила я.

Мы снова сбросили носки, тут же ощутив, как тёплый пол приятно щекочет ступни. В подъезде воздух был прохладнее, но нас это только подзадоривало. Мы быстро спустились по лестнице и, едва приоткрыв дверь, ощутили, как мороз врывается внутрь, пробирая до мурашек.

— На старт... Внимание... — прошептала Ира.

— Марш! — хором выкрикнули мы и выбежали наружу.

Как только наши босые ноги коснулись снега, мы обе взвизгнули, но отступать было поздно. Снег облепил ступни, мгновенно начав таять от их тепла, а потом пронзил кожу ледяными уколами.

— Ой, ой, ой! — засмеялась я, поджимая пальцы.

— Давай побежим, так будет легче! — предложила Ира и первая рванула вперёд.

Я поспешила за ней. Мы бежали по двору, оставляя за собой чёткий след босых ног, визжа от восторга и холода. Адреналин разливался по телу, согревая лучше любых сапог.

— Смотри, кто быстрее до качелей! — крикнула Ира.

Мы кинулись наперегонки, разбрасывая снег ногами, но к качелям прибежали одновременно, хватаясь за металлические цепи, которые обжигали холодом даже руки.

— А теперь... теперь... — Ира перевела дыхание. — Давай залезем на горку!

— Ты что, совсем уже? — ахнула я, глядя на гору снега у забора.

— Давай-давай! Кто первая!

Она карабкалась вверх, проваливаясь босыми ногами в рыхлый снег, но продолжала упорно взбираться. Я закусила губу, зная, что отговаривать её бесполезно. Пришлось лезть следом.

Мы наконец забрались на вершину снежной горки, и стояли там, расставив руки, как две маленькие королевы зимы. Мороз кусал нас за ноги, пробирался под футболки, но мы только смеялись.

— Как думаешь, если прыгнуть вниз, будет больно? — спросила Ира.

Я посмотрела на пушистый снег внизу, глубоко вздохнула... и прыгнула первой. Мягкий холод сомкнулся вокруг меня, заставляя задохнуться от ледяного шока.

— Аааа! — я вынырнула, смеясь.

Ира прыгнула следом, и мы снова покатились по снегу, не в силах остановить смех.

— Ну всё, теперь точно домой, а то нам конец! — выдохнула я, чувствуя, как ноги перестают слушаться.

— Только сначала ещё раз пробежимся! — хихикнула Ира, поднимаясь.

Мы взялись за руки и со смехом помчались обратно, ловя на себе недоуменные взгляды соседей.

***

Возле подъезда Ира вдруг остановилась, словно задумавшись о чём-то. В её глазах появился знакомый лукавый огонёк — я сразу поняла, что она что-то задумала.

— А чего нам так сразу домой возвращаться? — протянула она с хитрой улыбкой. — Давай ещё пройдёмся!

— Да ты что? — ужаснулась я, оглядывая наши замёрзшие, покрасневшие от холода босые ноги. — Мы уже замерзли до костей, да ещё и чихаем!

— Ну и по барабану! — засмеялась Ира, махнув рукой. — Один раз живём!

Я хотела возразить, но знала, что это бесполезно. Если Ира что-то решила — она своего добьётся. И, признаться, мне самой тоже не хотелось возвращаться домой. Да, ноги были уже не просто холодными — они почти не чувствовали ничего, но гулять по морозу босиком, чувствуя взгляды прохожих и кайф от холода, было... захватывающе.

Так мы с ней и пошли дальше.

Шли прямо по улицам, босые, почти раздетые — только в тоненьких трусиках и домашних футболках. Холод обжигал кожу, но мы только смеялись, подзадоривая друг друга.

— Апчхи! — чихнула Ира, вытирая нос рукой.

— Ой, будь здорова! — рассмеялась я, но тут же сама чихнула.

— Вот видишь! — хихикнула она.

Мы кашляли, дрожали, но продолжали шагать по снегу, оставляя за собой чёткий след босых ног. Прохожие оборачивались, останавливались, глазея на нас, кто с удивлением, кто с откровенным осуждением.

— Девочки, вы в своём уме?! — вдруг крикнула какая-то пожилая женщина, замотанная в огромный пуховый платок.

— Немедленно домой! — поддакнула ей другая.

— Простудитесь же до смерти!

— Да они уже, кажется, больные!

— Где ваши родители?

Мы с Ирой только переглянулись и захохотали.

— Да всё нормально! — махнула рукой Ира.

— Просто закаляемся! — добавила я, ловя на себе возмущённые взгляды.

— Вот дуры... — пробормотал проходящий мимо мужчина, качая головой.

Но нас это только подстёгивало! Чем больше нас ругали, тем веселее становилось.

— Слушай, а давай вон туда, в парк? — предложила Ира, показывая на заснеженную аллею.

Я уже почти не чувствовала ног, но азарт подсказывал — надо идти дальше.

— Давай! — кивнула я, и мы побежали дальше, радуясь своей маленькой безумной прогулке.

***

Мы с Ирой вбежали в парк, тяжело дыша от бега и мороза, который колол лёгкие. Между деревьями раскинулась небольшая поляна, покрытая совершенно нетронутым снегом — таким чистым, белым, пушистым. Казалось, он звал нас, манил своей мягкостью и искристым холодом.

Мы переглянулись — в глазах друг у друга увидели одно и то же безумное желание.

— Ну что, разом? — хрипло спросила Ира, улыбаясь.

— Разом! — ответила я.

И мы бросились в снег, плюхнувшись в пушистую белую перину, разомкнув руки и ноги, словно делая снежных ангелов.

Ледяная свежесть сомкнулась вокруг нас мгновенно. Снег липнул к коже, обнимал её своим колючим, пронизывающим холодом, пробираясь под футболки и трусики. Сначала это было как тысячи крошечных ледяных иголочек, вонзающихся в тело, но потом... потом пришло странное ощущение покоя.

Мы лежали, глядя в серое зимнее небо, смеясь от восторга.

— Это просто кайф... — прошептала Ира, тяжело дыша.

— Ага... — я попыталась шевельнуть пальцами ног, но они уже почти не слушались.

Мы пролежали так, наверное, минуту, может, две. Но время словно остановилось. Мороз щипал щеки, обжигал кожу, но уходить не хотелось.

— Ещё чуть-чуть... — выдохнула я.

— Давай ползком! — вдруг предложила Ира и, хохоча, начала перебирать руками, словно утопая в снегу.

Я последовала за ней, и мы медленно, ползком, словно две сумасшедшие, передвигались по нетронутой снежной поляне, оставляя за собой глубокие борозды.

— Как моржи! — хрипло засмеялась я.

— Нет, моржи хотя бы в воде, а мы вообще на суше дурачимся! — закашлялась Ира, но продолжила ползти.

Наконец мы не выдержали и перекатились на спины, лежа рядом, тяжело дыша.

— Всё... Теперь точно домой, — простонала я, понимая, что больше не чувствую пальцев.

— Ещё бы... — хихикнула Ира, кое-как вставая на ноги и поджимая замёрзшие пальцы. — Чувствуешь, как колет?

— О да... — я пошатнулась, но всё же поднялась.

Мы постояли так немного, с трудом переводя дыхание, а потом, переглянувшись, побежали обратно, оставляя за собой цепочку босых следов, которые тут же затягивались свежим снегом.

***